Владимир Высоцкий - Я не люблю…
«Я теперь в дураках – не уйти мне с земли…»
Я теперь в дураках – не уйти мне с земли —Мне расставила суша капканы:Не заметивши сходней, на берег сошли —И навечно – мои капитаны.
И теперь в моих песнях сплошные нули,В них все больше прорехи и раны:Из своих кителей капитанских ушли,Как из кожи, мои капитаны.
Мне теперь не выйти в мореИ не встретить их в порту.Ах, мой вечный санаторий —Как оскомина во рту!
Капитаны мне скажут: «Давай не скули!»Ну а я не скулю – волком вою:Вы ж не просто с собой мои песни везли —Вы везли мою душу с собою.
Вас встречали в порту толпы верных друзей,И я с вами делил ваши лавры, —Мне казалось, я тоже сходил с кораблейВ эти Токио, Гамбурга, Гавры…
Вам теперь не выйти в море,Мне не встретить вас в порту.Ах, мой вечный санаторий —Как оскомина во рту!
Я надеюсь, что море сильней площадейИ прочнее домов из бетона,Море лучший колдун, чем земной чародей, —И я встречу вас из Лиссабона.
Я механиков вижу во сне, шкиперов —Вижу я, что не бесятся с жира, —Капитаны по сходням идут с танкеров,С сухогрузов, да и с «пассажиров»…
Нет, я снова выйду в мореИли встречу их в порту, —К черту вечный санаторийИ оскомину во рту!
1971Песенка про прыгуна в длину
Что случилось, почему кричат?Почему мой тренер завопил?Просто – восемь сорок результат, —Правда, за черту переступил.
Ой, приходится до дна ее испить —Чашу с ядом вместо кубка я беру, —Стоит только за черту переступить —Превращаюсь в человека-кенгуру.
Что случилось, почему кричат?Почему соперник завопил?Просто – ровно восемь шестьдесят, —Правда, за черту переступил.
Что же делать мне, как быть, кого винить —Если мне черта совсем не по нутру?Видно, негру мне придется уступитьЭтот титул человека-кенгуру.
Что случилось, почему кричат?Стадион в единстве завопил…Восемь девяносто, говорят, —Правда, за черту переступил.
Посоветуйте, вы все, ну как мне быть?Так и есть, что негр титул мой забрал.Если б ту черту да к черту отменить —Я б Америку догнал и перегнал!
Что случилось, почему молчат?Комментатор даже приуныл.Восемь пять – который раз подряд, —Значит – за черту не заступил.
1971Марафон
Я бегу, топчу, скользяПо гаревой дорожке, —Мне есть нельзя, мне пить нельзя,Мне спать нельзя – ни крошки.
А может, я гулять хочуУ Гурьева Тимошки, —Так нет: бегу, бегу, топчуПо гаревой дорожке.
А гвинеец Сэм БрукОбошел меня на круг, —А вчера все вокругГоворили: «Сэм – друг!Сэм – наш гвинейский друг!»
Друг гвинеец так и прет —Все больше отставанье, —Ну, я надеюсь, что придетВторое мне дыханье.
Третее за ним ищу,Четвертое дыханье, —Ну, я на пятом сокращуС гвинейцем расстоянье!
Тоже мне – хорош друг, —Обошел меня на круг!А вчера все вокругГоворили: «Сэм – друг!Сэм – наш гвинейский друг!»
Гвоздь программы – марафон,А градусов – все тридцать, —Но к жаре привыкший он —Вот он и мастерится.
Я поглядел бы на него,Когда бы – минус тридцать!Ну а теперь – достань его, —Осталось – материться!
Тоже мне – хорош друг, —Обошел на третий круг!Нужен мне такой друг, —Как его – забыл… Сэм Брук!Сэм – наш гвинейский Брут!
1971Маски
Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал, —Меня, должно быть, ловко разыграли:Крючки носов и до ушей оскал —Как на венецианском карнавале!
Вокруг меня смыкается кольцо —Меня хватают, вовлекают в пляску, —Так-так, мое нормальное лицоВсе, вероятно, приняли за маску.
Петарды, конфетти… Но все не так, —И маски на меня глядят с укором, —Они кричат, что я опять – не в такт,Что наступаю на ноги партнерам.
Что делать мне – бежать, да поскорей?А может, вместе с ними веселиться?Надеюсь я – под масками зверейБывают человеческие лица.
Все в масках, в париках – все как один, —Кто – сказочен, а кто – литературен…Сосед мой слева – грустный арлекин,Другой – палач, а каждый третий – дурень.
