В городе Сочи темные ночи (сборник) - Хмелик Мария Александровна
Девушка посмотрела на него и ответила надменно:
— А мы не верим в пиво.
Впереди был ремонт дороги, и движение замедлилось.
— Вон! Смотрите! — закричал Том. — Эти женщины борются за равные права с мужчинами!
И мы увидели столь привычную в России картину — женщин-асфальтоукладчиц. Они старательно махали лопатами, разбрасывая дымящийся асфальт, разравнивали его катком, махали флажками, организуя объезд. Только эти женщины в отличие от русских были старательно причесаны и пользовались косметикой.
— Феминистки! — презрительно отозвался о них директор кинофестиваля в Сан-Франциско.
Горы сменила пустыня.
— Долина смерти, — таинственно объяснил Том.
Кактусы были размером с деревья. Мы подъезжали к Лас-Вегасу.
Ни в коем случае нельзя приезжать в Лас-Вегас днем, как это случилось с нами. Разочарованию не будет предела. При дневном свете вылезает аляповатость зданий, все эти фонтаны и псевдогреческие колонны напомнили мне нашу родную ВДНХ.
Лас-Вегас — город ночи. И когда зажигаются миллионы огней, тогда начинаешь понимать, почему со всей Америки и со всего мира едут сюда люди. Это мерцание света способно вытолкнуть сознание из унылой реальности и погрузить его в игру, причем игру праздничную. А если при этом накачать себя самой дешевой в Америке выпивкой…
— Здесь все очень дешево, — сказал Том, — потому что здесь мало кто пьет, все играют, играют, играют…
У входа в казино и внутри него расхаживают одетые в костюмы разных эпох молодые люди. Так во Дворце Алладина стаканы с напитками разносит царица Клеопатра. А во дворце Цезаря юноши в римских одеждах.
К Негоде подошел человек из службы безопасности и попросил показать документы.
В маленьких шортиках и маечке, волосами, собранными в хвост на голове Негода выглядела на тринадцать лет, а в одной руке у нее был стакан с "Амаретто", другой она фанатично дергала ручку однорукого бандита. Документы лежали в машине, а машина находилась далеко.
— Бл…! Вот пристал! — выругалась Негода, перемещаясь по залу, надеясь спрятаться от этого дядьки.
Но он упорно преследовал ее. Ему хотелось убедиться, что она совершеннолетняя и имеет право здесь находиться.
— Это русская кинозвезда, — объяснил ему Том.
— Да пусть это будет хоть президент Соединенных Штатов! Документы давай!
К сожалению, мы улетали той же ночью и у нас было мало времени. Мы не успели выиграть миллион долларов.
Однорукий бандит и покер быстро наскучили. Они больше проглатывали монет, чем высыпали нам. А в рулетку и в карты в очко играть мы пока не могли, так как еще не выучили английский и не знали названия цифр.
В общем, после посещения Лас-Вегаса у меня осталось некоторое чувство недоигранности.
Надеюсь еще туда вернуться.
Простившись с Томом и со всей американской компанией, мы погрузились в самолет до Нью-Йорка, который летел всю ночь, пересекая Америку с запада на восток.
ПИСЬМО 15
Уважаемая фрау Хмелик!
С большим удивлением и изумлением я посмотрел Ваш фильм. Он произвел на меня впечатление. Вы меня, пожалуйста, извините, что я Вас утруждаю, но то, что мы с Вами являемся однофамильцами, склонило меня написать Вам.
Наша фамилия — редкая. Я искал сведения о Вас в Фамильном словаре, но не нашел ничего, что помогло бы мне проникнуть в историю Вашего происхождения.
Если Вас не затруднит, ответьте мне на мое письмо и сообщите Вашу родословную.
С дружеским приветом!
Брингфрид Хмелик г. Йена, Германия
ПИСЬМО 16
За последние годы, пожалуй, ни один фильм не потрясал меня так, как "М. В.". Разбуженные им чувства несколько дней бушевали, как вулкан, и вылились на бумагу. Никогда подобным не занимался.
Во многом мое состояние объясняется тем, что за годы работы в юриспруденции я занимался делами несовершеннолетних и у меня сложилось глубокое сочувствие к этим несчастным, которых коверкают жизнь и семья. Но общество холодно к этому относится.
