Джон Донн - Английская лирика первой половины XVII века

ОБЛАКО И АНГЕЛ

Тебя я знал и обожалЕще до первого свиданья:Так ангелов туманных очертаньяСквозят порою в глубине зеркал.Я чувствовал очарованье,Свет видел, но лица не различал.Тогда к Любви я обратилсяС мольбой: «Яви незримое!» — и вотБесплотный образ воплотился,И верю: в нем любовь моя живет;Твои глаза, улыбку, рот,Все, что я зрю несмело,Любовь моя, как яркий плащ, надела,Казалось, встретились душа и тело.Балластом грузит мореходЛадью, чтоб тверже курс держала,Но я дарами красоты, пожалуй,Перегрузил любви непрочный бот:Ведь даже груз реснички малойСуденышко мое перевернет!Любовь, как видно, не вместимаНи в пустоту, ни в косные тела,Но если могут серафимаОблечь воздушный облик и крыла,То и моя б любовь моглаВ твою навек вместиться,Хотя любви мужской и женской слитьсяТрудней, чем духу с воздухом сродниться.

ГОДОВЩИНА

Все короли со всей их славой,И шут, и лорд, и воин бравый,И даже солнце, что ведет отсчетГодам, — состарились на целый год.С тех пор, как мы друг друга полюбили,Весь мир на шаг подвинулся к могиле;Лишь нашей страсти сносу нет,Она не знает дряхлости примет,Ни завтра, ни вчера — ни дней, ни лет,Слепящ, как в первый миг, ее бессмертный свет.Любимая, не суждено нам,Увы, быть вместе погребенным;Я знаю: смерть в могильной теснотеНасытит мглой глаза и уши те,Что мы питали нежными словами,И клятвами, и жгучими слезами;Но наши души обретут,Встав из гробниц своих, иной приют,Иную жизнь — блаженнее, чем тут,Когда тела — во прах, ввысь души отойдут.Да, там вкусим мы лучшей доли,Но как и все — ничуть не боле;Лишь здесь, друг в друге, мы цари! — властнейВсех на земле царей и королей;Надежна эта власть и непреложна:Друг другу преданных предать не можно,Двойной венец весом стократ;Ни бремя дней, ни ревность, ни разладВеличья нашего да не смутят…Чтоб трижды двадцать лет нам царствовать подряд!

ТВИКНАМСКИЙ САД

В тумане слез, печалями повитый,Я в этот сад вхожу, как в сон забытый;И вот к моим ушам, к моим глазамСтекается живительный бальзам,Способный залечить любую рану;Но монстр ужасный, что во мне сидит,Паук любви, который все мертвит,В желчь превращает даже божью манну;Воистину здесь чудно, как в раю,Но я, предатель, в рай привел змею.Уж лучше б эти молодые кущиСмял и развеял ураган ревущий!Уж лучше б снег, нагрянув с высоты,Оцепенил деревья и цветы,Чтобы не смели мне в глаза смеяться!Куда теперь укроюсь от стыда?О Купидон, вели мне навсегдаЧастицей сада этого остаться,Чтоб мандрагорой горестной стонатьИли фонтаном у стены рыдать!Пускай тогда к моим струям печальнымПридет влюбленный с пузырьком хрустальным:Он вкус узнает нефальшивых слез,Чтобы подделку не принять всерьезИ вновь не обмануться так, как прежде.Увы! судить о чувствах наших дамПо их коварным клятвам и слезамТруднее, чем по тени об одежде.Из них одна доподлинно вернаИ тем верней меня убьет она!

ОБЩНОСТЬ

Добро должны мы обожать,А зла должны мы все бежать;Но и такие вещи есть,Которых можно не бежать,Не обожать, но испытатьНа вкус и что-то предпочесть.Когда бы женщина былаДобра всецело или зла,Различья были б нам ясны;Поскольку же нередко к нимМы безразличие храним,То все равно для нас годны.Будь в них добро заключено,В глаза бросалось бы оно,Своим сиянием слепя;А будь в них зло заключено,Исчезли б женщины давно:Зло губит ближних и себя.Итак, бери любую ты,Как мы с ветвей берем плоды:Съешь эту и возьмись за ту;Ведь перемена блюд — не грех,И все швырнут пустой орех,Когда ядро уже во рту.

