Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)
невероятных… Fm
невероятных… Db
невероятных… Fm
Ничему не поверю, ничем не прельщусь
Ничему не поверю, ничем не прельщусь, D Кроме этого звонкого чуда. Hm Эта музыка с дымом летит к облакам, Em Em/D Перелетных лишая обзора. Em6/C# A7 Эти звуки победно парят в вышине Am H7 И бравурно слетают оттуда, Em По пути разрывая небесную ткань Gm D И рождая моря и озера. F#7 Hm
Дай мне руку… я чую долекую флейту Gm Dm Gm Dm И знаю, кого призывает она. Gm D
Уж не эта ли сладкая влажная даль, Не она ли одна, не затем ли От занятий моих отнимала меня, Вырывала меня из объятий, чтобы плыть во всю прыть, во всю мочь, на всю ночь, Открывая все новые земли?.. А когда исчерпаются сиды мои, Отчего бы и жизнь не отнять ей?
Нет спасенья, я сышу — мой час уже близок, И слабое сердце готово к нему.
Не имеет пределов, не знает границ Эта страстная властная лира, Сопрягая мучительный голос низин С перезвоном заоблачной тверди. Словно тайные темные токи Земли, Растворяясь в гармонии мира, Создают эту боль, но не скорбь, этот сон, Но не смерть, а движение к смерти.
Сквозь пространство я вижу магический отсвет И чьи-то одежды у самой воды.
Осыпается берег, потоки шумят, Голубеет туманная Лета, Нависает над Летою дым бытия, До чего же он горек и лаком! О, помилуй несчастное сердце мое, Не кончайся, "Волшебная флейта"! Сохрани этот звук, разомкни эту цепь, Я еще своего не доплакал…
Дай мне руку… я все свои ветхие струны И редкие книги оставлю тебе.
Песенка о молодости
Ой, чистое окно! За окном — воля. Hm H7 Em Дом — не дом, а сказка, и чего тут толькл нет! Em6 Hm F# G Даже добрый дух есть. Зовут — Коля. H7 Em Hm А хоть бы и Дима звали, не о нем сюжет. Em Hm F# H7
Сюжет о том, как — молодой, непослушный — Em Am Парит вверху над домом кораблик воздушный. H7 Em Не то инопланетный, не то обман зренья — H7 Em Am Не дал объяснения пока никто. H7 Em F#
Но средь застолья или в трезвой памяти, Hm G Em6 Поодиночке, либо всем народом враз — F# G F# Бывало, выглянем, а он, красавец, там летит, — Hm H7 Em Hm И значит как бы все в порядке, с Новым годом вас! Em6 Hm F# H7
Он порхает в вышине как бабочка, Em Am И тридцать первого числа, и первого. H7 C H7 А траектория его загадочна — Em E7 Am Em Не то парабола, не то гипербола… Am6 Em H7 Em F#
Краткий год подобен дню, день под стать блику. Спросят: чем вы жили? И не вымолвишь в ответ, Что мол, пили водку… ели клубнику… А хоть бы и смородину, не о ней сюжет.
Сюжет о том, как — самой себе в радость Летела моя молодость, моя младость. Махал крылом кораблик с небес и был светел… Никто и не заметил, как он исчез.
А вместе с ним ушел сюжет из повести, И строчки вьются вкривь, как традесканция. А пишу я их, к примеру, в поезде, И следующая станция — Франция…
Вы мне скажете, что это, мол, лирика, И что кораблик тот в кино все видели. А все же мне бы на него, хоть изредка, Поглядеть бы наяву, хоть издали.
Постучать бы в то окно, посвистать дико, Вместо "гутен морген" кукарекнуть как петух: Холодна ли водка? Сладка ль клубника? Все ли добрый дух сильней недобрых двух?..
Не жду ответа, не ищу возврата. Она затем и молодость, что крылата! Чего не понял в двадцать, вдруг — поймешь в сорок. Уж тут никто не зорок. Всяк близорук.
И потому-то я сижу теперь в поезде, А незабвенный мотылек — кораблик мой По параболе несется Бог весть где. И конца и края нет параболе той.
На честном слове или так, на отзвуке, На первой буковке от слова честного, Но летит он, кувыркаясь в воздухе, По параболе Лобачевского…
Всяк был молодой. Да не всяк — старый. Одного застолие влекло, другого — храм. Кто бренчал монетой, а кто — гитарой: Там-тарам-тарам-там-тарай… там-тарам-тарам…
Em Hm F# Hm Em Hm F# Hm etc
Просьба
Не умирай в камышах на подвижном песке, развернувшись лицом Em к заозерной норвежской деревне, откуда слышны набирающий силу Борей да гудение ветхих D7 мельниц… Am ни колокольных тебе, ни иных голосов. Em Hm Em Hm Em
Пусть я опять удивлюсь, отряхнув с лепестка дождевой D7 Am
Em блеск на руины и яшмы осколок в залив уронив: D7 Am Em почему повисают над камнем волшебные капли H7 E9 A и, не коснувшись волны, почему застывает над ней самоцвет?
C#m/E Abm6/Eb G B/D Am Не исчезай между двух равнозначных полей, на гремящем ходу, в безвоздушной томясь тесноте, не своею охотой катясь по железной дороге к югу… якобы к югу — не важно, сезон не сезон,
к якобы теплым стволам эвкалиптов… мой Бог! что за бедность! Игры с магнитной стрелой… долгота, широта… Нужды нет, хоть на белой Аляске твое пресеклось бы дыханье, разве тотчас в Калифорнии желтой не вспомнил бы я о тебе?
