Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)
Может каждый, только мне
НЕ! НЕ! НЕ! НЕ!
Чужим и незнакомым двери не открывай… Не выходи из дома, трубку не поднимай…
— ТРИЗ А
Я на похороны что-то зачастил, зачастил. Косяком пошли гробы за облака, Мы живые стали нынче не в чести, Не пробится стало к Господу никак. Стал священик водку злую чаще пить, чаще пить. Наразрыв звенят, гудят колокола, Дьякон свои связки рвет напополам, Отпевать ему труднее, чем крестить.
Кто сказал, что на тризну опоздал,
К смерти смерть, слеза к слезам
Вечно плачут образа.
Кто сказал, что дождем прошла гроза,
Стороной прошла гроза,
Кто сказал? Ну кто сказал?
Я на похороны, что-то зачастил, зачастил. В стороне от всех стою да жмусь к стене. Пропусти меня, архангел, пропусти, С Господом хочу побыть на едине.
Я хочу, чтоб мне Всевышний рассказал, рассказал, Как Он чувствует теперь себя, когда, Поднимая над собою образа, Его дети бьют друг друга по мордам.
Где найти тот берег, на котором верят, В справедливость Твою, Всемогущий мой? Николай Угодник, опусти мне сходни, Я покинуть хочу этот мир чужой.
Я на похороны, что-то зачастил, зачастил. На себя их примеряю как пальто, Мне на этих не хорош казенный стиль, А на тех, а на тех все ничего, да цвет не тот.
Я на похороны, что-то зачастил, зачастил…
— ВЕЧЕР ЯЯ ЗАСТОЛЬ АЯ
Черт с ними, за столом сидим, поем, пляшем, Поднимем эту чашу за детей наших, И скинем с головы иней, Поднимем, поднимем.
За утро, и за свежий из полей ветер, За друга, не дожившего до дней этих, За память, что живет с нами, Затянем, затянем.
Бог в помощь всем живущим на земле людям, Мир дому, где собак и лошадей любят, За силу, что несут волны, По полной, по полной.
Родные, нас живых еще не так мало, Поднимем за удачу на тропе шалой, Чтоб ворон да не по нам каркал, По чарке, по чарке.
Черт с ними, за столом сидим, поем, пляшем, Поднимем эту чашу за детей наших, И скинем с головы иней, Поднимем, поднимем.
— ФРЕДЕРИКО ГАРСИЯ ЛОРКЕ
Если голос мой вдруг замолчит, Ты не плачь гитара, не кричи. Горький вкус лозой рожденных вин И неистовство лавин, Глубину единственной любви зови.
Если голос станет мой немым, Знай, что виноваты здесь не мы, В том вина сошедших с гор лавин, Молодых и терпких вин И моей чуть-чуть не сбывшейся любви.
Если пальцы не коснуться струн, Ты сыграй со мной в мою игру Спой неверно: "до, ре, ми, фа, соль", Фальшь мне причиняет боль И проснуться руки, чтобы быть с тобой.
Научился Бог терпеть, научились птицы петь,
И с тобой мы тоже сможем все преодолеть,
Только об одном я тебя прошу
Не оставь меня покуда я дышу.
Если нот глаза не различат, Ты сумеешь заменить врача Зеленью озерных свежих трав, Ясным отблеском костра, И белоснежной сединой двора, сыграй.
— Воры в законе
Полукруг, полумрак, полутрепетный рот Итальянское тянет вино, И сливается блеклая зелень банкнот С ярким цветом сукна казино. «Бабки» вместо берез шелестят над страной, «Мерседесы» да девки-огонь, Но понятия здесь поросли трын-травой Нарушает закон шелупонь.
Мой товарищ прожил за хозяином жизнь, Уважая своих сыскарей, И его ранним утром патрон уложил На проталину в старом дворе. Но нетронули нас и не тронули их В день, когда хоронили дружка, А сегодня стреляют за пару «косых», Не сумев разделить два «куска».
А воры законные — люди очень милые,
Ну все мои знакомые, а многие любимые,
Вспоминают молодость да ночами маются,
Вера их ломается.
То, что было когда-то до боли родным, То сегодня за грош продадут. Осень рыжим хвостом заметает следы Те, которые к храму ведут. Плачут лики святых православных икон И евреи забыли Талмуд, И играет мышцой у ларьков шелупонь, И поют «петухи» про тюрьму.
А воры законные, да на страну их несколько,
Люди очень скромные, и на правду резкие
А правда вещь хорошая, да только позабытая,
Вдребезги разбитая.
Мне когда-то полярный единственный круг Хоть давным-давно погиб поэт великий, А сегодня я розы для верных подруг Разменяю на розы ветров. Улетают подруги в другие края, За российский больной горизонт, А вот раньше им дома хватало трепья Ведь воры соблюдали закон.
Полукруг, полумрак, полутрепетный рот Итальянское тянет вино, И сливается блеклая зелень банкнот С ярким цветом сукна казино. «Бабки» вместо берез шелестят над страной, «Мерседесы» да девки-огонь, Но понятия здесь поросли трын-травой Нарушает закон шелупонь.
