Валерий Брюсов - Том 3. Стихотворения 1918-1924
24 августа 1920
В смерть
B смерть, в вечный гром, в горящий вихрь, быть может,Быть может, в темь, в провал, в ничто — все я!Вот эти скрепы рук червь алчно сгложет,Пять строк историка — смысл бытия.
А здесь, в уме, разбега дум свистящих,Колеса, поршни, рычаги машин,Тигр с тигром, с змеем змей в деканских чащах,Злой глаз ихтиозавров из глубин.
Здесь дни, где слеп от солнц желаний рдяных,Ночи, где жив костром сплетенных рук,Плыть по безумью, челн меж скал в туманах,Целить в врага сквозь серп колючих юкк!
Всход в башни книг по лестницам спиральным,Срыв вниз в котел шипящих городов;Вдохнув их бред, зажечь мечом сигнальнымНа самой круче века оклик строф.
И все, все — труп, тук цепким повиликам,Соблазн стихов — влюбленным двум, чтоб влечьВ столетьях чуждых, чьих-то, с лживым вскриком,В позор объятий иль под мрачный меч!
5–6 сентября 1920
Пределы
Пределы? нет их!Цель — бесконечность!Из песен петых —Звездная млечность.
Там дальше — туманностьОриона иль Лиры…Отточенных слов чеканность,Лезвием секиры.
Канат корабля отруби!Новых норманнов наезды!Мелкие отруби,Рассыплются звезды.
Земля? — зелененький мяч!Луна? — нет совсем!Человеческий плачВ пространствах нем.
Вне изведанных стран дышиПотоком твердым эфира!Прощайте, милые ландыши,Орион и Лира!
25 августа 1920
Одно лишь
Я ль не искал под бурей гибели,Бросая киль в разрез волны,Когда, гудя, все ветры зыбилиВкруг черный омут глубины?
Не я ль, смеясь над жизнью старящей,Хранил всех юных сил разбег,Когда сребрил виски товарищей,Губя их пыл, предсмертный снег?
Ax, много в прошлом, листья спадшие,Друзей, любовниц, книг и снов!Но вновь в пути мне братья младшиеПлели венки живых цветов.
За кругом круг сменив видения,Я к новым далям страсть донес,Пью грозы дней земных, не менее,Чем прежде, пьян от нежных слез.
К чему ж судьбой, слепой прелестницей,В огне и тьме я был храним,И долгих лет спиральной лестницейВ блеск молний вышел, невредим?
Одно лишь знаю: дальше к свету яПойду, громам нежданным рад,Ловя все миги и не сетуя,Отцветший час бросать назад.
9 января 1921
Первый меридиан
Через сердце к весеннему полю,Первый проведи меридиан:Он упрется в точку, где полюсПолярной звездой осиян.
И от этого мига жалеть лиПутей вперед и назад,Там и в прошлом все тысячелетья,И в грядущем дерзко грозят.
Расточить, как щедрый наследник,На пиру этого дня умей —Мудрецов, поэтов, проповедниковКлад, что собран в твоем уме.
Пусть кровь твоя просочитсяВ века из земной ризницы,Где будут кормиться волчицейРеи иной близнецы.
От вселенной тебя ли отымем?Всех солнц разорвется связь,Вихрями в пустоте золотыми,Калейдоскопом нелепым резвясь.
Меч от зенита к надируНасквозь тебя пронизал:Над вечностью им балансируйВ бесконечности тронных зал.
3 июня 1921
День за днем
Мясорубками тело измолото,День за днем, день за днем, день за днем.Почему же нетленны и молодыГубы мальв за вселенским плетнем?
Расстилаться, дробясь под колесами…Это ль я? где же я? кто же я?Не ответит за волжскими плесамиМне последняя ворожея.
Отстраняю в безумьи ладонямиБеглый миг, бледный лик, тот двойник.Но ликующий месяц над донямиДо глубин заповедных проник.
Так рубите, рубите, рубитеДень за днем, день за днем, день за днем.По мечтам, по путям, по орбитеПред огнем мы кометы метнем.
Что во сне на земле, — повторитсяВ голубых и пурпурных краях.Пей жемчужину в уксус, царица,Клеопатра, Марго, Таиах!
Эти трепеты грудей прозрачны,Кровь под жалами пламенных стрел,Чтобы, крылья смежив, новобрачныйДо глубин заповедных смотрел.
14 июля, 1921
Миг (1920–1921)
Кругозор
Смотреть в былое
Смотреть в былое, видеть все следы,Что в сушь песка вбивали караваныВ стране без трав, без крыш и без воды,Сожженным ветром иль миражем пьяны;
Припоминать, как выл, свистя, самум,Меня слепя, ломая грудь верблюду,И, все в огне, визжа сквозь душный шум,Кривлялись джинны, возникали всюду;
Воссоздавать нежданный сон, оаз,Где веер пальм, где ключ с душой свирелиИ где, во мгле, под вспышкой львиных глаз,Проснешься, когти ощущая в теле!
Смотреть вперед и видеть вновь пески,Вновь путь в пустыне, где желтеют кости…Уже не кровь, года стучат в виски,И зной и смерть слились в последнем тосте.
Но, сжав узду, упорно править ход,Где холм не взрезан скоком туарега,Опять, еще, где океан ревет, —В лед волн соленых ринуться с разбега!
17 января 1921
Груз
Книг, статуй, гор, огромных городов,И цифр, и формул груз, вселенной равный,Всех опытов, видений всех родов,Дней счастья, мигов скорби своенравной,
И слов, любовных снов, сквозь бред ночей,Сквозь пламя рук, зов к молниям бессменным,Груз, равный вечности в уме! — на чьейГруди я не дрожал во сне надменном?
Стон Клеопатр, вздох Федр, мечты Эсфирей,Не вы ль влились, — медь в память, — навсегда!Где фильмы всей земли кружат в эфире,Еще звучат, поют векам — их «да»!
Взношу лицо; в окно простор звездистый,Плечо к плечу, вздох нежный у виска.Миг, новый миг, в упор былых вгнездись ты!Прибой швырнул на берег горсть песка.
Сбирай в пригоршни книги, жизни, сны, —Своих Голландии в гул морской плотины, —Вбирай в мечты все годы, — с крутизныСеми холмов покорный мир латаны!
А им, а тем, кто в буйстве ветра ницКлонились, лица — «Страшный суд» Орканий,Им — в счет слепот иль — в ряд цветных страниц;Горсть на берег, лот в груз живых сверканий!
10 октября 1921
Одиссей у Калипсо («Снова сон, векам знакомый…»)
Снова сон, векам знакомый!Где-то там, в небесной сфере,Повернулось колесо,Вновь, как древле, Одиссея,
Дея чары и слабеяДрожью медленной истомы,В сталактитовой пещереМолит нимфа Калипсо.
Девы моря, стоя строем,На свирелях песню ладят,Запад пурпуром закрыт;Мореход неутомимоИщет с родины хоть дыма;А богиня пред героемТо сгибается, то сядет,Просит, плачет, говорит:
«Муж отважный, посмотри же!Эти груди, плечи, руки, —В мире радостном, — даныЛишь бессмертным, лишь богиням,Губы в ласке теплой сдвинем,Телом всем прильни поближе,Близ меня ль страдать в разлукеС темным теремом жены?»
Но скиталец хитроумный,Как от грубого фракийца,Лик свой, в пышности седин, —От соблазнов клонит строже…Ах, ему ли страшно ложе?Но он видит — праздник шумный,Где в дверях отцеубийца, —Калипсо прекрасный сын!
16 марта 1921
