Татьяна Стрыгина - Пасхальные стихи русских поэтов

Иерусалим

Како потемне злато, изменится сребро доброе?

Ты ли это, Славный?!. Ты ли, Вожделенный?!.О, единый в мире всем концам священный!Не спуская взоров, на тебя гляжу яИ, при первой встрече, подхожу, тоскуя:Ты ль среди обломков, в жалком запустеньи?Я глазам не верю, медлю в изумленьи,И, горюя, молвлю: «Господи помилуй!Ты ль такой печальный и такой унылый —Иерусалиме, Иерусалиме!..»

О святыня духа! сердца упованье!Как меня смутил ты в первое свиданье!..Вот, взамен молитвы, слез благоговенья,Просятся из сердца стоны сожаленья:«Ты – царей созданье, Божие жилище —Ныне как могила, или пепелище,Между гор пустынных и оврагов диких:Что с тобою сталось, град царей великих,Иерусалиме, Иерусалиме!..»

Не было на свете города чудеснейКак был ты когда-то… Сколько славных песнейО тебе пророки некогда сложили!Камнями твоими, прахом дорожилиИ в плену клялися: «Да лишусь десницы,Если я не вспомню о тебе сторицейИ в главе веселья не поставлю всюду!Ой, прильпни язык мой, если я забуду,Иерусалиме, Иерусалиме!»

А теперь – чужой ты; твой народ – скиталец;Некому и плакать по тебе, страдалец!Вспаханный, сожженный, брошенный злословью,Ты облит, упитан мировою кровью!От крови горячей вся земля иссохлаИ кругом далеко жизнь ее засохла;По дороге – камни, вкруг тебя могилы;Сам как бы под пеплом, словно труп остылый:Иерусалиме, Иерусалиме!

Отлетела слава, спал венец бесценный!..Все ж ты вечно дорог для души смиренной:И с концов различных, и от братий многих,От родных и чуждых, радостью убогих,Тружеников вечных, в немощи лежащих,Но к тебе, святому, всей душой парящих,Жертвы и моленья, слезы и обетыПриношу тебе я: «Где же ты? о, где ты,Иерусалиме, Иерусалиме!»

О, любимец с детства, душу наполнявший,В памяти и сердце видимо сиявший,Город всех знакомых из родных уроков —Старцев-патриархов, и орлов-пророков,И ловцов вселенной, с вестию спасения,Верных мироносиц, с словом воскресения:Кажется – вот выйдут, с взорами благими…Где ж они?.. что с ними?.. Что ты сделал с ними,Иерусалиме, Иерусалиме!..

Матерь всех Церквей ты! город таин дивных!Как теперь сказать мне в чувствах заунывных:«Мир тебе и братьям! мир твоей святыне!..»Поскорей упасть бы перед нею ныне,Выплакать молитву в стонах одинокихО себе, смущенном, о друзьях далеких.Где ж она?.. ищу я, и душа трепещет —Крест, спасение мира, чуть заметно блещет:Иерусалиме, Иерусалиме!..

В сердце потрясенном мысль звучит как молот:Ты уж не библейский, но заветный город!Или под землею ты зарыт глубоко,Иль развеян прахом по полю широко…И давно-давно уж ты от нас сокрылся:На тебе суд Божий грозно разразился;Пред Господним гневом сердце мрет и стынет:Кто ж тебя раскроет, кто тебя подымет,Иерусалиме, Иерусалиме!..

Все в тебе забыто, самые границы!..А меж тем так гордо высятся бойницы!..Град любви и мира! для чего ты страшенРядом стен зубчатых и высоких башен!А у стен – лохмотья, образы без вида,Мелкая торговля у ворот Давида,И сыны проказы вопиют недужно…Это ль твоя слава?.. то ли тебе нужно,Иерусалиме, Иерусалиме!..

Было время блага, было время славы,Ты его не понял, буйный и лукавый!Приходил Учитель твоего народа,Он со всей любовью звал тебя три года,По тебе он плакал, в жалости небесной.Ты ж Его отринул, предал смерти крестной…Пред незримым Гробом падаю на землюИ с тоской великой слову Бога внемлю:«Иерусалиме, Иерусалиме!»

