Виктор Авин - Избранное. Том 3: Миграция Души, 1982–2012

319

на обратной стороне Отеля

Настроение — ноль, 999 тысячныхДо миллиона осталась одна улыбкаПодари мне ее и станет совсем не зыбкоНа губах моих, из молний, завязанных в узелПо углам наверх твое «да» за миг добудетИ дернет за шнурочек моих мыслей быстрыхИ ресницы захлопают в ладошки, спичкамиЗажгут синички твои огни в глазницахНадбровные дуги зашевелят океаном, рябьюДум, перебегающих из слуг в ребячествоИ забурлит в стакане воды дежурнойда не остынет —Миллионный посетитель в номере «шесть»восстанетВ палатах Отеля со знаком качестваС видом на стальное Балтийское море…Плыви — с обратной стороны у улыбки — воля.

320

Ода хоккею перед футболом

Наукой изучать бы таких людейТех кто умеет играть в хоккейИх даже зрители не догоняютНе успевают следить за шайбойОбидно тем, кто летит на лыжахЗависать не в балете а по прямойНа скорости сто(бывало и я, но сейчас неважно)Пристыжен помойкой, незнаньем, швабройСтрадал, любил и считал ходы? —Все смогут роботы, не королиИ ощутить и даже созлитьсяТолько одно они никогда не смогутИграть в хоккей…Терпи, так надоНе «ты-на-ты»А «пять на много», «Россия-Канада»И не вертеть на брусьях — проще простогоЗадачка для роботов — равновесье держи…И сбацай в рифму, срисуй цветы —Все это наше подделает роботА примитивно (для кого-то может)Такое робот сделать не сможет —Играй в хоккей и лети командойКонтактно, в бортик и миллиардыКоманд за доли миллисекундыОтдавать от мозга по рукам и ногамВозвращать обратно от ног к ушамУслышать «пас» или «хрясь» ключицаПонять партнера экстрасенсорноА им ничто почти не зазорно —Может быть даже робот-волчицаРодить однажды человека сможетА может стать и полегче воздухаПластичней огня и приемы самбо(пардон, Владимирыч) совсем разучитФерма теореме — Эйнштейном вспучит…Материалы придумают, программы тожеНо играть в хоккей, друзья без кожиРоботы, мать вашу, вы никогда не сможете!Бог удивляется на небе: «гоже» и тычет нам —Вот доказательство, пипец породы!Шайба в воротах — венец природеКлюшка есть скиптр, коньки есть сабли!Но чур нас, завидно!.. хоккеисты? — ТупыеВесь спорт воняет…вот такие грабли…Нам так приятно заламывать ручки«Ах оставьте!» «мы эстеты, лучше!»Нет ребяты, хоккеисты кручеРоботы не смогут на таком «пианино»Механические!? — На колени! Сапиенс!Такой хоккей нам и нужен…Мимо! Лети, обводка!Меняй направление, темп, уловкаПас, дриблинг, мысли, считай варианты:Об бортик «бэнц» и быстрее Фишера,И даже ветер намного тише на…И будь там пораньше чем шайба штангиКистевым, с размаху, и с лету — бей!Гол! Шайба! Вой! (Судью на мыло!)А ты в партере, лежи и не блей.

321

Ты и два твоих ангела

После того как ты едва уснулаОн позавтракал и написал два словаВышел из себя и испарился —Жарко было и камин топилсяИ ты проснулась, подошла, в шкафуВ деловой костюм переоделасьВлажно стало, между трав росаНа елку села, небосвод проткнулаИ вылезла на гладь — с поземкой ледИ в душе своей — камин так растопилаЧто вдруг разделся весь мужской народПадали так долго, так красивоОни за ней, а на часы — онаЧтобы погрузиться в пол второгоИ он поужинал и написал два словаИ остался уходя в тебя.

