Коллектив авторов - Поляна №1 (3), февраль 2013
Валерка нарезал черного хлеба.
– Плохо, картошечки, нет, – пожалел он.
– Для картошечки тебе пришлось бы ишака нанимать. И так еле все барахло доперли. Когда кастера шлепнем, тогда и отъедимся.
– Юр, расскажи, как все-таки охотиться будем? Я же еще ни разу бобров не добывал. Мне их видеть не доводилось, тем более стрелять.
Юрка вывалил содержимое банок в котелок. Кинул в кипящую воду пару горстей пшена. – Эх, рюмку бы водки в нашу уху вылить.
– Размечтался. Ты давай рассказывай, – еще раз попросил Валерка.
– Слушай. Завтра с утречка тихо по речному берегу походим, погуляем и по сторонам посмотрим. Ты, главное, не топай по земле и не кричи громко. В лесу вообще лучше громко не разговаривать, тем более на охоте, а на такой браконьерской особенно. Топать нельзя, так как мы можем по бобровым норам ходить. Прямо по их головам. Подшумим зверенышей, а они возьмут и вечером кормиться не выйдут. Сейчас весна, это хорошо. Бобры активные, вода прибывает, норы их подтапливает, поэтому они могут не только ночью, но и весь день плавать. Если завтра утром и днем не попадутся, то вечером точно должны выплыть. Найдем по подходящему плесику, бобры такие места обожают, обязательно там появятся. Сядешь ты, Валера, под деревом на берегу плеса широкого, и сразу замирай. А как к берегу подходить, я тебе завтра покажу.
Валерка сидел и внимательно слушал. Юрка помешал ложкой варево. Продолжил:
– На такой охоте кругом одна наука. Тем более для тебя, ты в первый раз. Из наших студентов, парней-охотоведов, сейчас чуть меньше половины на факультете пытаются зверюшек различных добывать. Кто-то уточек, кто-то рябчиков и глухарей, а кто-то бобров и ондатру Каждому свое. Мы же с тобой будем стрелять все, что на глаза попадется.
Многие учатся в институте не по одному году, а не знают, как кастера взять. Особенно весной. Ведь лекции о таком способе добычи наш любимый преподаватель дядя Саша не читает на своем предмете. Тоже мне «техника добычи»! В учебниках такая охота не прописана, так как запрещена правилами охоты, а значит браконьерская. Попадемся мы с тобой за этим занятием – наш дом будет тюрьма. Усек?
Юрка внимательно посмотрел Валерке в глаза.
– Не дрейфишь?
Тот пожал плечами.
– Не осознал пока! Еще ничего не грохнули. Стремно, конечно. Из института вылетать не хочется, тем более прямиком в тюрьму.
Валерка достал сигарету и прикурил. Посмотрел на огонь.
– Хотя от тюрьмы и от сумы не зарекайся, так, кажется, в народе говорят.
Юрка ухмыльнулся.
– А еще говорят: кто не рискует, тот не пьет шампанского. Шкура кастера на черном рынке за 200–300 рублей – и шампанское наше. Я уже не первую весновку бобров стреляю и, как видишь, не попался. Хотя у нас в Магадане такие звери не водятся, и, как их стрелять, мне никто не показывал. До всего дошел сам, умишком своим. А вот многие стрелять бобров не умеют. Тонут звери зря.
– Почему?
– Без мозгов. Долбят в бобров из ружей пулями. Еще из мелкашек стреляют. На берегу стараются бить, абсолютно не понимая, что такого зверя нужно мочить только на плаву, на воде. Чем ближе зверь на выстрел от тебя плывет, тем лучше. Стрелять только дробью. Лучше всего двумя нолями, и по голове. Я все перепробовал. Понял точно, что к чему. Когда ты замер на берегу, то рюкзак пустой под зад подложи, так сидеть на холодной земле удобнее. Ружье заряженное пусть на коленях лежит. Дальше остается только сидеть и смотреть на воду. От такой охоты не устанешь, ведь человек не устает смотреть на что? – Юрка сделал в разговоре паузу.
– На огонь и воду! – ответил Валерка.
– Молодец, – похвалил Юрка, – правильно. Только еще на чужую работу. Давай котелок снимай и ставь на нары. Жрать ведь нужно? Соловья баснями не кормят. – Он улыбнулся. – Это я про себя. Да и тебя кормить надо.
Валерка снял с костра котелок и поставил рядом с собой на землю. Достал ложку.
– Пусть остынет, а ты, Юр, второй котелок для чая повесь пока на огонь, – попросил он.
– Чай – это человек. Без него в тайге никуда. – Юрка повесил котелок. Хлеб разложил прямо на пихтовых ветках. Слышно было, как в небе, где-то над рекой, гоготали гуси.
– Пошли гусиные косяки. Видно, мы с тобой в самый их пролет попали. – Юрка прислушался.
– Эх, сейчас бы на гусей сходить. В Магадане это самая любимая охота была. Все детство босоногое с отцом на гусей проездил. Каждую весну.
– А я вот на них пока ни разу не охотился. Там, где я родился, в Подмосковье, в нашем районе такой охоты не было. Только вальдшнепы, утки, зайцы да лисы. Один раз с мужиками на лося ходил. Первичный охотколлектив, в котором мой батя состоит, поощрительную лицензию от охотобщества получил. Мужикам дали за хорошую работу.
– Добыли? – спросил Юрка.
Валерка кивнул и помешал ложкой суп.
– Кажется, чуть остыл.