Машка и мышка
Am A7 Dm Месяц май весну принес, сел на ветку грач. G(E7) C(Am) A7 Мир не стоит твоих слез, Машенька, не плачь. Dm E7 Am Не поможешь, Маша, ты горю моему, Dm H7 E7 От твоей, Маша, красоты ухожу в тюрьму. Ухожу на нары я — позвала страна. Все девчата парами, а ты опять одна. Снова будешь по утрам от детей тайком Чай да сахар собирать мне в казенный дом.
A7 Dm
Вор к карману липнет, а к решетке — воробей,
G(E7) C(Am) A7
Он с утра чирикнет и я вспомню о тебе.
Dm E7 Am
Отгуляла, Маша, ты свои семнадцать лет,
Dm (H7) E7
Ровно столько же меня с тобою нет.
Да и я, родная, не с подушек полысел
Хата моя с краю — с малолеток я висел.
Я любовь к «те», Маша, через годы пронесу,
Через контрольно-следовую полосу.
Ты ведь знаешь, по весне я людей люблю. Мышка бегает ко мне, я ее кормлю. Рассказал про домик наш — где чего лежит. Да ты не бойся ее, Маш, если прибежит. Мышка мышкой, только мне без тебя тоска Я вчера, как есть, во сне воду расплескал, Объяснил мне поутру этот сон сосед: Видно скоро я помру на рассвете лет.
Вертухаи мочат с каждым днем все злей и злей, Набухают почки — "на больничку" чтот ли лечь? На больничке, Маша, мне не в хипешь полежать, На больничке, Маша, уркам благодать. Буду спать ложиться, прочитаю "Отче наш", За тебя молиться и за деток буду, Маш, Буду бить поклоны я до самого «звонка» Слово верное даю тебе «зека».
Влез медведь на косогор и спустился вниз. Я ведь, Маша, классный вор, вор-рецидивист. То смотрю в пустой стакан — грустно и светло, То срываю крупный банк, меньше — западло. Маша, Машенька, не плач я поэту внял: Не утонет в речке мяч — это про меня. Я побегаю еще по стране родной, Положу ей рубль на счет и вернусь домой.
Вор к карману липнет, а к решетке воробей, Он с утра чирикнет и я вспомню о тебе. Погуляла, Маша, ты свои семнадцать лет, Ровно столько же меня с тобою нет. Буду спать ложиться, прочитаю "Отче наш", За тебя молиться и за деток буду, Маш, Буду бить поклоны я до самого «звонка» Слово верное даю тебе «зека».
— Извините, что на свадьбах не играю
Извините, что на свадьбах не играю, На застольях, извините, не пою, Ведь фокусник обычно "не катает", А бармены, как правило, не пьют. Извините, что стою посередине Пьяного разбора без ножа, Ведь трезвый лучше пьяного поднимет, Но никогда не будет рядом с ним лежать.
Как было когда-то, так больше никогда не будет.
Простите, ребята, вчера на зоны сели судьи.
Два раза не ступишь, братва, в одну и ту же реку:
Кто продал — тот купит. Но я не лавочник, я лекарь.
Извините, что как в старь я не в фаворе У имущих власть влиятельных друзей, Что как тысячу лет назад живу в миноре И дурею от расхлюстанных газет. Извините, что час от часу правею Да потому что левых бросило в кювет И что в дружбу час от часу меньше верю Их, друзей, навалом в книгах, а в жизни нет.
Извините, что сегодня не болею, А заболею — ящик стругани. Извините, вроде, должен быть добрее, Да вот злее стал — хоть из дому гони. Извините, стало дальше мне до рая, А вообще меня туда и не зовут, Ведь фокусник в безденежье «катает», Ну а бармены от горя тоже пьют.
— РОЖДЕ ЫЙ В РУБАШКЕ
Мама сшила рубашку в тот памятный год, Хотя шить никогда не училась. Кто родился в рубашке, счастливым слывет Со мной именно так получилось. Подмигнула судьба в сентябре, видно, мне, Как доподлинно ныне известно. Петроградской своей золотой стороне Спел я самую-самую первую песню. Я повадками — батя, и батя с лица, Благодарен фортуне за милость, Так как мог бы иметь и другого отца, Если б этого пулей убило. До недавнего жил я дурным пацаном, До недавнего внуком считался. Когда гнуло к земле, шел я к бабушкам в дом И без удержу в детстве зеленом купался. Мне везет, даже если совсем не везет, По пословице старой живу я. Худа нет без добра — зря не скажет народ, Зная жизнь свою непростую. И поэтому я ничего не боюсь: и навета, ни денег, ни драки, И поэтому я слишком часто смеюсь, Даже если мне хочется плакать. Мама сшила рубашку в тот памятный год, Хотя шить никогда не училась. Кто родился в рубашке, счастливым слывет Со мной именно так получилось.
— Недотрога
И белые розы, и красные Обломаны в парке давно, Мы были с тобой очень разные, А помнишь, когда-то весной Сидели с тобою на лавочке Завидовал нам весь детдом Я мял промокашку, грыз вставочку, А ты все твердила о нем.
Недотрога, недотрога, недотрога,
