Юрий Визбор - Песни настоящих мужчин

Юрий Иосифович Визбор

Песни настоящих мужчин

Он дал своему поколению голос

Юрий Визбор – романтик 50–70 годов, гулял со своей гитарой счастливо и ярко; его песенная лирика летала над хибинскими и забайкальскими лесами, над ледниками Кавказа и песками Средней Азии…

…Те интонации, найденные Визбором, поэтом, были в ходу в лирике 70–80 годов и простое мужество, и неожиданная прямота исповеди. Никакой выспренности, все почти по-домашнему просто – лыжи у печки, качнувшийся вагон, намокшая палатка… Дом на колесах.

Герой Визбора в связке и цепочке – легко и естественно. Человек с рюкзаком и ледорубом на крутом склоне, на накренившейся палубе, за рулем мчащейся машины, за штурвалом взмывающего самолета – он всегда улыбается. Юрий Визбор – это тепло дружеских рук, улыбка солидарности, ликование встречи. Он дал своему поколению голос, дал жанр и именно с его голоса, с его легкой руки пошло уже поветрие и явились менестрели следующих поколений – принцип был распознан, почин подхвачен.

Многоголосье

Наполним музыкой сердца

А. П. Межирову

Наполним музыкой сердца!Устроим праздники из буден.Своих мучителей забудем.Вот сквер – пройдемся ж до конца.Найдем любимейшую дверь,За ней ряд кресел золоченых,Куда с восторгом увлеченныхВнесем мы тихий груз своих потерь.

Какая музыка была,Какая музыка звучала!Она совсем не поучала,А лишь тихонечко звала.Звала добро считать добромИ хлеб считать благодеяньем,Страданье вылечить страданьем,А душу греть вином или огнем.

И светел полуночный зал.Нас гений издали приметил,И, разглядев, кивком отметил,И даль иную показал.Там было очень хорошо,И все вселяло там надежды,Что сменит жизнь свои одежды……………………………………………………

Наполним музыкой сердца!Устроим праздники из буден.Своих мучителей забудем.Вот сквер – пройдемся ж до конца.Найдем любимейшую дверь,За ней ряд кресел золоченых,Куда с восторгом увлеченныхВнесем мы тихий груз своих потерь.

Апрельская прогулка

Есть тайная печаль в весне первоначальной,Когда последний снег нам несказанно жаль,Когда в пустых лесах негромко и случайноИз дальнего окна доносится рояль.

И ветер там вершит круженье занавески,Там от движенья нот чуть звякает хрусталь.Там девочка моя, еще ничья невеста,Играет, чтоб весну сопровождал рояль.

Ребята! Нам пора, пока мы не сменилиВеселую печаль на черную печаль,Пока своим богам нигде не изменили, —В программах наших судьб передают рояль.

И будет счастье нам, пока легко и смелоТа девочка творит над миром пастораль,Пока по всей земле, во все ее пределыИз дальнего окна доносится рояль.

А будет это так

А будет это так: заплачет ночь дискантомИ ржавый ломкий лист зацепит за луну,И белый-белый снег падет с небес десантом,Чтоб черным городам придать голубизну.

И тучи набегут, созвездьями гонимы.Поднимем воротник, как парус декабря,И старый-старый пес с глазами пилигримаЗакинет морду вверх при желтых фонарях.

Друзья мои, друзья, начать бы все сначала,На влажных берегах разбить свои шатры,Валяться б на досках нагретого причалаИ видеть, как дымят далекие костры.

Еще придет зима в созвездии удачи,И легкая лыжня помчится от дверей,И, может быть, тогда удастся нам иначе,Иначе, чем теперь, прожить остаток дней.

Вересковый куст

Вот хорошо: и тихо, и достойно,Ни городов, ни шума, ни звонков.Ветру открыты все четыре стороны,Мачта сосны и парус облаков.

Из-под сырой травы желтеет осень,Вешнее солнце щиплет щеки нам.Ты говоришь: «Куда это нас сносит?Я несказанно так удивлена…»

Вересковый куст, словно лодка,И далёко-далёко земля.Вересковый куст, словно лодка,А в лодке ни весел, ни руля.

И торопливых слов не понимая,Руки раскинув в небе пустом,Вся ты плывешь в синей воде мая,Брошенным в реку белым крестом.

Версты любви – их вдоволь было, вдоволь —За горизонт ушли, за облака,Только вот жалко вереск тот медовый,Да и, пожалуй, тех мест не разыскать.

