Саша Резина - Ты читал обо мне?

Саша Резина

Сборник

Ты читал обо мне?

(2006–2007)

«Эти абры-кадабры — зовут театрально: „клипами“…»

Эти абры-кадабры- зовут театрально: «клипами»))))

Здесь сверкает в алмазной росе крапива вранья!

Я зашью тебе жабры, Человек Амфибия,

И ты станешь такой как все, такой как я.

Эти гоголи-моголи зовут повкусней: «нектарами»,

Здесь с улыбкой макдональсной блеют: «нет-нет»)))

Я закрою дверь с цоколя, Ведьма Старая!

И тебе придется рядиться под Фею, как мне.

ДСП-шные «стенки» зовут нараспев «гарнитурами»)))

Здесь привыкли за вскрытые вены Любовь обвинять.

А я назову тебя Ленкой, Елена Премудрая,

Не любят Иваны Царевичи Ленок- вроде меня.

Эти страсти-мордасти зовут как в кино: «испытаньями»)))

Здесь хоть в бездне, хоть в небе я- но на мели…

Все вы- дашеньки, насти… станете Бедными Танями

Чьи равны современные жребии, как и мои.

«Это смешно — называть мою прокуренную сосредоточенность — Лирой…»

Это смешно- называть мою прокуренную сосредоточенность- Лирой.

Когда я вручную в рифмы сшиваю, ранясь иголкой, души́ верлибры.

Когда то Бог, то Ангел в Эфире,

И я беру интервью.

Это грустно- мой пьяный ржач о моих дурацких записках предсмертных,

О комичном паденьи- вместе с крюком и кухонным табуретом,

О ненависти- как всегда, безответной..-

Я счастлива, мать твою!!!

Это ооооочень смешно- называть мою писанину корявую- Литературой,

Когда ЛГ-истеричка, и фанатичная- в глупости высокопарной- дура,

Когда ломает аппаратуру,

И кричит вдохновению: Вон!!!

Это ооооочень грустно- самый любимый смеется, что нет, не настрадалась!)))

Мы еще поживем- есть же рукописи! (отдыхай, Нострадамус!))-

Мы попадем на несгораемый ярус!…

….Подождите, включу диктофон….

«Мне нравится молиться — лёжа…»

Мне нравится молиться- лёжа,

Но, может, надо быть скромней?-

А то, глядишь, терпенье Божье

Возьмет, и кончится- на мне.

Мне нравится прощаться- сидя,

Не отрываясь от еды.

Единственный ты мой- изыди.

Оставь на зеркале цветы.

Мне нравится ругаться- стоя-

И молча- мраморным божком.

Не будет двух в веках Историй.

Хоть бейся ты об стол башкой…

Мне нравится пить- на коленях.

И благодарно бормотать:

Ну наконец-то всё до фени…

Мне ВСЁ ДО ФЕНИ, вашу мать…

«Как и черный стоялый сугроб, не тает вопрос: а остались ли силы?..»

Как и черный стоялый сугроб, не тает вопрос: а остались ли силы?…

Бегу- к Последней Любви- о свои спотыкаясь тайны, и об асфальт рябой…

Из золотых коронок моей души подарок тебе вылит.

Возьми. И носи на здоровье, Любовь.

Почему-то не хочется петь, и нюхать твои гвоздики.

Мне тяжело гулять на высоких шпильках своих незабытых лет…

Мне при тебе сморкаться- полурастаявшим черным снегом- не кажется диким!

Прости. Я постараюсь пореже болеть…

Почему-то не хочется петь!!! — хоть прочищено пивом горло.

Я бутылку допитую с пылом, с размаха, со злостью- бросаю в кусты!-

Причащалась я одеколоном и напивалась церковным кагором-

Пойми! — а Бог не простил.

Во дворе картинка из детства- под уже распростёртыми листьями,

Дряхлый и черный- о юности зимней ворчит- и дотаивает сугроб…

А для того, чтобы наша любовь из Последней стала- Единственной-

Возьми мои тайны- и от меня их скрой…

«На горизонте пшеничного поля — оживших друзей процессия…»

На горизонте пшеничного русского поля- оживших друзей процессия.

С ними- нет-нет, не в терновом венце, а в ромашковом- бодро шагает Мессия.

Я так и знала, что Твой Назарет затерялся глухой деревушкой в России!

Я так и знала, что всё-таки аминазином

Лечится рак горькой жизни- не только его метастазы- депрессии…

На чердаке материнской матки, постылую взрослость свою засекретив,

Наконец-то спокойно послушать Моцарта…

Не от «Лубянки»- до «Парка…»- за долгие сорок недель- намолиться- досыта!

Чтобы хоть эта- новая жизнь- наконец-то пришлась мне по́ сердцу…

Спасибо, что куришь! — я тоже курю! — никого не слушай- мне никотин не вреден.

