Виктор Широков - Иглы мглы

П. А. Николаеву

Играя в шахматы с профессором,а уж тем паче с академиком,считайте лучше ваши акции,а то бишь шансы на успех;обзаведитесь-ка процессором,а может, даже личным медиком,чтобы потом в иной редакциивас не послали б, как на грех.Итак, мой друг, играя в шахматыс научным вдумчивым работником,с литературоведом, в частности,держите ушки поострей;он так разделает, что ахнете,что вдруг упретесь в подлокотники,поняв, что избежать опасностине выйдет, этот тип умней.Сильней, хитрей, пообразованней,выносливей — такие качества,такое превосходство явное,как ты, дружочек, ни крути;уж в голове дыра озонная,уже душонка в пятки прячется,кровь стынет в жилах, ну, а главноеназад не отыскать пути.А академик хмыкнет радостно,стишок прочтет — опять по случаю,оглянется на женщин с гордостьюи вмиг фигуру заберет;а у тебя на сердце гадостно,а ты себя одернешь, мучая,и славно, если все же с твердостьюподвинешь пешечку вперед.И эта слабая пешулечка,такая крохотная пешечка,совсем фигурка никудышная,возьмет и вырвется в ферзи;и вот уже мечты граммулечка,надежды слабенькая свечечка,молитва, никому не слышная,помогут… Миленький, дерзи!Дерзай, замурзанный, запуганный,дебютов не учивший в юности,играть всерьез не собиравшийся,но не чуравшийся проказ,привыкший к проигрышу, к ругани,но вынырнувший из угрюмости,и все-таки вконец не сдавшийсяи выигравший в первый раз.Дрожите, бедные профессоры;и трепещите, академики!У вас соперник есть нешуточныйи первооткрыватель дат;он смотрит в будущее весело,туда поедет он на велике,стихописуя круглосуточно,достоинств тайных кандидат.

5.08.1999 СЛОН И СЛИЗНЯК

"Мимо меня проползают слизни

с глазами статуй в саду…"

Борис Пастернак

Со слизняком затеяв разговор,слон поражен его был самомненьем:"Да я… да мне… да с некоторых порко мне киты относятся с почтеньем.Когда б я плавал, был бы тоже кит,но не хочу, привык к земле по жизни.Горжусь, что я вульгарный паразит,как все мои предшественники слизни.Зато Камю и Сартра я читал,мне Хайдеггер мировоззреньем близок;я обожаю человечий кали пью мочу, поверьте, без капризов.Вы в самолетах жрете аэрон,вгрызаетесь в творенья Массолита,а я залез в свой костяной гондон,он — лучшая моя самозащита.Мне Пушкин — бог, я тоже накропалдве-три строки о сексе понаслышке;пусть кто-то скажет, что талантец мал,но кайф и драйв зато всегда в излишке.Да, я — слизняк, я не такой, как вы,зато король среди окрестных слизней,и мне плевать на жителей Москвы,погрязших в рыночной дороговизне.Зато я без работы проживуи накропаю, может быть, романчик,где выведу на славу всю Москву,загнав героев голых на диванчик.Поверьте, мне и премию вручат,я сразу стану членом Слизне-клуба;а то, что нет ни деток, ни внучат,мне наплевать, зато целее зубы.Вы думали, у слизней нет зубов?Есть и еще какие! Мысле-зубы.Мы ими объедаем дураков,вздымая для завесы грязи клубы.Такой я слизень. Просто красавец.Завидуйте же слизневому счастью.Жаль, что на этом сказочке конец.Я о конце лихом мечтаю часто…"Слон не дослушал слизневый разнос.Считайте, что из зависти, из местинад ним слоновью ноженьку занеси без раздумий раздавил на месте.

15.02. * * *

Я открываю себе новую в жизни страницу.Сколько я их открывал, чтобы тотчас же забыть.Но почему-то опять возникало внутри вдохновенье.Я начинал вновь и вновь… Вновь говорить о себе.