Посылая Вам свое письмо, вдохновляюсь робкой мыслью: возможно, в чем-то оно поможет Вашему творчеству.
Одновременно направляю копию председателю Детского фонда Альберту Лиханову. Может быть, ему удастся разбудить интерес к семье и поставить ее на должное место.
Кинофильм "М. В." прошел по экранам при неослабевающем интересе зрителей. По сосредоточенным лицам, сдержанным жестам и скупым словам без труда угадывалась трудная работа души зрителей, только что соприкоснувшихся с узнаваемым и неузнаваемым в жизни одной из миллионов семей. Отец — шофер, мать — диспетчер, двое детей. Старший сын выучился, работает в столице. Младшая Вера не у дел. От скуки и безделья втянулась в "красивую" жизнь современной девочки с пьяными загулами, сексом и модными тряпками. Вера, которую папа в приливе отцовской нежности любовно целовал в попку, когда она была ребенком, стала предметом семейных бурь и тревог.
Тонкое и во многом неразгаданное образование — семья. Когда обращаешься к этой изначальной клеточке общественного организма, то невольно испытываешь трепет душевный перед таинством многих происходящих в ней процессов, интимностью и неповторимостью отношений. В то же время с изумлением понимаешь социальную значимость семьи, присутствующей во всех без исключения сферах жизнедеятельности человека. Может быть, это уникальное своеобразие и величие семьи побуждает многих исследователей остановиться на определенном рубеже и сказать себе: "Стоп! Дальше — святая святых, куда доступ небезопасен для устоев морали, для нравственного здоровья общества. Не навредить бы".
Постановщики фильма придерживаются иной точки зрения. Для них навредить — значит умолчать. Чтобы излечить, нужно поставить точный диагноз. А для этого требуется правда, только правда. Поэтому сценарист и режиссер выносят на суд зрителей все, что видит их заинтересованный и зоркий взгляд как в семье, так и вокруг нее.
Как юристу мне очень понятен такой подход.
Чтобы понять ценность человека, нужно хорошо знать его внутренний мир и те ценности, на которые он опирается, делая свой выбор. Ключ к такому пониманию — в делах и поступках человека.
Неважно, что они дурно пахнут, порой омерзительны. Мы же не смущаемся этим, когда речь идет о физической жизни или смерти! Так почему же смущаться, когда речь идет о жизни и смерти духовной?
Когда кошмар бездуховности угрожает целому поколению!
Многих такой подход повергает в сомнения, разочаровывает, возмущает. Укротим же эмоции и спокойно разберемся в происходящем. Перво-наперво спросим самих себя: "Все ли из показанного встречается в жизни или есть присочиненное?"
Слышны согласные голоса: "Все встречается".
Могу из своего опыта свидетельствовать, что встречается в худшем виде. Вот лишь некоторые примеры.
Непримиримая воительница за счастье сына мать разлучает его, безвольного и податливого, с женой. Не вынеся разлуки, сын умирает от любовной тоски.
Распутная сестра развратничает на глазах малолетнего брата. Добавьте к одной из сексуальных сцен фильма пятилетнего малыша, укрощающего веником распалившихся партнеров, и станет ясным, какие сцены устраивала старшая сестра.
А потерявший в пьяном угаре человеческий облик отец, растлевающий малолетнюю дочь?
Или единственный у детского врача сын, ставший в десять лет алкоголиком и успевший дважды побывать на излечении.
А проституция? А наркомания? А…
"Нехарактерно! Отдельные случаи!" — слышится негодующая фраза, которой в недалекие времена мы тешили себя, уходили от жизни, сформировав ту самую социальную апатию и инертность. Она, как тяжкие вериги, и нынче мешает полным шагом идти дорогой перестройки.
Да полноте, как не характерно. Невооруженным глазом видно, что семья Веры городская в первом поколении. В лучшем случае, во втором. А пьют как! До 1913 года в России пьющих среди молодежи до 18 лет было 4–6 процентов, а в 1983 году — 80–85 процентов. Ответ на поставленный вопрос более чем однозначен. Таких у нас великое множество.
