Михаил Ломоносов - Храбрые славны вовеки!
Полтава
(Отрывок)
Горит восток зарею новой.Уж на равнине, по холмамГрохочут пушки. Дым багровыйКругами всходит к небесамНавстречу утренним лучам.Полки ряды свои сомкнули.В кустах рассыпались стрелки.Катятся ядра, свищут пули;Нависли хладные штыки.Сыны любимые победы,Сквозь огнь окопов рвутся шведы;Волнуясь, конница летит;Пехота движется за неюИ тяжкой твердостью своеюЕе стремление крепит.И битвы поле роковоеГремит, пылает здесь и там;Но явно счастье боевоеСлужить уж начинает нам.Пальбой отбитые дружины,Мешаясь, падают во прах.Уходит Розен сквозь теснины;Сдается пылкий Шлипенбах.Тесним мы шведов рать за ратью;Темнеет слава их знамен,И бога браней благодатьюНаш каждый шаг запечатлен.
Тогда-то свыше вдохновенныйРаздался звучный глас Петра:«За дело, с Богом!» Из шатра,Толпой любимцев окруженный,Выходит Петр. Его глазаСияют. Лик его ужасен.Движенья быстры. Он прекрасен,Он весь как Божия гроза.Идет. Ему коня подводят.Ретив и смирен верный конь.Почуя роковой огонь,Дрожит. Глазами косо водитИ мчится в прахе боевом,Гордясь могущим седоком.
Уж близок полдень. Жар пылает.Как пахарь, битва отдыхает.Кой-где гарцуют казаки.Равняясь, строятся полки.Молчит музы́ка боевая.На холмах пушки, присмирев,Прервали свой голодный рев.И се — равнину оглашая,Далече грянуло ура:Полки увидели Петра.
И он промчался пред полками,Могущ и радостен, как бой.Он поле пожирал очами.За ним вослед неслись толпойСии птенцы гнезда Петрова —В пременах жребия земного,В трудах державства и войныЕго товарищи, сыны:И Шереметев благородный,И Брюс, и Боур, и Репнин,И, счастья баловень безродный,Полудержавный властелин.
И перед синими рядамиСвоих воинственных дружин,Несомый верными слугами,В качалке, бледен, недвижим,Страдая раной, Карл явился.Вожди героя шли за ним.Он в думу тихо погрузился.Смущенный взор изобразилНеобычайное волненье.Казалось, Карла приводилЖеланный бой в недоуменье…Вдруг слабым манием рукиНа русских двинул он полки.
И с ними царские дружиныСошлись в дыму среди равнины:И грянул бой, Полтавский бой!В огне, под градом раскаленным,Стеной живою отраженным,Над падшим строем свежий стройШтыки смыкает. Тяжкой тучейОтряды конницы летучей,Браздами, саблями звуча,Сшибаясь, рубятся сплеча.Бросая груды тел на груду,Шары чугунные повсюдуМеж ними прыгают, разят,Прах роют и в крови шипят.Швед, русский — колет, рубит, режет.Бой барабанный, клики, скрежет,Гром пушек, топот, ржанье, стон,И смерть, и ад со всех сторон…
Но близок, близок миг победы.Ура! мы ломим; гнутся шведы.О, славный час! о, славный вид!Еще напор — и враг бежит.И следом конница пустилась,Убийством тупятся мечи,И падшими вся степь покрылась,Как роем черной саранчи.
Пирует Петр. И горд, и ясен,И славы полон взор его.И царский пир его прекрасен.При кликах войска своего,В шатре своем он угощаетСвоих вождей, вождей чужих,И славных пленников ласкает,И за учителей своихЗаздравный кубок подымает…
Евгений Онегин
(Отрывок из VII главы)
XXXVI
Но вот уж близко. Перед нимиУж белокаменной Москвы,Как жар, крестами золотымиГорят старинные главы.Ах, братцы! как я был доволен,Когда церквей и колоколен,Садов, чертогов полукругОткрылся предо мною вдруг!Как часто в горестной разлуке,В моей блуждающей судьбе,Москва, я думал о тебе!Москва… как много в этом звукеДля сердца русского слилось!Как много в нем отозвалось!
XXXVII
Вот, окружен своей дубравой,Петровский замок. Мрачно онНедавнею гордится славой.Напрасно ждал Наполеон,Последним счастьем упоенный,Москвы коленопреклоненнойС ключами старого Кремля:Нет, не пошла Москва мояК нему с повинной головою.Не праздник, не приемный дар,Она готовила пожарНетерпеливому герою.Отселе, в думу погружен,Глядел на грозный пламень он…
Антон Антонович Дельвиг
(1798–1831)
Сонет
Что вдали блеснуло и дымится?Что за гром раздался по заливу?Подо мной конь вздрогнул, поднял гриву,Звонко ржет, грызет узду, бодрится.
