Уолт Уитмен - Стихотворения и поэмы

Ради того полководца, который командует мною, командует

всеми,

Ради нашего пола, основы всего,

Ради того, что в тиши я так часто томился один, когда

множество близких вокруг, а та, кого хочешь, не близко,

Ради долгого, долгого поцелуя в грудь или в губы,

Ради тесных объятий, которые делают пьяным меня и любого

мужчину,

Ради того, что знает хороший супруг, ради этой работы

отцовства,

Ради восторга, победы и отдыха - податливое одеяло

отброшено прочь!

Ради легких рук, что ласкают меня, и пальцев, что перебирают

мои волосы,

Ради того, что она так не хочет, чтобы я от нее оторвался,

и я не хочу оторваться

(Но, нежная, помедли мгновение, я опять возвращусь к тебе!),

Ради этого часа, когда звезды сияют и падают росы,

Я славлю тебя, о священное дело, и вас, о дети, готовые к нему,

И вас, могучие чресла.

О ТЕЛЕ ЭЛЕКТРИЧЕСКОМ Я ПОЮ

1

О теле электрическом я пою;

Легионы любимых меня обнимают, и я обнимаю их;

Они не отпустят меня, пока не уйду я с ними, им не отвечу,

Пока не очищу их, не заполню их полнотою души.

Иль те, кто сквернит свое тело, не скрывают себя?

Иль те, кто поносит живых, лучше тех, кто поносит мертвых?

Иль тело значит меньше души?

И если душа не тело, то что же душа?

2

Любовь к телу мужскому или женскому превосходна, ведь тело

само превосходно,

Совершенно тело мужчины, и тело женщины совершенно.

Выраженье лица превосходно,

Но сложенный хорошо человек выражен не только в лице;

Он выражен в членах, суставах своих, изящно выражен

в бедрах, запястьях,

В походке своей, в осанке, в гибкости стана, колен, - его не

скрывает одежда,

Сила и ловкость его пробивается сквозь все ткани,

Он идет, восхищая вас, словно поэма, иль даже больше,

Помедлив, взгляните вы на спину его, на затылок, лопатки.

Раскинутость пухлого детского тельца, груди и лица встречных

женщин, складки их платья, их облик от головы и до ног;

Пловец в бассейне, когда он плывет в прозрачном зеленом

блеске или лежит, запрокинув голову, покачиваясь на воде;

Наклон вперед и назад гребцов на лодках и всадника в седле,

Девушки, матери, хозяйки за хлопотливой работой,

Кучка рабочих в полдень с обеденными котелками и жены их

в ожиданье,

Кормящая грудью мать, дочка фермера в коровнике или в саду,

Парень с мотыгой в поле, кучер, что правит шестью лошадьми,

запряженными в сани,

Борьба двух рабочих подростков, здоровых, веселых, задорных,

на пустыре вечером после работы,

Сброшены кепки и пиджаки, им любо померяться силой,

Обхват головы и спины, космы волос, упавшие на глаза;

Проезд пожарных в блестящих касках, игра их сильных

мускулов под поясами,

Неспешное возвращенье с пожара, потом передышка и снова

сигнал тревоги,

Все слушают напряженно - наклон головы - расчет

по секундам;

Вот это люблю я - и, дав себе волю, шагаю свободно,

к материнской груди припадаю с ребенком,

Плыву с пловцами, борюсь с борцами, еду с пожарными,

отдыхаю, прислушиваюсь, считаю секунды.

Я знал одного фермера, отца пятерых сыновей,

3

Они были отцы сыновей - и те тоже отцы сыновей,

Он был удивительно мощен, спокоен, прекрасен,

Его голова, желто-белые волосы, борода, глубокий взгляд его

темных глаз, широта и щедрость его обращенья

Все это меня привлекало, я его посещал, - он был также мудр;

Он был шести футов ростом, старше восьмидесяти лет, - его

сыновья были рослые, крепкие, бородатые, загорелые

красавцы;

Сыновья и дочери любили его - каждый, кто знал, любил его;

Любили не из почтенья, а искренне - каждый по-своему;

Он пил только воду, - кровь пробивалась румянцем сквозь

темный загар его лица;

Он был заядлый охотник, рыбак, - сам правил лодкой, что

ему подарил судовой плотник; у него были ружья, что ему

любя подарили;

Когда он шел с пятью сыновьями и многими внуками на охоту

иль рыбную ловлю, он казался среди них самым красивым

и сильным;

Вы хотели бы долго, долго быть с ним, сидеть с ним рядом

в лодке, к нему прикасаясь.