Вифания

Иду той самою дорогой,По коей Он ходить любил,И этот путь в душе убогойБлагоговенье возбудил.И как идти по ней беспечно:Вот Елеон, любимый Им;Тут где-то плакал Он сердечно,Смотря на свой Ерусалим;Тут Он к друзьям, многоскорбящий,Ходил вечернею порой,Чтоб там, пред смертью предстоящей,Вкусить желаемый покой…

Места не тронуты от века,Долины, горы те ж видать:И я путь Бога-человекаДерзаю сердцем угадать.Что ж, шел ли здесь Он одинокий?Где след Его пречистых ног?На чем покоил взор глубокий?Чем утешать себя Он мог?..И жаль мне глубоко и больноЕго, скорбящего в пути;И пал бы я пред Ним невольно,Чтоб в Нем же мир себе найти…

Или он был с учениками,Пред ними шествуя всегда,И кротким взором и речамиК ним обращался иногда?..Иду я мысленно за ними;В душе моей любовь и страх;И всеми чувствами своимиСлежу их лица, взоры, шаг.Восходят горы, сходят долы,Но не влекут глаза мои:Я сердцем слушаю глаголыО Боге, милости, любви…

О, всесвятейшие явленья,Неуловимые вполне!Как редко вы и в помышленьяТеперь слетаете ко мне!Душа давно уж опустела,Как эти горы и холмы;Ни чувств, ни помыслов, ни дела,Лишь пропасть непроглядной тьмы.И совесть тяжкой возмутилась;И страх, и трепет на меня;И голос смерти слышу я…Но вот Вифания открылась!

Вифания! приют Того,Кто был гоним всегда мятежно!Как ты покоила ЕгоИ как тебя любил Он нежно!Что Он любил, того уж нет, —Ты сирота теперь прямая;Но все ж в тебе, как тайный свет,Сияет нам любовь святая.

Вифания! где с каждым днемРосли и вера, и смиренье,Где светлой памятью о НемДышало каждое мгновенье.

Едва взойдет Он в твой покой —Уже у ног сидит МарияИ речи кроткие, благиеВнимает сердцем и душой;И, не сводя молящих взоров,Сидит, не ведая поры;Что ей до пищи, до укоровМногозаботливой сестры!

Для ней – едино на потребу:Не проронив бы ничего,За Ним лететь душою к небу,В святую родину Его,Или, порою, за речами,Заплакав сладко перед Ним,Упасть к ногам Его самим,Омыть их чистыми слезами…

Вифания! приют Того,Кто на земле не знал приюта,Но где божественность ЕгоЯвила всем одна минута.

Вот он стоит там, за селом;Ученики, толпа народа;Пред ними гроб в скале, на немВеликий камень; плач у входа —Рыдают сестры: в той скалеИх Лазарь, брат их, друг душевный!Один он там, в глубокой мгле;Уже смердит – четверодневный!

И все почившего друзьяПоникли в горести жестокой;И Он – Источник бытия —С слезой в очах не одинокой…В молчаньи ждут все одного —Что скажет Он! какие меры!И вот, велением Его,Снимают камень у пещеры;

Вот очи к небу Он поднял,Благодарить Отца Святого,Что Он Его услышал снова;Отцом Он Бога называл,Да верят все, да видит злоба,Что Богом в мир ниспослан Он;Вот громким голосом у гробаЗовет Он: «Лазарь! выйди вон!»

И встал мертвец! из недр пещерыУслышал Бога своего!..Идет… идет!.. и вот у двери, —Все ошатнулись от него:Вот он, обвитый пеленамиИ по рукам и по ногам,Идет, колеблясь меж стенамиИ ясно видят все: он сам!Безмолвен он; из-под убрусаБлестят ожившие глаза,Они глядят на Иисуса,И в них – молитва и слеза!

Вифания! приют заветный!Вот пред тобой душа моя,Мертвец давнишний, безответный:Когда ж, когда воскресну я?!Ах, и в тебе обломки,Чуть виден след великих дней,И к нам не той семьи потомки —Бегут, жужжат ряды детей!..

О тени Лазаря, Марии!Явитесь вновь в сии места,Внушите страннику РоссииЛюбить по-вашему Христа,Любить Незримого в доступных,Не разбирая никого,Любить в друзьях, врагах, преступных,И в меньшей братии Его —В голодных, жаждущих, усталыхВ борьбе с жестокостью людей,Любить и в этих детях малых,Просящих помощи моей!..

Ночь у Гроба Господня

Помедли, вечер быстротечный,И дай ко Гробу подойти!О, Свете тихий, Свете вечный,Явися сердцу на пути,И как за хлебом в ЕммаусеОткрылся ты ученикам:Так ныне в храме, Иисусе,В пречистых тайнах, сниди к нам.Темнеет; спешно в храм священныйЯ новых путников ввожуИ сам невольно умиленныйК часовне Гроба подхожу.

