Семён Раич - Поэты 1820–1830-х годов. Том 2
331. ПОЭТ
СЦЕНА 1
Пещера на берегу моря. Вдали цепь утесов, кругом лес. Ночь. Гроза. Посреди пещеры полуразрушенная гробница. На одном из обломков сидит Поэт. Из гробницы вылетает слабый стон.
ПоэтКто здесь?
Голос(из гробницы)
Твой Гений!
ПоэтМой Гений, коварный обманщик!
ГолосОн прилетел за примиреньем.
ПоэтПоздно!
ГолосМир — отблеск бога, человек!Мириться никогда не поздно.
ПоэтОставь меня!
ГолосПоэт, Поэт!..Я искуплю твои страданья,Отдам в сто крат, чего лишил!Ты возродишься новой жизнью,Всё расцветет кругом тебя,Ум озарится вдохновеньем,В груди проснется пыл страстей,Душа сольется с небесами,В тебе воскреснет новый мир!..
ПоэтУмолкни, соблазнитель!
ГолосЯ сотворю тебя владыкой,Царем и неба, и земли;Отдам все царства, и народыТебя почтут, как божество.Ты станешь выше человека,В своей душе вместишь весь свет!Я дам тебе святую силуС природой сердцем говорить,В сердцах людей читать, как в книге,И понимать добро и зло;Я дам тебе целебный ба́льзамОт всех несчастий и невзгод,Раскрою таинства природы,Вручу златой, волшебный жезл —И одичалую пустынюТы превратишь в небесный рай,Огонь — в студеный ключ, чертоги —В безвестный, мрачный, душный гроб!Смотри, какой хаос в природе, —Вой ветра, грохот, блеск, гроза.Вихрь гонит вихрь и гром за громом;Светло, как в полдень, жжет глаза!..Всё стонет, в ужасе дрожит…То бог с вселенной говорит!..Как этот бог великий, грозный,Ты станешь с миром говорить!И твой язык, досель ничтожный,В душе людей, как божий глас,Кипящим звуком отзовется…
ПоэтИсчезни, злой дух!
ГолосТы отвергаешь чашу жизни,Святой, божественный фиал!Дитя, напуганное громом!Ты позабыл, что без негоИ солнце летнее — зараза,Что вы живете разрушеньем,Что и душа, небесный цвет,Есть только вечная могила…Да! И в душе страсть губит страсть,Одно желание — другое,Надежда — горе, горе — смех;Мысль тонет в мысли, чувство в чувстве…От жизни к смерти — только шаг!Жизнь без поэзии — пустыня,Холодный остов без души,Добыча жалкая расчетов,Огонь без света…
ПоэтДа, ты прав!Жизнь без поэзии — пустыня,Изъеденный червями труп.Но что ж поэзия, злой демон,Твой расхваленный дар небес?Всё тот же остов на ходулях,Под галванизмом — тот же труп!Оставь меня!
ГолосНеблагодарный!Я с любовью нежной материПред тобою здесь стоюИ с улыбкой примиренияЧашу жизни подаю…Пред тобою отверзаетсяМир блаженства и мечты,Мир прелестный вдохновения,Свет небесной красоты!..Ты ж, наскучив светом, жизнию,Избалованный судьбой,С ядом в сердце, хладным призракомВстал меж счастьем и собой!Вдохновенье — гость залетный здесь,Улетит и не воротится,Унесет с собой все радости,Все мечты и наслаждения…
ПоэтОставь, оставь меня, мой Гений!Не чад волшебных вдохновений,Не ты, не жизнь наскучили мне… Нет!Я сам себе наскучил — я, весь свет.Земля и небо!.. Жизни сладостьНе соблазнит меня. Я жил.Жизнь давит в гроб меня! Мне душноПод этим сводом неба. Да!Я весь разрушился; уснулиЖеланья, воля, вся душа…Осталось только чувство жизни,Одно слепое чувство…
ГолосНет!В твоей груди всё те же страсти,Всё та же воля, та же жизнь!Поэт — Везувий! То вдруг вспыхнет,Вдруг заклокочет, закипит, То вдруг охладеет, затихнет, Замрет, как могила, и спит, Пока не блеснет вдохновенье…Одна лишь искра — и опятьВезувий мертвый — гром и пламя!
