Леонид Заманский: человек без страха - Сергей Владимирович Киреев
А так он прав по сути: нету смысла
Валить кого попало из ствола.
Наш праздник — в состоянии салюта,
Вот, значит, для чего я ствол купил!
И я пальнул, и это было круто,
Я всю обойму в небо разрядил!
-29-
И ментура на шум прибежала:
«Кто стрелял?» Да никто! Ты сначала
Штопор в пробке сумей закрепить!
Я ведь тоже парнишка не промах.
Мы нашли с ними общих знакомых
И за них тоже начали пить.
Танцы, скрипки, — концерт вроде бала.
Тридцать пять человек нас гуляло –
Сослуживцев, друзей и коллег, –
Перепуталось всё капитально,
Кто там пьёт за кого. «И нормально!» –
Мне какой-то сказал человек.
Я гляжу — это ж родственник Катькин,
Тот, седой, что-то там вроде дядьки.
«Ну и ну! Ты ведь вроде сидишь!»
Он смеётся: «Ребята, привет вам,
Жизнь хотела меня встречным ветром
Сбить с пути, завалить — вот ей шиш!
Холодок лишь один по загривку.
Я отпущен сюда на побывку,
Чтоб торжественно Катьку женить.
Да, потратился, жизнь стоит денег,
Но зато теперь с вами со всеми
Можно новый проект замутить!»
Да мы его тогда и замутили,
Сейчас неважно, где там что чего
Мы сообща потом наворотили,
А важно, что мы встретили его.
Заманский с ним грядущие поставки
Успел вполне детально обсудить.
В Москву из-за Урала для затравки
Вагоны с лесом стали приходить.
И лозоходец наш, что бани строил,
(Читатель, ты такого не забыл?)
Их общее число не то утроил,
Не то и вовсе удесятерил.
Ах, эта свадьба! — вот они, истоки
Всего, что с нами будет в свой черёд.
Он снится до сих пор мне, тот жестокий,
Прекрасный девяносто первый год!
Вот так без остановки наш Заманский,
Пока мы ели в кляре карасей
И друг на друга брызгали шампанским,
Крутил свою лихую карусель.
Без славословий всяких, песнопений
Скажу вам по-простому, как поэт:
То, что Заманский Лёня — это гений,
Тут даже спорить смысла как-то нет.
В любой науке гениев в избытке
Порой им даже премии дают.
Учёный люд, нахрапистый и прыткий,
Сожрал на этом деле соли пуд.
Один, к примеру, пялится на солнце,
На всяческие звёзды в телескоп,
Другой придумал цезий или стронций,
Которого хлебнул — и сразу в гроб.
Снаряд какой-то чертит третий некто,
Чтоб только поточнее долбануть
В различные секретные объекты, –
Куда ни плюнь — одна сплошная муть.
А Лёня вот Заманский, сколько помню,
Всегда живых людей заместо звёзд
Конкретно открывал. И я наполню
Бокал за Лёньку, хоть он и не прост.
Он потрясал своей мохнатой лапой,
Когда дела не шли: «Урою всех!»
Я не скажу, что было как в гестапо,
Но без услад особых и утех –
Сю-сю-мусю там, вздохи под луною,
Из-под бровей лукавый женский взор –
Всё это проходило стороною,
Мы этого не видели в упор.
Мы сутками пахали, днём и ночью,
Какое, к чёрту, там «сю-сю-мусю»!
В деталях помню, трепетно, точь-в-точь я
Доподлинно картину эту всю.
-30-
За деньгами, хитёр и неистов,
Участковый, пожарник ли, пристав,
Как бы ни было хлопотно им,
К нам спешили совать своё рыло.
Каждый раз их явление было,
Как нашествие галлов на Рим.
Звон в башке у нас вместо медалей:
Нам гранаты в окошко кидали,
Ночью, правда. Охрана спала.
Ей за это, конечно, влетело, –
Разобраться на месте, в чём дело,
В силу пьянства она не могла.
Мы в тот год из-за вечных баталий
Колизеем свой офис прозвали –
Нам играть приходилось с огнём.
Мы сражались на этой арене.
Мы от страха не гнули колени.
И сейчас, в наши дни, их не гнём.
Вряд ли скажешь, что мы супермены,
Но с разбега бетонные стены
Чётко, слаженно сносим башкой.
Мы живём — не горим и не тонем.
И вообще — если б не было Лёни,
То Россия была бы другой.
…Писателей известных вереница
Проела нам всю плешь. Я мог бы им
С героями помочь определиться,
Но обо мне потом поговорим
Герои умных книг — сплошная лажа.
Нет, есть один нормальный — Колобок!
Я всех литературных персонажей
Ещё со школы знаю назубок.
Скажи, читатель, кем работал Чацкий?
Онегин — вот чего он делать мог?
Какие-то одни сплошные цацки:
Вино, балы, на тыкве котелок…
И Гамлет, да и те, кто с ним сражались,
Горячие такие господа,
Не очень-то на службе появлялись,
Сказать точнее, просто никогда.
А будь он бригадиром на разливке,
Где цепи, мульды, огненный металл,
То груз своих сомнений на загривке
Не так бы, может, остро ощущал.
Да, быть или не быть — вопрос серьёзный,
Тут не решишь так просто с кондачка!
А ты вот лучше дай, пока не поздно,
Под зад себе хорошего пинка
И в цех иди, там мастер наваляет –
Полезно, если нервы не в дугу.
Работа положительно влияет
На кровообращение в мозгу.
Что значит «Быть»? — на ум одно приходит:
Не только регулярно есть и пить,
А, например, работать на заводе,
А не работать — значит и не быть.
-31-
Вот Заманский — отличный работник,
У него каждый праздник — субботник,
И выходит, что он поглавней
Всех Базаровых, Чацких и прочих, –
Он пахал и пахал дни и ночи,
За него, мой читатель, и пей!
Все они неплохие ребята,
Мне Печорин вообще вроде брата,
Так что я против них ничего
Да и против других не имею,
Но держу, как героя, в уме я
Только Лёньку, его одного.
Он был лучшим из всех, если кратко,
Он себя отдавал без остатка
Нам — своим регулярным войскам.
Если с кем-то беда приключалась,
Вся команда на выручку мчалась –
Ой, какой же там был трам-тарарам!
Ой, судьба, ой, ты, сволочь слепая!
Из застенков ребят выкупая,
Я поил кого надо до дна.
Что ж, я помню их, наши истоки,
Потому и пишу эти строки
Про великие те времена.
Я знаю, будут спрашивать порою:
«Твой ближний круг с пристрастием воспет,
А что же, отрицательных героев
В твоей поэме вовсе, что ли, нет?»
Ну почему? Да те же понятые,
Избравшие особый в жизни путь, –
Что пялили глаза свои пустые
На обыске: чего б тут хапануть?
Они тогда сигнала