Как всякий раз на сердце ясноПред ней, таинственно-родной,Зовущей, блещущей прекрасноВечерней праздничной порой!Вся разноцветными огнями,И образами, и цветами,И ароматами манит,И в сердце память шевелитО светлом утре Воскресения.

Забыв себя, забыв про все,Стоишь вдали и с отдаленьяНе наглядишься на нее.Под кровом мраморной твердыни,Святым огнем озарена,Хранит сокровища онаНеизглаголанной святыни.

И всякий вечер перед нейНарод скорбящий, утомленный,Единой верой оживленный,Как рой толпится у дверей.Ах, что за сонмы миллионовВ те двери малые вошли,И сколько горя внесли, стонов,И сколько мира унесли!..

Ковчег молитв непрестающихОт всех народов, всех веков,Ковчег чистейших слез, текущихБез оскуденья и без слов,Как хороши твои виденьяВ глухую ночь, в огнях златыхКак сердце трогает моленьеТвоих поклонников простых.

Вот – босиком идет, робея;Та на коленях лишь ползет;А та, войти как бы не смея,Себя лишь в грудь тревожно бьет;А тот глядит, очей не сводит,Непрерываемо крестясь;А вот сияющий выходитИ плачет, тихо умилясь:Святая цель усилий строгихСвершилась: взор его блестит,Свеча – смиренный дар убогих —На Гробе Господа горит;Он помолился там о кровных,О всех скорбящих от потерь,О чуждых, любящих, виновных:И как легко ему теперь!

И сколько лиц на этом бденьиСвятыни храма посетятИ вновь, в душевном нетерпеньи,Ко Гробу дивному спешат,Прислонятся в угле свободномИ долгие часы при немСидят на мраморе холодном,Пылая внутренним огнем,И вдруг Бог знает – как сберетсяВнутри часовни хор певцовИ перед Гробом песнь несетсяДушевных русских голосов.

С каких концов все эти люди?Давно ль сошлись между собой?И вот одним полны их груди,И вот все молятся семьей.Как много женщин в этом хоре,С слезой, дрожащей в взоре,С любовью в сердце: искони,Где дышит вера, там – они!..

Стою, молчу, лишь смотрят очи,Да мысль в минувших днях снует;И незаметно час полночиПеред гробницей настает.Бледнеет свет; везде молчанье;Кой-где лежат, утомлены;Притихло самое дыхание…И вдруг средь общей тишины,Раздастся целый ряд созвучий:Чистейшим звуком серебраЗвонят – гремят колокола,А так гудит орган певучий,Кимвалы звонко дребезжат,И друг за другом звуки льются,И к небу стройные несутся,Зовут тебя, неспящий брат.И всюду слышится моленье,Благоуханья фимиам,И ярче свет, и наше пеньеПорой звучит на целый храм.

О, в эту пору храм великий —Весь сладкозвучный Божий стал:Там хвалят Господа языки,И звон, и песни, и орган.И эта смена звона, пенья,И музыки, и языковВсегда рождает впечатленья,Неуловимые для слов.

Но чуешь – сердце пламенеет,И подымается душа,И на нее любовью веет,И как молитва хороша!И полный внутреннего света,Стоишь у Гроба недвижимИ думаешь: не сон ли это?И молча падаешь пред Ним!

Ах, если б сон сей жизнь продлился,А жизнь моя была лишь сном!Ах, если б я хоть здесь явилсяДостойным Господа рабом!И плачешь, душу раскрываешьТогда пред гробом дорогим,И место там свое другимКак неохотно уступаешь!..

Часовня вся горит огнем,Но в полусвете храм великий,И чуть видны святые ликиПеред высоким алтарем.И вот светильником смиренноОттоле братия идут,И литургию умиленноУ Гроба Господа поют!

И гроб и жертва!.. Брат скорбящий,Приди и стань здесь в этот час:И ты пред жертвой настоящейЗаплачешь сладко, преклонясь,Ты примешь мир необычайный,Когда сподобит благодать,На живоносном Гробе тайныЖивотворящие принять.

О, ты почувствуешь в ту пору,Как будто здесь Спаситель самПреподает, Незримый взору,И плоть и кровь твоим устам;И пламенеешь ты, и дышишьСвятою радостью небес,У Гроба Господа ты слышишь,Что Он в душе твоей воскрес.И раз причастником ты будешьПред светлым Гробом, в час ночной,Ты и до смерти не забудешьО Гробе том, о ночи той…

Обедня до света проходит,И ранним утречком народИз храма Божьего выходитНа труд, исполненный забот.Храм опустел; под сенью сводаОдна часовня лишь стоитИ все моления народаНа Гробе Господа хранит.

У Гефсиманского сада