Марина Цветаева - Хочу у зеркала, где муть… (сборник)
«Вскрыла жилы: неостановимо…»
Вскрыла жилы: неостановимо,Невосстановимо хлещет жизнь.Подставляйте миски и тарелки!Всякая тарелка будет – мелкой,
Миска – плоской. Через край – и мимо —В землю черную, питать тростник.Невозвратно, неостановимо,Невосстановимо хлещет стих.
6 января 1934Куст
1Что нужно кусту от меня?Не речи ж! Не доли собачьейМоей человечьей, кляняКоторую – голову прячу
В него же (седей – день от дня!).Сей мощи, и плещи, и гущи —Что нужно кусту – от меня?Имущему – от неимущей!
А нужно! иначе б не шелМне в очи, и в мысли, и в уши.Не нужно б – тогда бы не цвелМне прямо в разверстую душу,
Что только кустом не пуста:Окном моих всех захолустий!Что, полная чаша куста,Находишь на сем – месте пусте?
Чего не видал (на ветвяхТвоих – хоть бы лист одинаков!)В моих преткновения пнях,Сплошных препинания знаках?
А вот и сейчас, словарюПридавши бессмертную силу, —Да разве я то говорю,Что знала, пока не раскрыла
Рта, знала еще на чертеГуб, той – за которой осколки…И снова, во всей полнотеЗнать буду, как только умолкну.
2А мне от куста – не шумиМинуточку, мир человечий! —А мне от куста – тишины:Той, – между молчаньем и речью,
Той, – можешь – ничем, можешь – всемНазвать: глубока, неизбывна.Невнятности! наших поэмПосмертных – невнятицы дивной.
Невнятицы старых садов,Невнятицы музыки новой,Невнятицы первых слогов,Невнятицы Фауста Второго.
Той – до всего, после всего.Гул множеств, идущих на форум.Ну – шума ушного того,Всё соединилось в котором.
Как будто бы все кувшиныВостока – на лобное всхолмье.Такой от куста тишины,Полнее не выразишь: полной.
Около 20 августа 1934«Уединение: уйди в себя, как прадеды в феоды…»
Уединение: уйдиВ себя, как прадеды в феоды.Уединение: в грудиИщи и находи свободу.
Чтоб ни души, чтоб ни ноги —На свете нет такого садуУединению. В грудиИщи и находи прохладу.
Кто победил на площади —Про то не думай и не ведай.В уединении груди —Справляй и погребай победу.Уединение в груди.Уединение: уйди,
Жизнь!
Сентябрь 1934Сад
За этот ад,За этот бредПошли мне садНа старость лет.
На старость лет,На старость бед:Рабочих – лет,Горбатых – лет…
На старость летСобачьих – клад:Горячих лет —Прохладный сад…
Для беглецаМне сад пошли:Без ни – лица,Без ни – души!
Сад: ни шажка!Сад: ни глазка!Сад: ни смешка!Сад: ни свистка!
Без ни-ушкаМне сад пошли:Без ни-душка!Без ни-души!
Скажи: – Довольно муки – наСад, одинокий, как сама.(Но около и сам не стань!)Сад, одинокий, как я сам.
Такой мне сад на старость лет…– Тот сад? А может быть – тот свет? —На старость лет моих пошли —На отпущение души.
1 октября 1934«Тоска по родине! Давно…»
Тоска по родине! ДавноРазоблаченная морока!Мне совершенно все равно —Где – совершенно одинокой
Быть, по каким камням домойБрести с кошелкою базарнойВ дом, и не знающий, что – мой,Как госпиталь или казарма.
Мне все равно, каких средиЛиц ощетиниваться пленнымЛьвом, из какой людской средыБыть вытесненной – непременно —
В себя, в единоличье чувств.Камчатским медведём без льдиныГде не ужиться (и не тщусь!),Где унижаться – мне едино.
Не обольщусь и языкомРодным, его призывом млечным.Мне безразлично, на какомНепонимаемой быть встречным!
(Читателем, газетных тоннГлотателем, доильцем сплетен…)Двадцатого столетья – он,А я – до всякого столетья!
Остолбеневши, как бревно,Оставшееся от аллеи,Мне все – равны, мне всё – равно,И, может быть, всего равнее —
Роднее бывшее – всего.Все признаки с меня, все меты,Все даты – как рукой сняло:Душа, родившаяся – где-то.
Так край меня не уберегМой, что и самый зоркий сыщикВдоль всей души, всей – поперек!Родимого пятна не сыщет!