ПоэтКакой же искрой можешь тыЗажечь усопшие мечты!Каким волшебным вдохновеньемТы оживишь холодный труп!Нет, нет! Оставь меня, мой Гений!Я изнемог для вдохновений!Я сам не чувствую себя!В глазах темно, в душе темнее…На сердце камень, ум заглох,В ушах то гул колоколов,То вдруг могильное молчанье…Отвсюду веет пустотой,В ногах свинец, во всем хлад смерти.О, этот камень во сто кратСчастливее меня… Он — камень!А я… я чувствую, живу,Томлюсь, дышу, смотрю, страдаю;Хочу понять… не понимаю!Хочу рассеяться… нет сил!Хочу желать — и нет желаний!..И день и ночь влачу, как груз,Свое безжизненное тело…Один, как бог, во всей вселенной,И то в оковах! Слушай, дух!
Я готов с тобою примириться, готов снова предать себя на жертву всем твоим ужасным пыткам. Одно условие! Пробуди во мне какое-нибудь желание, укажи какую-нибудь цель в этой мелочной, бездушной жизни… Какую-нибудь цель, которая заняла бы меня, хотя на несколько дней. Несколько дней деятельности — и я доволен!
Гроза усиливается.
ГолосЛюбовь и дружба.
ПоэтТе же бредни,Что и поэзия!.. Одна —Дитя холодного расчета,Под маской чувства эгоизм;Другая — чад, угар, горячка;Сначала — Этна, а потом…Потом — простая мыть — желанье!И что любить? Кого любить?Кого, мой Гений?
ГолосДобродетель!
ПоэтВсё та же песня, тот же чад!Скажи мне, что за добродетельУ нас на свете? МишураПод пышным именем святого;Огонь, блудящий в темну ночь,Без теплоты и без сиянья,Смесь с суеверьем ханжества́…Нет, нет, мой Гений! Дальше!
ГолосСлава!
ПоэтЕще что, слава!.. Слава — дым(Давно-старинное сравненье!):Вдали — как радуга, вблизи —Тошнит и ест глаза!..
ГолосСвобода…
ПоэтУмолкни, злой, коварный дух:Пока есть тело — нет свободы;Одна лишь жажда, жар, тоска,Порывы бешенства… Свобода —Семь тощих, жалких, бедных букв,И — необъятное значенье!Соедини в себе весь свет,Будь выше всякого созданья, —Ты только бедный, грешный раб…Один лишь бог свободен! Дальше!
ГолосБогатство, почести, чины!..
ПоэтКак! Неужели весь уж списокТвоих блестящих, громких слов!..Любовь и дружба, добродетель,Свобода, слава и… конец!И ты подумал, искуситель,Что я, отвергнувши любовь,Свободу, славу, добродетель,Прельщусь игрушками детей —Холодным золотом, чинами!..Безумец жалкий! Где твой ум,Где прелесть хитрого соблазна?..Богатство, почести, чины!..Поди, поди, презренный демон,Куй сети женщинам!
ГолосПостой,Еще прелестное желанье,Высокий, гордый идеал,Цепь бесконечная стараний,Трудов и подвигов венец!Проснись, восстань и твердым шагомИди к той цели и…
ПоэтГлупец!Желать венца… Ожить для смерти,Для обольстительной мечтыПод власяною багряницей!Я в свете жил, мой адский дух!..Я с ним знаком. Я знаю, видел…Безумье, скука, зависть, ложь,Корысть под маской патриота,Желанье в образе судьбы;Повсюду случай, ум в оковах,Слепой инстинкт и ханжество!..
Все это уже присмотрелось мне, мой Гений, давно присмотрелось, наскучило, надоело, опротивело! Нового прошу я у тебя, нового, которое не имело бы в себе ни малейшего отпечатка человечества. Мне несносно одно уже это название, один образ этой бездушной машины. Я болен, мой Гений, болен омерзением к людям. В моем сердце нет более ни капли крови — одна желчь, один ад, одно презрение. Я ненавижу себя самого, ненавижу это тело, эти члены… Пробуди во мне желание, которое бы не имело в себе ничего общего с здешним, и — я снова твой!