4

Я понял, что быть с теми, кто нравится мне, - довольство,

Что вечером посидеть и с другими людьми - довольство,

Что быть окруженным прекрасной, пытливой, смеющейся,

дышащей плотью - довольство,

Побыть средь других, коснуться кого-нибудь, обвить рукой

слегка его иль ее шею на миг - иль этого мало?

Мне большего наслажденья не надо - я плаваю в нем, как

в море.

Есть что-то в общенье с людьми, в их виде, в касанье, в запахе

их, что радует душу,

Многое радует душу, но это - особенно сильно.

5

Вот женское тело;

Божественный нимб от него исходит с головы и до ног;

Оно влечет к себе яростно притяжением неодолимым!

Я дыханьем его увлечен, словно пар, и все исчезает, кроме

меня и его:

Все книги, искусство, религия, время, земля ощутимо-твердая,

награда небес, страх ада - все исчезает;

Его безумные токи играют неудержимо - и ответ им

неудержим;

Волосы, грудь, бедра, изгибы ног, небрежно повисшие руки

ее и мои - растворились;

Отлив, порожденный приливом, прилив, порожденный

отливом, - любовная плоть в томленье, в сладостной боли;

Безграничный, прозрачный фонтан любви знойной, огромной,

дрожь исступленья, белоцветный яростный сок;

Новобрачная ночь любви переходит надежно и нежно в рассвет

распростертый,

Перелившись в желанный, покорный день,

Потерявшись в объятьях сладостной плоти дневной.

Это зародыш - от женщины после родится дитя, человек

родится;

Это купель рожденья - слиянье большого и малого, и снова

исток.

Не стыдитесь, женщины, - преимущество ваше включает

других и начало других;

Вы ворота тела, и вы ворота души.

В женщине качества все, она их смягчает,

Она на месте своем и движется в равновесии полном;

В ней все скрыто, как должно, - она и деятельна и спокойна;

Ей - зачинать дочерей, и ей - зачинать сыновей.

Когда я вижу душу мою отраженной в Природе,

Когда я вижу сквозь мглу кого-то в совершенстве

невыразимом,

Вижу склоненную голову и руки, скрещенные на груди,

я Женщину вижу.

6

Мужчина тоже душа, и он на своем месте;

В нем тоже все качества - он действие, сила;

Изобилие познанной вселенной в нем;

Ему подобают презренье, влеченье и вызов,

И бурные страсти, безмерная радость, безмерное горе,

и гордость ему подобают;

Ведь душу умиротворяет достойная гордость мужчины;

И знанье ему подобает, он любит всегда все исследовать сам;

Какое б ни было море и плаванье, он лотом глубь измеряет.

(И где ж ему лот свой бросать, как не там?)

Священно тело мужское и женское тело;

Чье б ни было - тело священно;

И тело раба. И тело сошедшего на берег забитого иммигранта.

Любой нужен здесь или там, как и тот, кто в достатке живет,

как и вы;

И каждому в шествии место дано.

(Ведь все это - шествие,

Вселенная - шествие с размеренным стройным движеньем.)

Иль сами вы сведущи так, что зовете раба иль забитого

иммигранта невеждой?

Иль мните, что вы имеете право здраво судить, а он иль она

не имеет?

Иль думаете, что материя из текучей рассеянности отвердела,

и почва лежит, вода течет, зелень растет

Только для вас, а не для него и не для нее?

7

С молотка продается тело мужское

(Я часто ходил до войны на невольничий рынок, смотрел, как

торгуют рабами);

Помогу продавцу, - растяпа, он плохо знает свое дело.

Джентльмены, взгляните на это чудо!

Какую б цену ни дал покупатель - все будет мало;

Для него земля готовилась квинтильоны лет, без живых

существ, без растений;

Для него непрерывно и точно вращались миры.

В голове его - всеобъемлющий мозг;

В ней и под ней - создаются герои;

Взгляните на руки и ноги, красные, черные, белые, - у них

такие умелые сухожилья и нервы;

Их нужно все обнажить, чтоб вы могли их увидеть.

Отличные чувства, зажженные жизнью глаза, отвага и воля,

Слои грудных мускулов, позвоночник гибкий и шея, упругое

мясо, крепкое телосложенье,

А там, внутри, еще чудеса.

Там, внутри, течет кровь,

Та же самая древняя кровь! Та же самая алая кровь!

Там бьется толчками сердце, - там все страсти, желанья,