Миражи искусства - Антон Юртовой
Причиной же послужило недомогание группы операторов, появившееся в виде смещённого восприятия контрольных данных под влиянием «тающего» «одеяла». «Вихляла» под ним и самая точная автоматика. Коррекция для космических станций слежения за астероидом оказалась неблагополучной. «Накладки» повторились и с ближними космическими стражами планеты.
…Материки вздыбились, сотрясаемые судорогой. Выплеснулась вода из океанов и водоёмов, обдав землю и потушив пожары там, где они вспыхнули. Поселения, батискафы, подземные убежища – всё было стёрто.
Выкрошенные из тела земли гигантские куски и выплески океанов выбросило в разные стороны в космос. Часть их зацепила луну. Политая водой, грозно ревела огненная лава, испуская плотные тучи раскалённого ядовитого пара. Ударом землю «накренило», у неё сместились экватор и полюса. Замедлилось течение суток.
Всё это осталось бы тайной природы, не более. Но станции с орбит запечатлели картину катастрофы в подробностях. Будучи готовыми к событиям, они обеспечили его хронометраж, провели оперативные замеры. Только через многие сотни лет с орбитальных высот спустились на землю для постоянного проживания экипажи станций. Не всё тут погибло, как могло казаться. Хотя уже было совсем не то.
Лишённые привычных средств, немногие уцелевшие люди потеряли свой облик и одичали. Пришельцев с неба они не смогли признать за единокровцев. Поколения возвратившихся звали их староземлянами, а использовали преимущественно как грубую рабочую силу и как материал для экспериментов.
Животный и растительный миры медленно восстанавливались, преобразуясь. «Истлевшие» к той поре изотопы уже не служили помехой в этом, однако за прошедшее время они резко отклонили генетическую основу от той, что имела место до катастрофы.
Последствия столкновения, к счастью, оказались благоприятными для частичного восстановления ионосферы.
Староземляне прошли с тех пор путь от дикарей и в целом преодолели свою дикость. Однако они отказывались признавать себя наследниками земли, отдавая приоритет людям с неба, как якобы принесшим с собою всё, что тут имелось. Почитание небесных выливалось постепенно в их обожествление и служило фундаментом различного рода предрассудков, а позже эти и те начали смешиваться, дополняя или перечёркивая друг друга, пока иные обстоятельства окончательно не стёрли с их памяти передряг, связанных с большим ударом.
И в который уже раз всё понемногу возвращалось на земле на круги своя…
Перевод с оркисо
Чез, департаменту косовитов. Из эпохи лукирада
Извлечения, полезные в условиях страха и спеси
МАСКА, КТО ТЫ?
…Мало кто мог предполагать, как изменится назначение искусственных масок, укрывавших лица людей, когда им надо было поучаствовать в роскошных балах или выйти на пустынную дорогу для грабежа проезжих.
Земляне на стадии романтического восприятия мира описали огромное количество сюжетов и обычных происшествий, где главными фигурами были таинственные личности в масках. Нравы тогда были такими, что когда тех людей узнавали, то обществу они сразу становились неинтересными.
По этой причине забывалось всё написанное, а также сохранявшееся в виде фольклора.
Позже маски по-прежнему широко использовались в разного рода фестивалях и шутовских представлениях, всё дальше отходя в область досуга. Новое проявилось, когда в результате общественного переустройства люди получили возможность проделывать что заблагорассудится каждому.
Тогда не только вырастали таланты, но появилось много напыщенности и самомнений.
Спесь червем ползала в живых телах. И однако же от искушений покочевряжиться, обратить на себя внимание и зависть удавалось уходить не многим.
В общественных местах спесивцы умышленно принимали безобразные манеры и виды. Громко чавкали, принимая пищу; ворочали челюстями, разминая вязкую жвачку; сморкались и кашляли, не отворачиваясь от визави; задирали ноги на спинки кресел; ходили без одежд; плевали под ноги; курили и пили всякую дрянь, чтобы затуманить себе разум; испражнялись и даже спаривались, не считая нужным хотя бы поискать нелюдное место.
В довершение ко всему считалось как бы доблестью оскорбить, обобрать или даже убить другого.
Если таких уличали и происходил скандал, спесивец, зная о всепрощениях судебных и карательных инстанций, не особо тушевался, а ограничивался тем, что прятал стыд, надевая тёмные очки.
Людей в тёмных очках со временем стало больше, чем без очков. Тогда стыд начали прикрывать на разные сроки, дойдя до самых коротких, на два-три дня.
Так длилось довольно долго, пока мода не приелась. Однако распущенность не проходила и даже приобретала более мерзкие формы. На общества нахлынули ужасные злодеяния.
Как и в прежние века, преступники обратились к употреблению масок, затерроризировав население до такой степени, что никакая работа уже была невозможной. Всяк прятался и пережидал, где только мог. Начинался голод. Преступники принялись изводить друг друга.
Было в самый раз нанести им ощутимый удар, но сделано это было без вреда и каких-либо постановлений властей. Люди начинали носить маски, чтобы их не узнали. Все подряд.
И теперь всё смешалось.
Вне своих жилищ никто не хотел себя раскрывать да и других узнавать – полагая, что это может привести к неприятностям
В огромных толпах царило жуткое отчуждение, и в то же время такая форма совместной жизни позволяла многое поменять.
С улиц и офисов маски переместились в дома, в домашнюю обстановку, после чего в растерянности оказались преступники: кто перед ними? Не такие ли, как они сами?
Грабежи, воровство, вымогание требовали дополнительной сноровки. Но ничего уже нельзя было сделать, так как маски указывали чаще всего на загадку или подвох; рисковать тут можно было только во вред себе. И так постепенно плохие намерения гасли; в общества опять возвращалась размеренная скучная жизнь, в которой исчезали прежние угрозы…
Перевод с оклоно
Чез, департаменту ривов. Из эпохи лудага
Извлечения, полезные для разгадок труднообъяснимых явлений
Кладик ПУРЯЛАЛЖ:
КАРАЮЩИЙ ЛИВ
…Весь мир землян поражался потоку напастей, достававшихся той части сообщества, которая обитала на обширной территории с административным центром Локдол, приблизительно в трёхстах километрах на северо-восток от места исчезнувшего города, называвшегося Тюлюменью.
Из огромного количества фактов криминогена этот был выделен рунирами особо; но отнюдь не содержанием фактов как таковым, не имевшим принципиально ничего необычного, а какой-то фатальной и продолжительной неразгаданностью – до тех пор, пока сам виновник происходившего не высказал осторожного предположения, что, возможно, именно он и есть тот самый источник и единственный «поводырь»…
Трудность объяснения