Чудом, ошибкой — останься в живых, возвратясь наконец в неизбежный, центральный, любимый тобой, ненавидимый мною город… девять предместий одно за другим миновав.
Пусть я застану тебя в мастерской, где глазами никаких дел, кроме древней настенной тарелки… мой Бог! сколько тайн мы на этой глазури недавно еще различали! В трещинах мелких ее сколько раз ненароком читалась судьба…
Да, но теперь, по прошествии, может, какой-нибудь тысячи дней, ненароком приблизившись, что мы на этой финифти видим? Что, приглядвшись, мы видим на ней? Ничего.
Шарманщик — xxх
Мало ли чем представлялся и что означал Em Твой золотой с бубенцами костюм маскарадный — E7 Dm E7 Am В годы, когда италийский простор виноградный F Am6/F# Em Am6 Звонкие дали тебе, чужаку, обещал… C F# H7 E
Ведь не вышло, и музыка не помогла. Dm E7 Небо поникло, померкло. Дорога размокла. Dm E7 Am Даль отзвенела и, сделавшись близкою смолкла… F Am6/F# Em
смолкла — Am C7/B И оказалась не сказкой, а тем, что была. Em F# H7 C
Мало ли что под руками твоими поет Скрипка, гитара, волынка, шарманка, челеста… Время глядит на тебя, как на ровное место, Будто бы вовсе не видит. Но в срок призовет.
Ворожишь ли, в алмаз претворяя графит, Или чудишь, бубенцы пришивая к одежде, В срок призовет тебя время; вот разве что прежде…
прежде Даст оправдаться — и только потом умертвит.
Мало ли кто, повторяя канцону твою, Скажет, вздохнув, что "в Италии этаких нету"… Самый крылатый напев, нагулявшись по свету, Так же стремится к забвенью, как ты к забытью.
Не вздохнуть невозможно, но верен ли вздох? Право, шарманщиком меньше, шарманщиком больше… Все, кроме боли, умолкнет и скроется, боль же…
боль же Вечно была и останется вечно. Как Бог.
1991
Это должно случиться. Время вышло, колокол бьет.
* * *
Это должно случиться. Время вышло, колокол бьет. Am Em Если не нынче, то когда же, если не здесь, то где? E7 Am Скажем, вчера еще могло быть вовсе наоборот, Em Hm но уж теперь спастись и думать нечего. Быть беде. F#m F#
Наверняка погибнешь нынче. Нынче наверняка. Hm F#m То-то ты вся звенишь, мерцаешь, не говоришь — поешь, F# Hm то-то ты так смеешься к месту, то-то легка, тонка — Dm Am Am6 словно бы и не ты сегодня наверняка падешь. C Em H7
Словно и Бог с бичом — Am Em
не за твоим плечом. H7 Em
Что за восторг разъять, не дрогнув, бархатный бергамот, взором сверкнуть, рукав обновки лондонской закатать, мужу вполоборота молвить первое, что взбредет… Разве он угадает, нежный! Где ему угадать.
Вот уже — в шутку — "горько! горько!" — нет бы чуть погодить. Вот уж и дни короче, ночи стало быть холодней. Стало быть, по всему, погибнешь, недалеко ходить, здесь же, на пятилетьи свадьбы, словно и не твоей.
Либо сведешь с ума,
либо сойдешь сама.
А хороша-то как, беда и только, как хороша. Очень идет к тебе все это. Так никогда не шло. Вся эта музыка, лихорадка, разные антраша. Эти мгновения — 10, 9, 8 — как на табло…
Кстати, вот там, напротив, некто — не по твою ли честь? Кем приглашен не ясно, полусумракои полускрыт. Может, это и есть тот самый, может это и есть? То-то он так сидит, не смотрит, то-то он так молчит.
То-то он весь такой
как никакой другой.
* ПЕСНИ БЕЗУМЦА *
— Когда я был помоложе, я тоже имел коня,
* * *
Они и люди дурные… и на
дурных лошадях ездят
Ксенофонт, «Киропедия» Когда я был помоложе, я тоже имел коня, Врагов наживал в соседях и дамам возил цветы. И дамы, конечно тоже засматривались на меня Совсем как теперь на _этих_ засматриваешься ты.
О Боже, Боже!..
Теперь времена иные, и сам я уже в годах. Мне лошади безразличны — как, впрочем, и всякий зверь. А ты молода и ныне. И _эти_ на лошадях, Уж тем тебе симпатичны, что держатся чуть резвей.
И вся это так понятно: ты хочешь иметь успех, Ты вся ещя в полном цвете своих двадцати восьми. Мне даже слегка приятно, что ты на устах у всех. Но мне неприятны _эти_ — с цветами и лошадьми.
О Боже, Боже!..
Не спорю, порой уместны и ревность и непокой: Страданье даят прозренье, в прозрении — благодать. Но я-то почти и бездны, до края подать рукой! Недолги мои мгновенья, и некогда мне страдать.
Поэтому пусть в ответе за вся остаюсь я сам, Но ненависти и страсти в себе я не заглушу, И если назавтра _эти_ ещя раз прискачут к нам Я их разорву на части. А лошадей задушу.