31.10. СТИХИ 1968 ГОДА

(Нашел обрывок записи)

Кому-то, братцы, Лорелеяи бурный Рейн,а мне на выбор: лотереяили портвейн.Ночные мысли каменисты.Часы — века.А мне на выбор: в коммунистыили в з/к.

20.11.2000 * * *

Млечный путь… Как дорога легка!Пробеги, начинающий бог,не теряя пакет молока,Ариадны бесценный клубок.Но вмешался безжалостный быт,не сдержала поклажи рука.Развалилась страна, и забыттреугольный пакет молока.

22.03. ЖРЕБИЙ

"Блаженный жребий. Как мне дорога унылая улыбочка врага! Люблю я неудачника тревожить, Сны обо мне мучительные множить И теневой рассматривать скелет завистника, прозрачного на свет".

Владимир Набоков. "Безумец"

1Биармия, куда я вброшен былпо прихоти безжалостного рока,не признавала жалкого оброкаслучайными нарезками судьбы.Ей нужен был весь полностью пирог,она ждала туземную покорность,а я не мог ответить на огромностьее в ночи затерянных дорог.Сквозь смрад и дождь на торжище пустом,обманутый внезапным совпаденьем,сов. баловень, сов. трутень во владеньене мог принять я свой наследный дом.Где доживает мать свои лета,где крошки прежних замыслов столь жалки…Нет, лучше мыкать горе в коммуналке,чем рифмовать опять "мечта — тщета".Биармия, твой данник вновь в беганастроился, он отгрызает ногу,в капкан защелкнутую, рвется он к итогу:то ль свечка Богу, черту ль кочерга…

2Мой Рим, мой Кремль, мой северный венецспешат с ухмылкой варвары примерить;а я наивно продолжаю веритьв слепое притяжение сердец.Рога трубят, скорей вгрызайся в плоть,ценой потери выиграй сраженье,а если неизбежно пораженье,смирись — такое повелел Господь.Язычество задвинуто в лесаи накрепко вмуровано в овраги,и если ты воспомнишь об отваге,Эдип, твой жребий — выколоть глаза.Не стоит лицезрения разори варварская радостная рожа…Что ж, шествуй слепо, все, что будет позже,не сузит твой духовный кругозор.Биармия, ты будешь мне роднейна расстоянье; жест прими прощальный.Еще не раз я вздрогну болью давней,уколотый хвоинкою твоей.

14.04. * * *

Увы, ты с каждым днем брюзглей и старше,на импортных взопрев окорочках;приветливые бедра секретаршинапрасно отражаются в очках.Уныло прикандален к диалогус такими же делягами, как ты,все чаще ты взываешь к Богу, к Богу,увы, страшась последней темноты.

26.07. СОЙКА

М. Л.

Был полдень. Я лежал на койке.Лишь книгу старую открыл,как вдруг услышал крики сойкии стук в стекло, и шорох крыл.Проголодавшаяся птицас балкона колотилась в дверь;она хотела поделитьсясо мной одною из потерь.Бездумно прежняя жиличкаявила ветреную прыть,кроша то хлебец, то яичко,и вот — сумела прикормить.Но час настал. И съехав резво,жиличка канула во мглу;а птица пьяно или трезвомне барабанит по стеклу.Она круглит привычно глазкии не предчувствует беды.Она привычно хочет ласкии хоть какой-нибудь еды.Ей невдомек, что тоже брошенлюбимой женщиной, лежуна койке. Каждый стук мне тошени шарканье по этажу.Отстань, назойливая птица!Я не гожусь тебе в друзья.Мне остается лишь напиться,раз убивать себя нельзя.Повсюду ложь. Весь мир — помойка.Ответа нет, как ни зови…Зачем же снова я, как сойка,жду возвращения любви.