Снова блеск… Гром, грянув, долго длится,Отданный прибрежному отзы́ву…Зевс ли то, гремя, летит на ниву,И она, роскошная, плодится?
Нет, то флот. Вот выплыли ветрилы,Притекли громада за громадой;Наш орел над русскою армадой
Распростер блистательные крилыИ гласит: «С кем испытать мне силы?Кто дерзнет и станет мне преградой?»
Евгений Абрамович Баратынский
(1800–1844)
К*** при отъезде в армию
Итак, мой милый, не шутя,Сказав прости домашней неге,Ты, ус мечтательный крутя,На шибко скачущей телегеОт нас, увы! далеко прочь,О нас, увы! не сожалея,Летишь курьером день и ночьТуда, туда, к шатрам Арея!Итак, в мундире щегольскомТы скоро станешь в ратном строеМеж удальцами удальцом!О милый мой! согласен в том:Завидно счастие такое!Не приобщуся невпопадЯ к мудрецам, чрез меру важным.Иди! воинственный нарядПриличен юношам отважным.Люблю я бранные шатры,Люблю беспечность полковую,Люблю красивые смотры,Люблю тревогу боевую,Люблю я храбрых, воин мой,Люблю их видеть в битве шумнойЛетящих в пламень роковойТолпой веселой и безумной!Священный долг за ними вследТебя зовет, любовник брани;Ступай, служи богине бед,И к ней трепещущие дланиС мольбой подымет твой поэт.
Д. Давыдову
Пока с восторгом я умеюВнимать рассказу славных дел,Любовью к чести пламенеюИ к песням муз не охладел,Покуда русский я душою,Забуду ль о счастливом дне,Когда приятельской рукоюПожал Давыдов руку мне!О ты, который в пыл сраженийПолки лихие бурно мчалИ гласом бранных песнопенийСердца бесстрашных волновал!Так, так! покуда сердце живоИ трепетать ему не лень,В воспоминанье горделивоХранить я буду оный день!Клянусь, Давыдов благородный,Я в том Отчизною свободной,Твоею лирой боевойИ в славный год войны народнойВ народе славной бородой!
Николай Михайлович Языков
(1803–1846)
Д. В. Давыдову
Жизни баловень счастливый,Два венка ты заслужил;Знать, Суворов справедливоГрудь тебе перекрестил!Не ошибся он в дитяти:Вырос ты — и полетел,Полон всякой благодати,Под знамена русской рати,Горд, и радостен, и смел.
Грудь твоя горит звездами:Ты геройски до́был ихВ жарких схватках со врагами,В ратоборствах роковых;Воин смлада знаменитый,Ты еще под шведом был,И на финские гранитыТвой скакун звучнокопытыйБлеск и топот возносил.
Жизни бурно-величавойПолюбил ты шум и труд:Ты ходил с войной кровавойНа Дунай, на Буг и Прут;Но тогда лишь собираласьПрямо русская война;Многогромная скопляласьВдалеке — и к нам примчаласьРазрушительно-грозна.
Чу! труба продребезжала!Русь! тебе надменный зов!Вспомяни ж, как ты встречалаВсе нашествия врагов!Созови из стран далекихТы своих богатырей,Со степей, с равнин широких,С рек великих, с гор высоких,От осьми твоих морей!
Пламень в небо упирая,Лют пожар Москвы ревет;Златоглавая, святая,Ты ли гибнешь? Русь, вперед!Громче буря истребленья,Крепче смелый ей отпор!Это жертвенник спасенья,Это пламень очищенья,Это фениксов костер!
Где же вы, незваны гости,Сильны славой и числом?Снег засыпал ваши кости!Вам почетный был прием!Упилися, еле живы,Вы в московских теремах,Тяжелы домой пошли вы,Безобразно полегли выНа холодных пустырях!
Вы отведать русской силыШли в Москву: за делом шли!Иль не стало на могилыВам отеческой земли!Много в этот год кровавый,В эту смертную борьбу,У врагов ты отнял славы,Ты, боец чернокудрявый,С белым локоном на лбу!
Удальцов твоих налетомТы, их честь, пример и вождь, —По лесам и по болотам,Днем и ночью, в вихрь и дождь,Сквозь огни и дым пожараМчал врагам, с твоей толпойВездесущ, как Божья кара,Стран нежданного удараИ нещадный, дикий бой!
Лучезарна слава эта,И конца не будет ей;Но такие ж многи летаИ поэзии твоей:Не умрет твой стих могучий,Достопамятно-живой,Упоительный, кипучий,И воинственно-летучий,И разгульно-удалой.
Ныне ты на лоне мира:И любовь и тишинуНам поет златая лира,Гордо певшая войну.И как прежде, громогласенБыл ее вои́нский лад,Так и ныне свеж и ясен,Так и ныне он прекрасен,Полный неги и прохлад.
Михаил Юрьевич Лермонтов