Один себя старался обелить,Другой – лицо скрывает от огласки,А кто – уже не в силах отличитьСвое лицо от непременной маски.
Я в хоровод вступаю, хохоча, —И все-таки мне неспокойно с ними:А вдруг кому-то маска палачаПонравится – и он ее не снимет?
Вдруг арлекин навеки загрустит,Любуясь сам своим лицом печальным;Что, если дурень свой дурацкий видТак и забудет на лице нормальном?!
Как доброго лица не прозевать,Как честных отличить наверняка мне? —Все научились маски надевать,Чтоб не разбить свое лицо о камни.
Я в тайну масок все-таки проник, —Уверен я, что мой анализ точен:Что маски равнодушья у иных —Защита от плевков и от пощечин.
1971Песня про первые ряды
Была пора – я рвался в первый ряд,И это все от недопонимания, —Но с некоторых пор сажусь назад:Там, впереди, как в спину автомат —Тяжелый взгляд, недоброе дыханье.
Может, сзади и не так красиво,Но – намного шире кругозор,Больше и разбег, и перспектива,И еще – надежность и обзор.
Стволы глазищ – числом до десяти —Как дула на мишень, но на живую, —Затылок мой от взглядов не спасти,И сзади так удобно нанестиОбиду или рану ножевую.
Может, сзади и не так красиво,Но – намного шире кругозор,Больше и разбег, и перспектива,И еще – надежность и обзор.
Мне вреден первый ряд, и говорят —От мыслей этих я в ненастье ною.Уж лучше – где темней – в последний ряд:Отсюда больше нет пути назад,И за спиной стоит стена стеною.
Может, сзади и не так красиво,Но – намного шире кругозор,Больше и разбег, и перспектива,И еще – надежность и обзор.
И пусть хоть реки утекут воды,Пусть будут в пух засалены перины, —До лысин, до седин, до бородыНе выходите в первые рядыИ не стремитесь в примы-балерины.
Может, сзади и не так красиво,Но – намного шире кругозор,Больше и разбег, и перспектива,И еще – надежность и обзор.
Надежно сзади, но бывают дни —Я говорю себе, что выйду червой:Не стоит вечно пребывать в тени —С последним рядом долго не тяни,А постепенно пробирайся в первый.
Может, сзади и не так красиво,Но – намного шире кругозор,Больше и разбег, и перспектива,И еще – надежность и обзор.
1971Певец у микрофона
Я весь в свету, доступен всем глазам, —Я приступил к привычной процедуре:Я к микрофону встал как к образам…Нет-нет, сегодня точно – к амбразуре.
И микрофону я не по нутру —Да, голос мой любому опостылит, —Уверен, если где-то я совру —Он ложь мою безжалостно усилит.
Бьют лучи от рампы мне под ребра,Светят фонари в лицо недобро,И слепя́т с боков прожектора,И – жара!.. Жара!.. Жара!..
Сегодня я особенно хриплю,Но изменить тональность не рискую, —Ведь если я душою покривлю —Он ни за что не выпрямит кривую.
Он, бестия, потоньше острия —Слух безотказен, слышит фальшь до йоты, —Ему плевать, что не в ударе я, —Но пусть я верно выпеваю ноты!
Бьют лучи от рампы мне под ребра,Светят фонари в лицо недобро,И слепя́т с боков прожектора,И – жара!.. Жара!.. Жара!..
На шее гибкой этот микрофонСвоей змеиной головою вертит:Лишь только замолчу – ужалит он, —Я должен петь – до одури, до смерти.
Не шевелись, не двигайся, не смей!Я видел жало – ты змея, я знаю!И я – как будто заклинатель змей:Я не пою – я кобру заклинаю!
Бьют лучи от рампы мне под ребра,Светят фонари в лицо недобро,И слепя́т с боков прожектора,И – жара!.. Жара!.. Жара!..
Прожорлив он, и с жадностью птенцаОн изо рта выхватывает звуки,Он в лоб мне влепит девять грамм свинца, —Рук не поднять – гитара вяжет руки!
Опять не будет этому конца!Что есть мой микрофон – кто мне ответит?Теперь он – как лампада у лица,Но я не свят, и микрофон не светит.
Мелодии мои попроще гамм,Но лишь сбиваюсь с искреннего тона —Мне сразу больно хлещет по щекамНедвижимая тень от микрофона.
Бьют лучи от рампы мне под ребра,Светят фонари в лицо недобро,И слепя́т с боков прожектора,И – жара!.. Жара!..
1971Песня микрофона
