Демьян Бедный - Том 1. Стихотворения 1908-1917
Венчание в деревне*
В убогой церковке толпятся стар и млад От алтаря и до притвора. «Ой, батюшки, умора!Должно, жених взаправду клад,Что у него невест такая свора!»«Где, где они?» «Вон, матушка, гляди:В нарядах подвенечных! Столпилось впередиЧуть не полдюжины сердечных!» «С одним-то женихом?» «Ай, да Пахом!» «Ай, бабий же угодник!»«Пришлось крутенько, греховодник?»Пахом то на невест зернет, то на толпу.Ни жив ни мертв стоит бедняга пред налоем. Невесты с воем Кидаются к попу.«Ох, – поп кряхтит, – куда ж девать мне вас, ей-богу?Чай, будет с паренька невесты и одной».«Ребенка прижила!» «Врет, врет она, родной!» «Ославил!» «Обманул!» «Со мной венчай!» «Со мной!»«Тьфу, чтоб вас, – плюнул поп, – тут дьявол сломит ногу!» И, утирая рясой пот, Поп кличет сторожа: «Федот,Зови урядника скорее на подмогу, Пускай он разберет, Кто врет. А я за всех не отвечаю.Какую из невест урядник отберет, Я ту и обвенчаю!»
Подхалим и юла*
«Нет, не доволен я Москвой!»
А. Гучков (после провала).«Тереху выбрали! Да что вы, очумели?Ну, нечего сказать, сыскали ходока!»На весь на сход орет Лука:«Юле доверились, проныре, пустомеле…Да я чем хуже, в самом деле?»«Эх, – крякнул дед Ермил, – Лука, не шебарши! Вы оба хороши,Одна вам и цена и мера…Взяла бы вас холера!На кой бы вы нам дались ляд,Когда бы довелось нам выбирать свободно,Кого самим угодно,А не кого велят?Слышь, опчество кого облюбовало? Клима!А где наш Клим? Тю-тю! Пыль только вслед легла,Так хоть потешимся, коль наша не взяла.Уж был ты „ходоком“, видали – подхалима!Посмотрим, как теперь почнет Мудрить юла?»
Размахнулся б я басней задорною…*
Задержаны и арестованы три народных певца, распевающих по дворам песни революционного содержания.
Размахнулся б я басней задорною,Распростясь на минуту с кручиною,Да боюсь, чтобы слезы не брызнули Под веселой личиною.
А и спел бы я, братцы, вам песенкуОбо всем, что на сердце скрывается, Да не всякая песенка До конца допевается.
Жук и крот*
В момент весьма серьезный(Обжоре хищному, Кроту, попавши в рот) Взмолился Жук навозный:«Не ешь меня, высокородный Крот!Ты знаешь сам, слыву я жестким блюдом, Меж тем живым я – побожусь! – Тебе в чем-либо пригожусь». Внял Крот мольбе каким-то чудом: «Ин так и быть, живи, Комар тебя язви!Желудок свой изнежив червяками,Намедни, впрямь, его расстроил я жуками И натерпелся мук. А ты как будто славный малый:Храбрец и говорун. Должно, взаправду Жук Бывалый.Послушай: по душам потолковав со мной, Уж вот как ты меня обяжешь,Когда мне обо всем, что знаешь, порасскажешь.Хотелось бы мне знать, к примеру, как весной Благоухают розы. Слыхал я стороной,Что аромат у них довольно не дурной».«Душок – божественный!» – утерши лапкой слезы, Счастливый Жук жужжит КротуИ, чтобы отплатить ему за доброту,Желая показать, как дивно пахнет роза, Подносит… шарик из навоза.
* * *На вкус и цветТоварища, как говорится, нет.
Эстетик*
«Полой политику!
Да здравствует эстетика!»
Из современных лозунгов.Ослу, каких теперь немало,Наследство с неба вдруг упало.Добро! За чем же дело стало?Схватив что было из бельяДа платье модного покроя,Летит на родину Илья(Так звали нашего героя).«Ах! Ах! – приехавши домой,Заахал радостно детина. –Какая прелесть, боже мой!Ну что за дивная картина!Обвеян славной стариной,Как ты прекрасен, дом родной!Привет, почтенная руина!В тебе живут былые дни.Священна каждою песчинкой,Стой, как стояла искони!Тебя я – боже сохрани –Чтоб изуродовал починкой!»Избравши для жилья покойПолуразрушенный, с пролетом,Лишенным кровли, наш геройЛикует, хоть его поройТо куры угостят пометом,То сверху треснет кирпичом,То дождь промочит. Ровным счетомИлье все беды нипочем.Сроднись душой и телом с грязью,Леча ушибы – пудрой, мазью,Среди развалин и гнилья,Среди припарок и косметик,Не падал духом наш Илья.Он был в восторге от «жилья»,Зане – великий был эстетик!
Ложка*
Набив пустой животКартошкою вареной,Задумался Федот.Задумавшись, вздремнул и видит сон мудреный:Все ожило кругом! Ухват забрался в печь, Горшки заспорили с заслонкой,И ложка на столе неслыханную речь Вдруг повела с солонкой: «Вот так вся жизнь прошла без радостного дня. Дает же бог другим удачу?А мне… Нелегкая, знать, дернула меняРодиться ложкою – мужицкой на придачу.Век сохну за других. Гляди, который деньФедот наш мается, слоняется, как тень?Жена свалилася, у деток золотуха.В могилу всех сведет лихая голодуха. Меж тем что делает Федот?Уж хуже голода каких еще прижимок?Нет, он последнюю телушку продает Из-за каких-то недоимок.Как можно дальше жить – не приложу ума.Так лучше уж своим терзаниям и мукам Я положу конец сама!» Тут, крикнувши: «Прощай, кума!»,Бедняжка треснулась о пол с великим стуком. «Постой!.. Разбилася!.. Эх-ма!?» Федот во сне метнулся, Но в этот час проснулсяИ в ужасе схватился за виски.От ложки на полу и впрямь лежат куски.«Фу, дьявол! Это что ж? Мне снилось аль не снилось? В башке ли малость… прояснилось?Ох! – застонал Федот от яростной тоски. –Что ж делать? А? Пойти до одури напиться? Аль утопиться?»
Опекун*
Такое диво в кои веки:Совсем на днях сановник некий Сиротский посетил приют. «Великолепно! Превосходно! Ну, прямо рай: тепло, уют…Детишки – ангелы. А честь как отдают! И маршируют?» «Как угодно, – По отделеньям и повзводно…» «Быть может, „Славься“ пропоют?Восторг! Божественно! И этому виновник?..»Смотритель дал ответ: «Я-с и моя жена».«За все вам русское мерси! – изрек сановник. –Такая именно нам школа и нужна, С патриотической основой. Я очень ваш почин ценю.Я доложу о вас… Я в долг себе вменю…А здесь – столовая? Доволен и столовой. Позвольте мне меню.Как?! – вдруг вскипел наш гость. – Молочный суп… Жаркое… И это… это – в пост! Черт знает, что такое!»«Ваш-сясь! Питание… Малютки… Хилый рост… Из бедноты сиротки…Родные померли все больше от чахотки… Врачи…» «Врачи нахально врут! Не допущу потворства! С поста не мрут, А мрут – с обжорства!»
* * *«Ведь этакий вандал!» – Иной читатель скажет гневно.А я б опекуна такого оправдал:Ведь он от голоду ни разу не страдал, А от обжорства – ежедневно!
Гастроном*