5.08. Малеевка * * *

Закрываю глаза — и немею.Сжатый в кокон, лечу наугад.Ничего изменить не умею.По рукам расплескался закат.Снова крутит и оземь бросает.Беззащитен, взываю во мгле.Но объятия не разжимаеттот, кто правит людьми на земле.Неразъемна борцовская хватка.Припечатан, лежу на спине.Но еще не готов без остаткараствориться в нахлынувшей мгле.И опять открываются веки,Боль на миг отпускает виски.Оставаясь калекой навеки,только чудом разжал я тиски.

6.08. Малеевка ИГЛЫ МГЛЫ

Как же злыхвои уколы!Горы и долыиглы мглыжалят и жгут,не жалея.Тениста аллея.Злее и злееукусы минут.Ласки секундприторно липки.Совести пыткидушу секут.Лучше ответь,милая хвоя,ждать ли покоя?Времени плетьвстретит ли сновамуками словазавтра и впредь?Иглами мглыныне и присножалит капризнозамять золы.Злобный сугробвоспоминаний.Эхо желаний.Радости гроб.Узел судеб.Смертная маска.Снежная ласка.Гибельный хлеб.Лжи леденец.Бренная влагашепчет, что благосшибка сердец.Дескать, милыдемоны ночи.Жалить охочииглы мглы.Я одинок.Жажду покоя.Пермская хвоялучший венокдля неудачника и для героя.А за гороювстретит звезда.Сдвинут столытени и богив славном чертоге.Вечность в итоге.Иглы мглы.

20.08. * * *

Ненавижу состояние сытости,величание женщины блядью,картографирование закрытости,вышивку крестом и гладью.Обожаю состояние невесомости,черемуховые холода и карие глазки,отсутствие черты оседлостии древнерусские сказки.Ненавижу — обожаю… Этой парадигмоюопьянен похлеще водки и пива.Мозгами двигаю, ногами дрыгаю,догадайтесь с трех раз — чему альтернатива?

25.08. * * *

Слоится воздух над огнем свечи.Венчается раб Божий и раба…О, как прикосновенья горячи,когда толкнет в объятия судьба!Домой вернетесь мужем и женой,венчанием соединив сердца…Нет-нет мелькнет над вашей головойпалящий отсвет Божьего венца.

24.09. Храм Сергия Радонежского на Таганке * * *

Рассвет в оконце брызни,взломай льдяную тишь…В калейдоскопе жизниты стеклышком дрожишь.Встаешь простоволосо,плеснешь в обводья глаз.Веселый знак вопросавенчает твой намаз.Работница, гулена,тихоня, егоза,на кромке небосклоналетунья-стрекоза.Я если что умеюиспытывать судьбу,вращать, вращать быстрееподзорную трубу,где все сомненья тают,где славен жизни сор,где стеклышки слагаюттаинственный узор.Выкидывай коленца,обламывай полы,рви сердца заусенцы,льдяные иглы мглы.

27.11. * * *

Что о житье-бытье?Пусть ты не шерамыга,давай, давай уе…Быстрее ножкой двигай.Есть ты и есть они,кто драть тебя охочиво все ночные дни,во все дневные ночи.Надвинешь канотье.Бумажник что булыгадавай, давай у. е.Быстрее ручкой двигай.Великая страна,и ей равновеликии Бог, и сатана,и прочих граждан лики.

27.11.27.11. * * *

В воде стеклянный дом невидим,как в воздухе — сторонний газ;так посторонние обидыневидимы для наших глаз.Мне рыночная перспективадавно обрыдла и претит,а вот любому партактивулишь разжигает аппетит.Спроси себя, мол, бедный рыцарь,что делать? Где спасенье, где?А надо постараться скрыться,исчезнуть, как стекло в воде.