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,И всё – равно, и всё – едино.Но если по дороге – кустВстает, особенно – рябина…
1934Надгробие
1«Иду на несколько минут…»В работе (хаосом зовутБездельники) оставив стол,Отставив стул – куда ушел?
Опрашиваю весь Париж.Ведь в сказках лишь да в красках лишьВозносятся на Небеса!Твоя душа – куда ушла?
В шкафу – двустворчатом, как храм, —Гляди: все книги по местам.В строке – все буквы налицо,Твое лицо – куда ушло?
Твое лицо,Твое тепло,Твое плечо —Куда ушло?
3 января 19353За то, что некогда, юн и смел,Не дал мне заживо сгнить меж телБездушных, замертво пасть меж стен, —Не дам тебе – умереть совсем!
За то, что за руку, свеж и чист,На волю вывел, весенний лист —Вязанками приносил мне в дом! —Не дам тебе – порасти быльем!
За то, что первых моих сединСыновней гордостью встретил – чин,Ребячьей радостью встретил – страх, —Не дам тебе – поседеть в сердцах!
7–8 января 1935«Есть счастливцы и счастливицы…»
Есть счастливцы и счастливицы,Петь не могущие. Им —Слезы лить! Как сладко вылитьсяГорю – ливнем проливным!
Чтоб под камнем что-то дрогнуло.Мне ж – призвание как плеть —Меж стенания надгробногоДолг повелевает – петь.
Пел же над другом своим Давид,Хоть пополам расколот!Если б Орфей не сошел в АидСам, а послал бы голос
Свой, только голос послал во тьму,Сам у порога лишнимВстав, – Эвридика бы по немуКак по канату вышла…
Как по канату и как на свет,Слепо и без возврата.Ибо раз голос тебе, поэт,Дан, остальное – взято.
Январь 1935Дом
Лопушиный, ромашныйДом – так мало домашний!С тем особенным взглядомДуш – тяжелого весу.Дом, что к городу – задомВстал, а передом – к лесу.
По-медвежьи – радушен,По-оленьи – рогат.Из которого душиВо все очи глядят —Во все окна! С фронтона —Вплоть до вросшего в глину —Что окно – то икона,Что лицо – то руинаИ арена… За старымМне и жизнь и жильеЗаменившим каштаном —Есть окно и мое.А рубахи! Как взмахиРук над жизнью разбитой!О, прорехи! Рубахи!Точно стенопись битвы!
Бой за су-ще-ство-ванье.Так и ночью и днемВсех рубах рукавамиС смертью борется дом.
Не рассевшийся сиднемИ не пахнущий сдобным.За который не стыдноПеред злым и бездомным:
Не стыдятся же башенПтицы, ночь переспав…Дом, который не страшенВ час народных расправ!
Между 27 июля и 10 сентября 1935Стихи сироте
1Ледяная тиара гор —Только бренному лику рамка.Я сегодня плющу – проборПровела на граните замка.
Я сегодня сосновый станОбгоняла на всех дорогах.Я сегодня взяла тюльпан —Как ребенка за подбородок.
16–17 августа 19362Обнимаю тебя кругозоромГор, гранитной короною скал.(Занимаю тебя разговором —Чтобы легче дышал, крепче спал.)
Феодального замка боками,Меховыми руками плюща —Знаешь – плющ, обнимающий камень —В сто четыре руки и ручья?
Но не жимолость я – и не плющ я!Даже ты, что руки мне родней,Не расплющен, а вольноотпущенНа все стороны мысли моей!
…Кругом клумбы и кругом колодца,Куда камень придет – седым!Круговою порукой сиротства,Одиночеством – круглым моим!
(Так вплелась в мои русые прядиНе одна серебристая прядь!)…И рекой, разошедшейся на две,Чтобы остров создать – и обнять.
Всей Савойей, и всем Пиемонтом,И – немножко хребет надломя —Обнимаю тебя горизонтомГолубым – и руками двумя!
21–24 августа 19366Наконец-то встретилаНадобного – мне:У кого-то смертнаяНадоба – во мне.
Что для ока – радуга,Злаку – чернозем —Человеку – надобаЧеловека – в нем.
Мне дождя, и радуги,И руки – нужнейЧеловека надобаРук – в руке моей.
Это – шире ЛадогиИ горы верней —Человека надобаРан – в руке моей.
И за то, что с язвоюМне принес ладонь —Эту руку – сразу быЗа тебя в огонь!
11 сентября 1936Стихи к Чехии