322

Воровалась. Постирала и связала

Ворвалась, постирала и связалаПамять, руки-ноги, и ушлаРаспутался и скинул одеялоБегу за ней — отдай что не вчераБыло не со мной а то не помню!Кричу, бегу за ней из комнат в комнатыПо кругу на пружине, я в часах…Проснулся. На полу лежит будильникРазобран. Все торчит. Так в первый разПонял я куда уходит время —Муза забирает с собой в васНа полке ее тихо-тихо тикайтеПока завод ее не кончится, сейчасВяжет в три дороги джемпер «либерти»Нашему, совместному: «Рассказ».

323

Самовлюбленные слепят ангелов

Влияние луны на рост телеграфных столбовЗаключалось в гудении и пощипывании проводовЗакончилось утром выстрелом энергии вверхИ столб передал донесение о своих успехахВ освоении своих ощущений любви к человекуЖенщине и Солнышку для всех поэтовПравда, произошло это со столбом в деревнеДалекой от урбанизма, в глуши; незаметноОсталось Чудо влияния слова даже на проводаПо которым отправилась телеграммаБесшумно и тоже как все — незаметноВ никуда. Истошно. Томно:«Луна ТЧК я люблю себя ЗПТ вою ветром»И все столбы на пути к самовлюбленной прекрасной ДамеВлюблено покачивали потом два дня проводамиЛуч вверх — она любит себя! Луч вниз — и его,брата, ветра…А он стоял как столб, очарованный своим внутренним светомА ангел ослеп и попал в кого-то…Амур. Готовьте лето.

324

Однажды Бог построил башню

Однажды лебедь рак и щука…Пардон, однажды Бог поставить башнюРешился, нарисовал проектИ заказал печать — все по закону —Гербовую, а на гербе Россия, потомПодумал что люди обидятся, они такиеНарисовал много стран, получилось милоПечать растянулась до карантинаДо границы галактики, пришлось не скомкатьА аккуратно свернуть, компактно, в шарик.Услужливо Бес пододвинул колДержатель печати — в Россию воткнулИ с проворотом вставил…Штампуют печатью то в лоб то сзадиВеками, на веки… Вдруг смотрят люди —Не гербовая!.. Сейчас поправим… Но поздно.Водокачка тем временем уже развалиласьВавилон не разрушен быть должен, размножен, —Изрек Бог в полдень. И пушка выстрелилаСемяизвержение, осторожно!..И бог вынул кол (было очень больно)И сделал колесико, проткнул штыремПланету, на полюсах (поэтому лед подтаял)Ходит и каждой печати ставит, тавромГлаза закроет и крутит шарик —Какой звизде с каким гербом…Крутись, Россия!

325

Утомленные солнцем-3

Дубль 12, Камера, Хлопок! Комар…Откопанный лопнул воздушный шарПоднятый снова чуть выше плинтусаСталин как штопаный резервуарПосле предвыборного колингиусаСверхголовастиком извивается — в парС колен поднимается Последний герой —Полынь, взявший землю мою в полонИз-за холма, не спеша, угрожающеНабухли соски куполов без оконИ тихо взлетают — они без гвоздейИ отрывают фундамент-мощиВместе с корнями-волосьями верНад Ними мелькнуло одно НЛО[7]Бомбить не решилось, подавлено чудомВойна прекратилась еще не начавшисьС неба спускается медленно ХлудовПришествье второе. Царская армияЦарский покой, царские земли и городаЦарство земное, уже навсегдаИ император — ладонь на соскеКлянется: «пытать будут — не отрекаться».Стоп! Камера. Мы это сделали, братцы!..Пойдемте брататься…

326

Натюрморт. Семейный ужин

Пять пустых бокалов днем полны —Солнцем, жизнью, смехом, до краевНа донышке — по капле от тостовНа стенках — отраженья Дня РожденьяТепла и свежести, счастливые мгновеньяВибраций душ и искр будущих основВ бокале первом — неразрывная любовьА во втором и третьем жизни продолжениеВ четвертом — первый шаг по мановеньюИ пятый — все они и плоть и кровьОтец сего, чудного и' стихотворенья.

327