28.11.2001 * * *

Надо ли было метатьсяи рифмовать наугад,чтобы пружинно попастьсяв лаокооновый чад?Юбка. Колени в колготках.Тщетно — зови, не зовисорокалетняя теткамне говорит о любви.Бывшей. Сгоревшей до срокав невыносимом чадудавних взаимных упреков,тщетно взывавших к стыду.К совести. Зряшное деломерить рассудочно страсть.Только не знает пределалибидо сладкая власть.Жить надо тихо и кротко,ротик закутав в платки,чтоб сквозь чужие колготкине замечать ноготки.

6.01. * * *

Среди дряхлеющих собаксам, постаревший словно псина,курю слежавшийся табаки нянчу призрачного сына.Мертворожденного. В ночине выдохнувшего проклятьевсем тем, кто гычет, как сычи,мол, все мы сестры или братья.Век умер, веками прикрывглаза гноящихся иллюзий,чтобы прорвавшийся нарыв,как шар бильярдный, ухнул в лузу.Век тоже выдохнуть не смогпоследнее благословенье,чтобы неправедный итогвозвысил наше поколенье.Глядит луна, собачий глаз,на немоснежную долину,на домы, на безгласных нас,на шелушащуюся псину,решившую: "И я — герой,и должен зваться человеком"…А туча, тешучись игрой,спешит прикрыть луну, как веком.

8.01. ВЫБОР

Не плачь, не ной, что невезучий,что вечно — горе от ума;ведь и у самой черной тучивсегда есть светлая кайма.Всегда есть выбор между светоми сонным искушеньем мглы,но как же поступить с советом,чьи обрамления светлы,а суть черна? Чернее тучи,черней вороньего пера;и лишь коварным сладкозвучьемвысоким помыслам сестра.Как поступить? Ведомый верой,иди, и да спасут тебясреди огня и жгучей серыслезинки Божия дождя.Ведь Тот, кто за тебя отплакал,невыносимо отстрадал,плевелы отделит от злакови явит горний идеал.Иди за Ним, храним обетом.Неважно, что дела малы.Но сделай выбор между светоми сонным искушеньем мглы.

12.01. ШУТЛИВЫЙ НАКАЗ

Прощание устройте в ЦэДээЛе,поставьте в малом зале скромный гроб,чтобы в буфете пьяницы галдели,а дух мой, гений, возвышался чтоб.Придут коллеги — помянуть сквозь зубы.Придут калеки — жизнь пережевать:"Мол, все — ништяк, раз мы не дали дуба.Ушел Широков — что переживать…Он был смешон в мальчишеском азарте:прочесть, освоить и переписать,путь проложить по исполинской картелитературы…Тьфу, такая мать!Дурак, он не носил, как мы, кроссовки,а также, блин, втянулся в странный кросс;он был чужим в любой хмельной тусовкеи потому свалился под откос".Меня едва терпели "патриоты",а "либералы" думали: "изгой".Моя душа не знала укорота,впал навсегда я в творческий запой.Придут Калькевич, Кроликов и Чаткин.Жох-Жохов попеняет земляку,что он оставил новый том в начатке,не дописав о родине строку.О, Пермь моя, мой Молотов забытый,сиренью мне ты упадешь на гроб;пять лепестков казарменного быта,звезда эпохи, памяти сугроб!Повесь доску на пригородной школе,отметь мои былые адреса,где книги грыз и куролесил вволю,дав пылкой страсти в сутки полчаса.А что до окружающей столицы,я ей — песчинка, в ухе козелок.Как Б. Л. П., из певческой больницыя вынес в синь с бельишком узелок.Пускай его размечет свежий ветер,и зашуршат страницы, как снега;и мой читатель вдруг случайно встретитединокровца и добьет врага.Сержантовы Майоровыми стали,а кто-то Генераловым возник;и вечен бой; он кончится едва ли,но будет жить мой Гордин, мой двойник.Он рюмку водки за меня пригубит,да что там — литр он выпьет за меня;и пусть его за это не осудитоставшаяся кровная родня.Мой дух, мой гений мне закроет веки,в свой час отправив тело на покой…В космической шальной библиотекемоя страница машет вам рукой.