На том конце полуночной платформы метро, прямо под вывеской «Выход в город»-

Ты- стоишь, вырванный мной из семи, или сколько там, миллиардов…

Я не Царица, и всё-таки я- Александра!

И ты-

ненастоящий король, но вальтов моих бьет твоя карта!-

Я так и знала, что всё это чушь- про тяжёлую карму!-

Две тысячи лет еще раз пройдут- не заметишь, а мне- шестьдесят- нескоро…

Ррр-гав

Путчи пережили мы и НЭПы,

Выучив с трудом «ррр-гав» и «ааам».

Ангелы! Бросайте мясо с неба-

Нас не надо приучать к рукам.

Королев узнали мы в плясуньях,

Выяснили, что Поэт- простак…

Нам бы сохранить своих- разумных-

Обезьяны выживут и так.

С бодуна ли мы- копали в дюнах?

Что искали- Вечность- врраз- по шву?

Нам бы оттащить в окопы юных-

Старики и так переживут.

Заряжали кольты веским Словом,

И айда срифмованным «ррр-гав»

Защищать права котов дворовых,-

А домашним НРАВИТСЯ без прав.

ЧЕрти перекрашивали флаги,

И учили новому «ррр-гав»…

Только привередливы бродяги-

Нам не надо кости предлагать.

«Вы боретесь на рингах, или Вы…»

Вы боретесь на рингах, или Вы

Боец, как я- невидимого тыла,

Где каждый за своим крадётся Биллом,

Со знанием всех точек болевых?…

Русалки- Вы, или из наших- выдр?

День добрый! Ду ю спик Ква-ква? Ну? ду ю???

Рекомендую Вам войну худую!-

Не верьте, что возможен- добрый- мир.

Вы тоже неудачник? Ба́рмен? Клерк?

Рекламщик детских книг? Энциклопедий?

Или карьера удалась- горластый педик?

Дааа… свет софитов не из тех, что мерк!…

Постите Вы, или поститесь, братцы?

А знаете- наш фронт- мирком восстал-

Где каждый свой выдумывает смайл,

Который и не думал улыбаться…

«Я хочу в сороковые на фронт, в девятнадцатый век — на каторгу!..»

Я хочу в сороковые на фронт, в девятнадцатый век- на каторгу!

Нафига мне это время больших еврищ- пустое и мирное?!

Мы с тобой самые обыкновенные, последние новаторы,

Которых любя зовут «дебоширами»…

Я хочу с высоток сбрасывать на тротуары листовки!

Нафига мне это время разумное, которому не нужны метанья поэта?!

Не хочу быть еврейкой на четверть- хочу- полноценной «жидовкой»,

Которая всем позарез НУЖНА- и концлагерям, и гетто.

Хотя бы в семидесятые! Хочу быть обдолбанной пионеркой панка!

А что?! — кокаиновой ломкой не брезговал сам Ваш хваленый Шерлок!

До сих пор за Христом по пятам ходим мы- блудницы и хулиганки-

Это самая обыкновенная Правда, хоть она не кошерна…

Я хочу считать копейки и корки, натирать башмаки свои ваксой.

А не в розовых туфлях в гламурном кафе нажираться опять фуа-грой!

В наше время модно быть стильным, оригинальным. Не признавайся,

Что ты самый обыкновенный, ничем не примечательный- супер-герой…

«Ты читал обо мне, что я ураган отвела от Москвы…»

Ты читал обо мне, что я ураган отвела от Москвы, и теперь грозовую молнию прячу в шкатулке? — «утка»!

Ты читал обо мне, что я цеплялась за провода, когда уносили к Престолу Господнему ангелы? — сплетни!

Нет! — я, вбитая в землю, на остановке- поляне делала вид, что нарочно пропускаю еще одну тучу- маршрутку,-

Одинокой березой стояла в рассвете- в красном берете, в ветровке зелёной летней.

Я читала, Руслан по утрам на бутылку канючит у вечно- беременной Людки..

А дворец на куриных ногах- опустел. И какая-то бабушка сутками церковь метёт допотопной метёлкой.

Говорят, что здоровую язву души десять лет вынашивают в желудке,

А я свою достаю каждый вечер из книжного шкафа памяти, с верхней полки.

Ты читал обо мне, что я целый день качала коляску по парку осеннему? — Может… Не помню…

Говорят, что в раю обо мне спектакль идёт «Ураган»… Наверное, шутки…

Не мог же и там ради роли кто-то надеть моё платье- грозу, и на шею повесить молнию!..

На месте поляны стоят новостройки, бегают люди, ходят маршрутки…

«Эти вечные дети — дома — по карманам балконов опять рассовали кукол тряпичных…»