– Тогда давай наворачивать, чего на него смотреть.
Ели молча. А когда заварили и разлили по кружкам чай, Юрка вернулся к рассказу про весенний отстрел бобров-кастеров.
– Чаек пока пусть чуток поостынет, а я тебе доскажу, как в засидке сидеть и как стрелять. – Сидишь, значит, и не шевелишься. Никаких резких движений делать нельзя. Смотришь только глазами, и все. Если голову надумал повернуть, шеей ведешь еле-еле. Сначала взглядом по воде скользишь и только потом голову поворачиваешь. Нос у тебя зачесался, рукой вот так делаешь. – Юрка стал медленно, медленно поднимать руку. Кончика носа его рука коснулась только через минуту. – И так же опускаешь. А если волну на воде заметил, тут «умираешь» и следишь за ней одними глазами. Это может плыть бобр, и от его башки идет волна. Зверя увидел – не торопись. Посиди, посмотри, он от тебя никуда не денется. Пусть поплавает, покормится, на берег вылезет. Когда бобр дерево или ветку грызет, звук такой слышится, словно кто-то в лесу ножовкой деревья пилит. Очень интересно за бобровой жизнью наблюдать. Подплывет звереныш под ивовый куст и не может ветку с воды достать. Так он хвостом своим плоским по воде стучать начинает. Раз, раз, и тело над водой приподнимается. Видно, и лапами задними сильно гребет. А передними лапками хвать за ветку и в воду опускается. Ж-жик зубками! И срезал веточку. Чудо – и только. Сам увидишь. Еще насмотришься. Главное, в такие моменты о выстреле не забывай. Запомни, что огромных размеров зверь нам с тобой ни к чему. Он очень тяжел в обработке. Мездра толстая. Шкура большая, ость словно проволока. Намучаешься, пока выделаешь. Нам чем моложе зверек, тем лучше. Этим весенняя охота и хороша. Ты бобра видишь и выбираешь. Осенью, когда кастеров капканами ловишь, плохо то, что капканы не обладают свойством избирательности и хватают за лапы всех подряд.
– Но и мы железа притащили. – Валерка кивнул на горку капканов, лежавших у дерева.
Юрка усмехнулся: «Эти железки так, на всякий случай. Сеголеточков не добудем, тогда железных друзей на бобровых вылазках и расставим. Что они поймают, то и подойдет. Не пустыми же с весновки возвращаться… На безрыбье и рак рыба, так вроде народ говорит. А пока мы сюда притопали за сеголетками. Хотя подойдут и второгодки, и трехлетки. В общем, звери с шириною хвоста до моей ладони, – и Юрка продемонстрировал ладонь.
– В воде хвоста не видно, – смутился Валерка.
– Зато звериную башку видно. Большая она или маленькая. Например, с котелок или меньше. – Юрка указал пальцем на котелок с чаем и на кружку, стоявшую рядом с ним. Взял кружку в руку.
– Совсем с тобой затрепался, – сказал он. – Про чай забыл. Сделал глоток. – Не остыл еще.
– А ты чего сидишь?
– А я выпил – ответил Валерка. – Пока ты рассказывал.
– Во дает! – Юрка усмехнулся и глотнул еще чая. – Да! Забыл! Лучше, если бобр будет черного цвета. Такого увидишь, сразу бей. Черные шкуры на черном рынке ходом уходят, – он рассмеялся. – Хотя и от рыжих не отказываются. В общем, зверя решил стрелять, начинай медленно поднимать ружье. Вот так. – Юрка поставил кружку на нары и взял в руки ружье. – Не спеши!
Прошло больше минуты, пока приклад «тозовки» уперся в Юркино плечо.
– А бобр уплывет?
– Никуда не денется. Если уплывет, то обязательно вернется. Главное в нашем деле – зверя не подшуметь. Если подшумишь, тогда хуже. В этот вечер они по светлому могут больше и не выплыть. Станут ночью кормиться. Считай, заря пропала. А так целишься в глаз и стреляешь в голову двумя нолями.
– Не утонет? – Валерка подбросил в костер сухих сосновых веток. Они вспыхнули и затрещали. Стало светлее.
– Не утонет! – Юрка прикурил папиросу. – Сколько раз я вот так. Хлоп нулями по голове – и готов. Главное, положить зверя сразу. Наповал. Добивать бобра на воде нельзя. Вот в этом у многих ошибка. После первого выстрела бобр начинает в реке кувыркаться, а они по нему второй раз стреляют. Еще перезарядятся и палят, и палят. Дробью по туше так врежут, что дырок в теле не сосчитать. Зверек и тонет. Дураки, не знают, что бобр, когда плывет, у него легкие полностью воздухом заполнены. Когда добывают с первого выстрела, воздух так в легких и остается. И плавает мертвый бобр на поверхности воды, что поплавок на рыбалке. Я, бывало, такого бобра палкой притоплю, ради эксперимента, он под воду уйдет, смотришь – бульк и выплывает бобришка наверх. Снова топлю, а он опять всплывает. Вот такие научные исследования в дикой природе. – Юрка на секунду умолк. Задумался. Продолжил. – На берегу старайся кастера не стрелять. Кажется, проще простого. Сидит зверь на земле. На сухом месте. Ты его выстрелом свалил и он твой. Но, во-первых, зверь крепок на рану, а во-вторых, одна дробина возьмет и попадет по грудине. Тут у бобра пневмоторакс образуется или как там у мужиков такое называется?