20.03. * * *

Лет в 17 из сломанной лейкия слезами наполнил фиал.94 копейкия за Надсона томик отдал.Получал отовсюду уроки,не страшась изменений в судьбе.Евтушенковской "Нежности" строкия нахально примерил к себе.Как паук паутину из пуза,я выматывал строки свои;что ж, советская рыхлая музанаучила продажной любви.По газеткам сшибал гонорары.Как нужны 3–4 рубля!Рифмовал: комиссары — гусары;и цвела под ногами земля.А сегодня стихи издаютсялишь за кровные, лишь для друзей…Отольются, еще отольютсянаши слезки; пальнут из фузей.Нет, я вовсе не рвач и не нытик,а немалой частицею врач,составитель, прозаик и критик,журналист и, конечно, толмач.Подытожу, откуда богатство,на своих и чужих не деля:Евтушенко и брат его Надсон,книжки их не дороже рубля.

3.09. * * *

И в расцвете весеннего дня,и зимой леденяще-кинжальнойиглы мглы не кололи меня,лишь хвоинка какая ужалит.Ждать недолго. Порвется струна.Полминуты повоют собаки.Русь-Россия, родная страна,только ты и спасешься во мраке.Только ты. Позабыв обо мне,нарожаешь веселых поэтов,чтобы мгла растворилась в винеогнезарно-кровавых рассветов.Как мы жалки под старость, голы,нищебродны, смешны и убоги…Отыскали меня иглы мглына последнем житейском пороге.

5.12. * * *

Плачу. Плачу. Плачу.С усердьем очевидца.Врачу и палачу.Никак не расплатиться.Ни доллар и ни рубль,увы, не всемогущи.Ты забытья хлебни.Глотни Летейской гущи.

26.12. * * *

Всё пропил я: силу, здоровье,любовь и мятущийся ум;нередко платил я и кровью,такой удалой толстосум.Случайно оставил удачу.Впадая порой в забытьё,живу я на мелкую сдачу.Я, видно, достоин её.

26.12. * * *

Несмотря на женины старанья,не умею аккуратно пить.Как в первостатейном ресторане,во сто крат приходится платить.Хуже сук, душою трижды суки,обирают бравые менты.Вот она, последняя наука!Вот пример гражданской правоты!Сколько раз я проходил сквозь это,но не понял, не уразумел.Водка с неумелой сигаретойсладостный и действенный коктейль.Почему ж тогда я безутешен?Что взываю к Божьему суду?Осознай, что многократно грешен.Сам виновен. У себя краду.

28.12. * * *

2002-й.Так что же он сулитзеркальною игрой:две двойки и нули?Дурная голова,ты прешь к концу, скуля…Пойми, как дважды два,не жизнь, а — два нуля.

28.12. * * *

Как мне хочется выпить лекарствои мгновенно навеки заснуть,чтоб не видеть, как в темное царствопродолжается гибельный путь.Чтоб не чувствовать тень Немезидыв двух шагах за своею спиной;чтоб изжить, позабыть все обиды;дверь захлопнуть, закрыться стеной.И поверьте, себя не жалею;жалко дочь, еще больше женуобездолить кончиной своею,увеличив свою же вину.Что ж, я пожил; и все-таки глухосвет надежды меня веселит;а душа как щенок лопоухийльнет к прохожим и тщетно скулит…

28.12. * * *

В снах — себя узнаю по затылку.Настигаю удачу свою.Собираю пустые бутылки.Как прожить в либеральном раю!Собирается все, что посеял,все, что пропил и что потерял…Ах, Расея, Расея, Расея,зря ль вынянчивал свой идеал!