РАСТУЩАЯ ЛЮБОВЬ

Любовь, я мыслил прежде, неподвластнаЗаконам естества;А нынче вижу ясно:Она растет и дышит, как трава.Всю зиму клялся я, что невозможноЛюбить сильней — и, вижу, клялся ложно.Но если этот эликсир, любовь,Врачующий страданием страданье,Не квинтэссенция — но сочетаньеВсех зелий, горячащих мозг и кровь,И он пропитан солнца ярким светом,Любовь не может быть таким предметомАбстрактным, как внушает нам поэтТот, у которого, по всем приметам,Другой подруги, кроме Музы, нет.Любовь — то созерцанье, то желанье;Весна — ее зенит,Исток ее сиянья:Так солнце Весперу лучи дарит,Так сок струится к почкам животворней,Когда очнутся под землею корни.Растет любовь, и множатся мечты,Кругами расходясь от середины,Как сферы Птолемеевы, едины,Поскольку центр у них единый — ты!Как новые налоги объявляютДля нужд войны, а после забываютИх отменить, — так новая веснаК любви неотвратимо добавляетТо, что зима убавить не вольна.

СОН

Любовь моя, когда б не ты,Я бы не вздумал просыпаться:Легко ли отрыватьсяДля яви от ласкающей мечты?Но твой приход — не пробужденьеОт сна, а сбывшееся сновиденье;Так неподдельна ты, что лишь представьИ тотчас образ обратится в явь.Приди ж в мои объятья, сделай милость,И да свершится все, что не доснилось.Не шорохом, а блеском глазЯ был разбужен, друг мой милый;То — ангел светлокрылый,Подумал я, сиянью удивясь;Но, увидав, что ты читаешьВ душе моей и мысли проницаешь(В чем ангелы не властны) и вольнаСойти в мой сон, где ты царишь одна,Уразумел я: это ты — со мною;Безумец, кто вообразит иное!Уверясь в близости твоей,Опять томлюсь, ища ответа:Уходишь? Ты ли это?Любовь слаба, коль нет отваги в ней;Она чадит, изделье праха,От примеси стыда, тщеславья, страха.Быть может (этой я надеждой жив),Воспламенив мой жар и потушив,Меня, как факел, держишь наготове?Знай, я готов для смерти и любови.

ПРОЩАЛЬНАЯ РЕЧЬ О СЛЕЗАХ

Пока ты здесь,Пусть льются слезы по моим щекам,Они — монеты, твой на них чекан,Твое лицо им сообщает вес,Им приданаТвоя цена;Эмблемы многих бедствий в них слились,Ты с каждою слезой спадаешь вниз,И мы по разным берегам с тобою разошлись.Из небытьяКартограф вызовет на глобус вмигЕвропу, Азиатский материк…Так округлилась в шар слеза моя,Неся твой лик:В ней мир возникПодробным отражением, но вотСлились два наших плача, бездной водМир затопив и захлестнув потоком небосвод.О дщерь Луны,Не вызывай во мне прилив морской,Не убивай меня своей тоской,Не возмущай сердечной глубины,Смири сей вихрьСкорбей своих:Мы дышим здесь дыханием одним,Любой из нас и ранит и раним,Еще один твой вздох — и я исчезну вместе с ним.

АЛХИМИЯ ЛЮБВИ

Кто глубже мог, чем я, любовь копнуть,Пусть в ней пытает сокровенну суть;А я не докопалсяДо жилы этой, как ни углублялсяВ рудник Любви, — там клада нет отнюдь.Сие — одно мошенство;Как химик ищет в тигле совершенство,Но счастлив, невзначай сыскавКакой-нибудь слабительный состав,Так все мечтают вечное блаженствоСыскать в любви, но вместо пышных грезНаходят счастья с воробьиный нос.Ужели впрямь платить необходимоВсей жизнию своей — за тень от дыма?За то, чем всякий шутСумеет насладиться в пять минутВслед за нехитрой брачной пантомимой?Влюбленный кавалер,Что славит (ангелов беря в пример)Слиянье духа, а не плоти,Должно быть, слышит по своей охотеИ в дудках свадебных — музыку сфер.Нет, знавший женщин скажет без раздумий:И лучшие из них мертвее мумий.

БЛОХА