Анатолий Величковский - Собрание стихотворений
Полесье
Кофейно-темная вода,Лягушки смотрят из пруда,Заквакали сначала три,Раздув на жабрах пузыри.Но вот вступает в разговорХороший лягушиный хор,Не выдавая тайн болот,О чем-то сказочном поет.Березы в зеркало глядясь,Лягушек слушают, склонясь,А над березами лунаВ задумчивость погружена.На крыше аист-часовойЗаснул, объятый тишиной.
Баллада («Подсолнечник природа…»)
Подсолнечник природаТак создала, что онС восхода до заходаВесь к солнцу обращенЗа дни погоды яснойОн солнце жадно пилИ постепенно в маслоСиянье превратил…Не замечают чуда,Кто за столом сидит,А винегрет на блюдеВесь золотом полит!В приправе винегретаНе виден мир иной,Но вот стихи поэтаЛежат перед тобой.
Засуха («Все жарче, жарче. Я иду…»)
Все жарче, жарче. Я иду.Свет солнца на вершинах дремлетВ сухом, безрадостном саду,Деревья поздний сон объемлет.Им просыпаться нет нуждыПокрыты листья пылью чернойС небес ни капельки воды,Их будет солнце жечь под корни.Под ними выжжена трава,Над ними грозная, сухаяБезоблачная синева,До непонятности чужая.Взволнованные птицы бьютТревогу всеми голосамиИ замирают, словно ждут,Прислушиваясь… За горамиКак будто дальний гром гремитЯ тоже слышу — неужели?Но это самолет летитИ белый след по небу стелет.
Август 1976 года«Бумага терпит всё. В странице…»
В.Я. Перелешину
Бумага терпит всё. В страницеЯ сделал прорези для глаз.И вижу, как в немой столицеВздымает вихри снежный час…Бредут вслепую, друг за другом,В сугробах вязнут их стопы,Свирепствует ночная вьюга,А ниже, впереди толпы,Идет и машет красным флагом,В венце из белоснежных роз,Гордясь революцьонным шагом,Майора Ковалёва нос…
«Апостолов, Марии, Спаса…»
Апостолов, Марии, Спаса,Все лики списаны с лица.Среди икон иконостасаНе видно Господа-Творца.Лишь высоко, где купол храмаЕдва заметно освещен,Весь окруженный облакамиСедой старик изображен.Но Тот, Кто в глину душу вдунулИ звездную раскинул сеть,Природу создал вечно-юной,Ужели может постареть!
«Теперь в одиннадцать часов…»
Теперь в одиннадцать часовУже довольно жарко,Не видно в небе облаков,А вот, в стихах помарки.Открою и закрою дверьИ время убежало,И то, что я назвал «теперь»Уже прошедшим стало.Пройдет и этот летний день,Исчезнет, словно не был.Стихи останутся, как теньБезоблачного неба…О, если бы стихи моиКак летний день сиялиТак, чтобы голуби твоиИз рук зерно клевали.
Снег («Дорог не видно в трех шагах…»)
Дорог не видно в трех шагах,Снежинки, словно пух порхаютИ неожиданно, в глазах,Свое порханье прекращают.В лесу дорожки, ветки, пни,Все новой белизной покрытоКак бы для новой пачкотниСтраница чистая открыта.А там, за лесом, широкоЗаря вечерняя пылаетИ светом розовым легкоПух на деревьях озаряет.Кусты, как страусы стоят,Деревья, словно дым и слезы,Сосульки звонкие висятВ сединах спутанных мороза.
«Лес после дождика спешит…»
Лес после дождика спешитСушиться солнцем, словно губкой,А дровосек уже стоит,Он будет заниматься рубкой.Противно затрещит мотор,И приведет пилу в движенье,И будет видеть стройный борСвоих товарищей паденье.Взревет пила и новый пеньПоявится с другими рядом,С печальным шумом целый деньДеревья будут падать, падать…С такой работой сотни пилУправиться могли б едва ли,Теперь одной хватает сил —И к вечеру весь лес повален.Ум, ограниченный в длину,Воспримет это с восхищеньем,Ручные пилы в старинуДавали время пополненью.
«Деревья бодро зашумели…»
Деревья бодро зашумели,Как призраки теперь они,Во тьме внезапно просветлели,Бледнее стали простыни.Есть нечто родственное счастьюВо влажном запахе земли,И я у запаха во власти,Беру из дождевой пылиВсю свежесть воздуха и чуюПрикосновение лица —К истокам жизни.И целую Одежду моего Творца.
«Сидит неведомая личность…»
Сидит неведомая личность,На белом камне, ждет звезды,И отражается частичноВ вечернем зеркале воды.Звезду увидев, с камня встанетПечально, тяжело вздохнет,Перчатки на руки натянет,Бесшумно в темноту уйдет.Займет пустое место воздух,И будет отражать вода,Пустынный берег, небо, звезды,Как отражала их всегда.А впрочем, может сохранитсяВ глубинах грустный силуэт,Чтоб в волнах снова отразиться,Когда придет сюда поэт…
«Лучи сквозь тучи дождь зажгли…»
Лучи сквозь тучи дождь зажглиИ улыбается природа,С деревьев струйки потеклиРасплавленного солнцем меда.И стало так светло, светлоЧто я глаза свои зажмуривВесь, целиком, вошел в теплоИ в блеск сияющей лазури.О, если б мне среди лучейКак этот дождь растаять тоже…Избавь от гроба и червейПрироду любящих, о, Боже!
«Моей России больше нет…»
Моей России больше нет.Россия может только сниться,Как благотворный тихий свет,Который перестал струиться.
Советским людям будет жальНавек исчезнувшего света.Россия станет, как ГраальИль Атлантида для поэта.
Мы проиграли не войну,Мы не сраженье проиграли,А ту чудесную страну,Что мы Россией называли.
СТИХОТВОРЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ
«Там грусть, там скука, там ни то, ни се…»
Там грусть, там скука, там ни то, ни се.Там фокус-покус, там больное чувство.Когда на карту нужно ставить всё, —Ни грусти нет, ни скуки, ни искусства.
Всё пустота, все холод — ничего,И — никого, — пространство и стихия.И мертвого там слуха моегоКоснутся, может быть, слова живые.
Из антологии «На Западе» (Нью-Йорк, 1953)«Что-нибудь, конечно, это значит…»
Что-нибудь, конечно, это значит:Посылая свой последний лучКрасными слезами солнце плачет;Розовеет пепел низких туч.В сумерках красны стволы деревьевКрасный отсвет в зеркалах озер.Обнимает душу, словно древностьУходящий на закат простор.Я веду между высоких сосенКрасного, как солнце, жеребца.Почему-то рано в эту осеньПожелтели клены у крыльца.
Новый журнал. 1958. № 54.«Пусть выигрыш в карты невежда всецело…»
Пусть выигрыш в карты невежда всецелоВ заслугу поставит себе,Но тот, кто играет давно и умело,Отдаст предпочтенье судьбе.Я вижу иное: такие примеры,Что даже сомненье берет:Не сам ли Господь, за отсутствие веры,Благословенье дает.
Новый журнал. 1958. № 54.«Луч, из тумана выступая…»