28.12. ЗВУКИ НЕБА

"Он покупает звуки неба,он даром славы не берет".М. Ю. ЛермонтовСполна прошел я курс науки.Почти с отличьем аттестат.Умею слышать неба звукии гул подземных канонад.В пещеру превратил обитель.От книг темно в ней, как в бору.Живу, как завещал Учитель,и даром славы не беру.И если не дают — не надо.Я полон гордости другой:есть, есть высокая награда,неукоснительный покой.Я заплатил всей жизнью цену,чтоб заглянуть за окоем,чтоб ощущалось неизменно,что все — в тебе, и ты — во всем.Жаль, остается лишь мгновенье,и кану в черную дыру.Прости меня, стихотворенье.Ты выживешь, а я умру.

28.12. * * *

Очистимся страданьями? Не знаю.Обидами, как копотью, покрыт.В груди — не сердце, а дыра сквозная.Сжигает душу бесконечный стыд.Проходит день за днем и год за годомв немыслимом горячечном чаду.Исхода жду, испуганный исходом.Страшусь беды, стократ пройдя беду.Общения с собратьями столь редки.Веду одной лишь памяти дневник.Оторванный листок от крепкой ветки,лечу стремглав; бесценен каждый миг.

28.12. * * *

Какие-то слова поймал, прости, Господь,но протестует ум и недовольна плоть.Слова — не серебро, но чистые почти,коль ты их записал. Жаль, слово не в чести.Сегодня лишь дела нужны; и в этом суть,что смог ты отыскать, что смог ты зачерпнуть.Поймал ты судака или галоши гниль…Живи, живи пока. Смерть еще хуже. Гиль.

29.12. * * *

Как же быстро проходит время!Человечья жизнь коротка.Я мечтал говорить со всеми,а молчал и валял дурака.Я хотел заработать денег.Честно. Чисто… Ограблен не раз.Ну и кто же мой современник,соплеменник и высший класс?Парадокс нынче правит в доме.Я избит, как простой алкаш.Мой грабитель стоит на стреме,низколобый, словно Челкаш.Ничего не хочу. Не желаю.Правит мафия. Слава — дым.Пусть собаки вослед полают.Мне не скучно с собой самим.Сам себе и отец, и предок,сам себе и сын дорогой.Я еще покучу напоследок.Водки выпью глоток, другой.Новогодье передо мною.И покорна руке строка.Что я хнычу? Чего я ною?Впереди века и века.

30.12.2002 * * *

Сочинители страшных историй,ваша жизнь несказанно права,как и тех, кто на грязном заборепишет мелом срамные слова.Если что-то в душе остается,служит верною пищей уму,это песня, что хором поется,да рассказ о Каштанке с Муму.Мы запомнили все, поголовно,те сюжеты, что сутью просты,где слова соразмерно, как бревна,собираются в связки, в плоты.Так что хватит брехать про элиту,про к искусству проложенный галс,перечтите разок "Аэлиту"и летите ракетой на Марс.А как только приляжешь беспечнои начнешь погружаться во сны,то космическим холодом Нечтовдруг уколет в районе спины.

13.01. * * *

Я проявил недавно бдительность,прильнул к чужому разговору,содомизируя действительность,демонизируя Гоморру.Случилось это между станцией"Таганской", ближе к "Пролетарской".Я с лету был сражен дистанциейс блондинкой с выправкой гусарской.Она в меня настолько вдвинулась,что я повис расчетверенно,держась одной рукой, как жимолость,за голый поручень вагона.Зачем скрывать, всегда блондинкамия был раздвоен и расстроен,но чтобы так: глазами-льдинкамистолкнуться — дело непростое.Вагон был переполнен жертваминепредсказуемых перверсий,немыми криками и жестамипогрязших в виртуальном сексе.Как Данте, я сражался с вымыслом,искал Вергилия неловко,как вдруг меня наружу вынеслолюдской струей на остановке.

13.01. * * *

Прожив три дня без потрясений,без драки и без грабежа,я подтверждаю без сомнений,что жизнь, конечно, хороша.Приятно попадать в объятьянеукоснительного снаи веровать, что люди — братья,что нет зимы, одна весна.Но это все — сплошные враки;мелькнет момент и — от винта;ведь ждут-пождут за буеракомне два бомжа, так два мента.