Обучаю играть на гитаре

Обучаю играть на гитареЛедокольщика Сашу Седых.Ледокол по торосу ударит —Саша крепче прихватит лады.Ученик мне достался упрямый,Он струну теребит от души.У него на столе телеграмма:«Разлюбила. Прощай. Не пиши».

Улыбаясь на фотокартинке,С нами дама во льдах колесит.Нью-Игарка, мадам, Лос-Дудинка,Иностранный поселок Тикси.

Я гитарой не сильно владеюИ с ладами порой не в ладах:Обучался у местных злодеевВ тополиных московских дворах.Но для Саши я бог, между прочим, —Без гитары ему не житье.Странным именем Визбор ИосичОн мне дарит почтенье свое.

Ах, коварное это коварствоДальнобойный имеет гарпун.Оборона теперь и лекарство —Семь гитарных потрепанных струн.Говорит он мне: «Это детали.Ну, ошиблась в своей суете»…Обучаю играть на гитареИ учусь у людей доброте.

Улыбаясь на фотокартинке,С нами дама во льдах колесит.Нью-Игарка, мадам, Лос-Дудинка,Иностранный поселок Тикси.

Есть в Родине моей такая грусть,Какую описать я не берусь.Я только знаю – эта грусть светлаИ никогда душе не тяжела.

Ну что за тайна в сумрачных полях,В тропинке, огибающей овраг,И в листьях, что плывут себе, легки,По черным зеркалам лесной реки.

Подарите мне море

Из телефильма «Морские ворота»

Музыка В. Берковского и С. Никитина

Я когда-то состарюсь, память временем смоет.Если будут подарки мне к тому рубежу —Не дарите мне берег, подарите мне море,Я за это, ребята, вам спасибо скажу.

Поплыву я по морю, свою жизнь вспоминая,Вспоминая свой город, где остались друзья,Где все улицы в море, словно реки, впадают,И дома, как баркасы, на приколе стоят.

Что же мне еще надо? Да, пожалуй, и хватит.Лишь бы старенький дизель безотказно служил,Лишь бы руки устали на полуночной вахте,Чтоб почувствовать снова, что пока что ты жив.

Лишь бы я возвращался, знаменитый и старый,Лишь бы доски причала, проходя, прогибал,Лишь бы старый товарищ, от работы усталый,С молчаливой улыбкой руку мне пожимал.

Я когда-то состарюсь, память временем смоет.Если будут подарки мне к тому рубежу —Не дарите мне берег, подарите мне море,Я за это, ребята, вам спасибо скажу.

Многоголосье

О мой пресветлый отчий край!О голоса его и звоны!В какую высь ни залетай, —Всё над тобой его иконы.И происходит торжествоВ его лесах, в его колосьях.Мне вечно слышится егоМногоголосье.

Какой покой в его лесах,Как в них черны и влажны реки!Какие храмы в небесахНад ним возведены навеки!И происходит торжествоВ его лесах, в его колосьях.Мне вечно слышится егоМногоголосье.

Я – как скрещенье многих дней,И слышу я в лугах росистыхИ голоса моих друзей,И голоса с небес российских.

И происходит торжествоВ его лесах, в его колосьях.Мне вечно слышится егоМногоголосье.

Сон под пятницу

Попробуем заснуть под пятницу,Под пятницу, под пятницу.Во сне вся жизнь на нас накатитсяСалазками под Новый год.Бретельки в довоенном платьице,И шар воздушный катится…Четверг за нас за всех расплатитсяИ чистых пятнице сдает.

И все, что с нами дальше сбудется,Ах, сбудется, ах, сбудется,Пройдя по этой смутной улице,Чтоб знали мы в конце концов,Что много лет за нами, старыми,Бредет во тьме кварталамиКакое-то весьма усталоеИ дорогое нам лицо.

А Новый год и ель зеленая,Зеленая, зеленая,Свеча, гореньем утомленная,И некий милый человек…И пахнет корка мандаринная,Звезда висит старинная,И детство – все такое длинное,И наш такой короткий век.

Всю ночь бредем мы сквозь сумятицу,Сумятицу, сумятицу,И лишь к утру на нас накатитсяДогадка, что была в крови:

Все оттого, что сон под пятницу,Под пятницу, под пятницуНам дан затем, чтобы не спрятатьсяОт нашей собственной любви.

В Аркашиной квартире