Павел Антокольский - Стихи

<1974>

Павел Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1982.

ГАДАЛКА

Ни божеского роста,Ни запредельной тьмы.Она актриса просто,Наивна, как подросток,И весела, как мы.

Цыганка МариулаРаздула свой очаг,Смугла и остроскула,С лихим клеймом разгулаИ с пламенем в очах.

А вот еще приманка!Развернут в ночь роман.Заведена шарманка.Гадает хиромантка,Девица Ленорман.

Но грацией, и грустью,И гибелью горда,Но руки в тщетном хрустеЗаломлены… Не трусьтеГадалки, господа!

<1974>

Павел Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1982.

МИФ

По лунным снам, по неземным,По снам людей непогребенныхПроходит странник. А за нимСпешит неведомый ребенок.

«Что, странник, ты несешь, кряхтя?Футляр от скрипки? Детский гробик?» —Кричит смышленое дитя,И щурится, и морщит лобик.

Но странник молча смотрит вверх,А там, в соревнованье с бездной,Вдруг завертелся бесполезныйТысячезвездный фейерверк.

Там за петардой огнехвостойМчит вихревое колесо.Всё это, может быть, непросто,Но малым детям внятно всё.

И мальчик чувствует, что этоВся жизнь его прошла пред ним —Жизнь музыканта иль поэта,И ужас в ней незаменим.

Что ждет его вниманье женщин,Утраты, труд и забытье,Что с чьей-то тенью он обвенчанИ сам погибнет от нее.

<1974>

Павел Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1982.

КАЛИОСТРО

Плащ цвета времени и снов,

Плащ кавалера Калиостро…

На ярмарке перед толпою пестрой,Переступив запретную черту,Маг-шарлатан Джузеппе КалиостроВолшебный свой стакан поднес ко рту.И тут же пламя вырвалось клубами,И завертелась площадь колесом,И жарко стало, как в турецкой бане,И разбежался ярмарочный сонм.И дрогнула от дребезга и трескаВселенная. И молния взвилась…

Лишь акробатка закричала резко:«Довольно, сударь! Сгиньте с наших глаз!»Но Калиостро возразил любезно:«Малютка, я еще не превращенВ игрушку вашу. Поглядите в бездну…»И он взмахнул пылающим плащом.Она вцепилась в плащ и погляделаСначала робко, а потом смелей:«Ну что же, маг, ты сделал наше дело —И мне винца, пожалуйста, налей!»Пригубила и, обжигая десныИ горьким зельем горло полоща,Захохотала: «Все-таки несносныПрикосновенья жгучего плаща!Но что бы ни было, я не трусиха.Ты, может быть, опасный человек,А все-таки отъявленного психаЯ придержу на привязи навек!»

Что с ними дальше было — знать не знаю.А коли знал бы, всё равно молчок.Но говорят, что акробатка злаяСдержала слово, сжала кулачок.

В другой, изрядно путанной легендеОписаны их жуткие дела,На пустяки растраченные деньги:Девчонка расточительна была.Она и он добыли, что им надо,Не замечали пограничных вех,Европу забавляли буффонадойНе час, не день, не годы — целый век.Как видно, демон старика принудилИзнемогать от горя и любви.И служит ей он, как ученый пудель,Все замыслы откроет ей свои.

Летят года. Беснуется легенда.И как попало главами пестрит.И вот уже зловредного агентаСледить за ними подослал Уолл-стрит.В какой лачуге иль в каком трактиреЗаколот этот Шерлок Холмс ножом?Где в тучи взмыл «ТУ-сто сорок четыре»?Чей Пинкертон пакетами снабжен?

А в то же время Калиостро скрылсяНа полстолетья, как на полчаса.Его архив грызет чумная крыса,А старикан сначала начался!Есть у него дворец и графский титул,Сундук сокровищ и гайдук-араб.Забронзовел, весь в прозелени идол,Владыка мира — все-таки он раб!Да! Ибо в силу некоего пактаМеж ним и автором явилась тутВсё та же, та же, та же акробатка.О ней неправду сплетники плетут.Но что за мерзость городские сплетни!Ведь акробатка — вечная весна,А стосемидесятишестилетнийИз-за нее одной не знает сна!

Смотрите же в партере, на балконе,Как действие стремительно идет!Несут карету бешеные кони.На козлах автор — сущий идиот.А позади плечом к плечу две тени.Они страшны для чьих-то медных лбов.В сплетенье рук, в сцепленье двух смятений,Вне времени свершается любовь…Там — ждут востребованья груды писем.

Здесь — лопается колба колдуна.От акробатки ветреной зависим,Он знает — жизнь исчерпана до дна.Он скоро сдохнет. Так ему и надо!Но мечется легенда наугад…Дай на пятак стаканчик лимонада!Дай на целковый парусный фрегат!За океаном, в Конго иль у Ганга,Единая однажды навсегда,Всё та же краля, выдумка, цыганкаВзмахнет ему платочком: «До свида…».

Пора! Пора! Еще ничто не ясно.Воображенье — лучший проводник.Весь мир воображеньем опоясан.Он заново разросся и возник.Он движется вовне или внутри нас,На личности и роли нас деля.Он формула. Он точность. Он стерильность.Вкруг солнца вечно вертится земля.

Стучит тамтам. Гудят удары гонга.Круженье пар. Скольженье легких тел.Рукой подать до Ганга и до Конго.Кто захотел — мгновенно долетел!..

Не представляя, что подскажет завтра,К чему обяжет утренняя рань,На полуслове обрывает авторИ отвергает всякую мораль.

Да и к чему служила бы мораль нам?Кончает Калиостро свой полетВ четвертом измеренье ирреальномИ поздравленья новобрачным шлет,

Я посвящаю Женственности ВечнойРассказ про Калиостро-колдуна.В моих руках не пузырек аптечный.Мне в руки вечность даром отдана.

Июль 1972

Павел Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1982.

Примечания

1

«Ты, в конце концов, то, что ты есть» (нем.). — Ред.