25.01. * * *

Отчего, я никак не пойму,я живу на проспекте Му-Му.Странноват я, друзья, мумуват.Вот такой нестоличный формат.По ночам я жену обнимуи шепчу ей: му-му да му-му.Весноваться готов, зимовать,чтобы только одно повторять.Что явилось ко мне наобум.Уж такой записной тугодум.И, наверное, слава уму,я помру на проспекте Му-Му.

31.01. ГРЕЦИЯ

Сердце под вечер желает прохлады.Горы качают луны ореол.Греция — это жара и цикады,это цитаты античной укол.Веки смыкаются… Пройдены вехи.Быстро хмелею, гуляка плохой.Греция — это не только орехи,хоть мне на них доставалось с лихвой.Жизнь не жалела и вволю шпыняла,била, как мячик, навскидку, с носка.Греция — это не зыбь у причала,не по смоковнице юной тоска.В дни испытаний, в минуту провала,в яме зловонной, почти что на дне,Греция, ты меня чудом спасала;даром, что горе топил я в вине.Все твои сказки и славные мифы,что рассказал обстоятельно Кун,вдруг поднимали на крепкие рифы,что вырастали из теплых лагун.Приободряя, вселяя отвагу,сам Аполлон вдруг и вдунет огня,а Эскулап брызнет капельку блага,Зевс по головке погладит меня.Милая сердцу картина покоя,мне заблуждаться и дальше позволь:небо лишь в Греции столь голубое,море лишь в Греции чистое столь.То-то меня запредельное манит,снова в мечтах повторяю вояж;в сказку хочу, пусть завертит, обманет,и не боюсь оскользнуться в мираж.

28.04. МОЛЬБА

Смотрю я на покосы,гляжу с восторгом вдаль,кругом летают осы,и им меня не жаль.Они, видать, не сыты;гармонию храня,они хотят осыпатьдождями жал меня.Проклятые вопросы,опять ни дать, ни взять;кругом летают осы;ну, как же их прогнать.Вот надо же, на склонелет, а печаль остра;быть может, их отгонитвонючий дым костра?Быть может, мне поможетсверхновый репеллент,и ос тревога сгложет,как яд, в один момент?А может, пригодитсяи тут дезодорант;и станет бедный рыцарьбогаче во сто крат?Забавные вопросы,ведь как их ни гони,они опять как осыпереполняют дни.Но только ночь наступит,и осы — на покой;толку я время в ступемозолистой рукой.Когда, когда, когда жеопустится закат,и ночь, как дочка в сажевновь вызвездит халат?Чтоб я, такой небритый,страстями утомленна перепадах быта,вкусил недолгий сон.Где снова те же осы,где жалят под ребропроклятые вопросы,что зло и что добро.Они, видать, не сыты;гармонию храня,они хотят осыпатьдождями жал меня.Устав махать и гнуться,гоняя эту звень,как хорошо проснутьсяи выйти в новый день.Где снова мухи, осы,гудящие шмели;крылатые вопросывертящейся земли.И, слава Богу, чтобыне прерывался звонни с помощью хворобы,ни — хуже — похорон.Что ж, осы, налетайтестремглав на грудь мою;и жальте, и кусайте;я сам о том молю.

27.07. * * *

Сгорает дерево в огне.Готовится шашлык.Ах, до чего привольно мне,я к этому привык.Со мной жена и рядом дочь.В углу цветет сирень.И вовсе не пугает ночь,ведь завтра новый день.Свершились детские мечты.Вьют музы хоровод.В кувшине на столе цветыалеют круглый год.О, как бы я одно хотел,чтобы за гранью лет,когда постигнет свой уделобугленный скелет,когда найду последний дом,откуда сбечь нельзя,меня бы вспомнили добромдочь и мои друзья.

28.07. ВЕТРЕННЫЕ СТРОКИ

А. Э. Хаусману