Елизавета Бута - Асцендент. Продолжение истории дивергента
– С чего такая уверенность? – уже спокойнее поинтересовался Пирр.
– Нельзя победить человека, придумавшего правила игры.
– Во всяком случае, первый раунд я выиграл, – ответил Пирр.
Они замолчали. Мы стояли, буквально вжавшись в стену. И все же наши тени были слишком хорошо видны на фоне люминисцентно-белого коридора. Голоса Рейвен и Пирра стали слышны слишком хорошо. Они были опасно близко от того, чтобы нас заметить. Гасион вдруг стал отползать дальше по коридору. Мы с Линчем последовали за ним. Бал нащупал в стене какую-то кнопку и нажал ее. Сработала пожарная сигнализация. Сотни небольших кранов на потолке зашипели. Через секунду вода уже была повсюду.
– Какого черта? – рявкнул Пирр. Судя по звуку голоса, он был уже дальше от нас. Еще мгновение – и послышалось хлопанье дверей. Мы тут же ринулись на крышу. Вертолет все еще был на месте.
Линч рывком открыл дверь и собрался уже было выкинуть из кабины пилота, как Гасион вдруг остановил его. В сумрачном свете его изуродованное лицо выглядело пугающим, а резкие от ран жесты только дополняли образ.
– Нужно сообщить диспетчеру, – крикнул он.
Гасион запрыгнул в кабину первым и приложил пилота к приборной панели. Я попыталась найти в этом хаосе кнопок трубку, связывающую с диспетчерской. Ничего подходящего не находилось. Наконец, она нашлась.
Гасион еще раз ударил пилота. Мне стало жаль мужчину, который еще час назад помог мне вытащить из кабины Гасиона.
– Повторяй за мной, – проорал Гасион. – Мы нашли их. Бегут по направлению к военному сектору. Начинаю преследование. Повторяй.
Пилот послушно повторил несколько простых фраз.
– А теперь еще раз и в микрофон, – кивнул Бал. Мужчина дрожащим голосом повторил. Диспетчер ответила согласием. В этот момент Гасион выкинул из кабины несчастного пилота и пересел на соседнее кресло. Линч забрался внутрь кабины и стал судорожно соображать, как заставить эту штуковину полететь.
Линч успел завести мотор. Воздух на крыше вновь содрогался от работы лопастей. Мы с Гасионом пересели в кабину. Тут я увидела на крыше темную фигуру, приближающуюся к нам. Софи Рейвен бежала, держа в руках чемодан.
– Она что, решила единолично остановить вертолет? – крикнул Линч, пытаясь поднять машину в воздух.
Я с сомнением покосилась на приближающуюся фигуру. Рейвен никогда не отличалась глупостью. Софи к этому моменту уже добежала до вертолета. Она размахнулась и закинула к нам в кабину чемодан.
– Что это? – прокричал Гасион.
– Противоядие, – крикнула Рейвен. В ответ на наши удивленные взгляды, она пояснила: – Просто выполняю приказ.
– Чей? – прокричала я.
– Руби Корса, – с улыбкой ответила Рейвен. Эта секундная улыбка моментально превратила ее воронье лицо в человеческое. Более того, в тот момент ее даже можно было бы назвать красивой. Линч, наконец, поднял вертолет в воздух. Кабина накренилась, и мы поспешили закрыть дверь, иначе бы просто попадали на землю, да и все. Одинокая фигура Софи Рейвен на крыше становилась все меньше. Я оторвала взгляд от иллюминатора. Гасион восхищенно разглядывал меня.
– Магия, – развела я руками.
Куда сбежал Корса с остальными, мы не знали. Если уж честно, мы даже не знали, удалось ли им выбраться из центра или взрыв застал их в тоннеле. Тогда все было бы напрасно. Даже думать о таком варианте не хотелось. У нас была небольшая фора во времени и самый быстрый в Едином государстве вид транспорта. То есть все козыри на руках. «Во всяком случае, первый раунд я выиграл» – звучали в голове слова Пирра. Что он имел ввиду? Вспоминались эпизоды драки, произошедшей несколько минут назад. Конечно, Гасион отлично дерется, но не сейчас. Я посмотрела на него. Правая половина лица была перерезана вертикальным все еще кровоточащим шрамом. Возле ключицы тоже виднелись порезы. Да он умирал несколько минут назад. Не в лучшей форме, уж точно. Относительно нас с Линчем я тоже была лишена иллюзий. Конечно, тренировки в центре Корса, лабиринты, «Силенциум», – все это научило нас кое-чему, но до Пирра нам было далеко. Никогда не видела, чтобы кто-то так дрался. Без намека на страх. Его движения были настолько быстрыми и четкими, что, даже вспоминая, я не могла уловить моментов, когда он наносил удары. Но мы победили. Потому что удача была на нашей стороне. Или нет?
Мы приземлились на самой окраине пятого уровня производственного сектора. Несмотря на то, что мы с Линчем здесь выросли, в этой части острова мы никогда не бывали. Вдалеке виднелся океан, пересеченный дугой монорельса. Ни одного жилого района на многие километры.
– Нужно отойти подальше от вертолета, – пробормотал Линч.
Мы уже дошли до побережья, когда вдалеке послышался гул вертолетов. Здесь нас не могли увидеть. Нагромождение камней служило нам хорошим укрытием. Вдалеке, слишком близко к берегу, виднелось странное здание. Такое однажды я видела в баре у Канзы. Маяк. Старый заброшенный маяк.
– Тебе не кажется, что прятаться на маяке – не самая лучшая идея? – спросил Линч. Было видно, что ему очень хочется просто упасть и уснуть.
– Да пошло все к черту, – пробормотал Гасион, поднимаясь с камней.
Маяк заманчиво возвышался над лужей, в которую превратился здесь океан. Очень старое здание буквально рассыпалось на глазах. И все же оно было достаточно крепким, чтобы приютить нас на эту ночь. Забравшись на самый верх, мы попали в небольшую многоугольную комнату, украшенную лишь узкими полукруглыми окнами. В них виднелись первые росчерки рассвета.
– Ни черта не понял, если честно, – пробормотал Линч. Он прислонился к одному из узких окон и закрыл собой оранжевые лучи пробуждающегося солнца. Я уселась на противоположное окно и стала наблюдать за рассветом.
– Единственная сила… – начала было я.
– Морган, можно без философии? – попросил Линч.
– Я теперь что-то вроде ее джинна. Могу изменять будущее по ее указке, – пояснил Гасион, подходя ко мне. Он не смотрел на солнце, в его глазах я увидела лишь свое отражение. Стало неловко. Я почувствовала себя настолько неуклюжей, что чуть не выпала из окна. Бал вовремя подхватил.
– А, тогда понятно, что имела ввиду Касси, когда сказала, что вы прокляты, – хмыкнул Линч и отвернулся. Похоже, ему тоже стало неловко.
– Каждый зараженный может изменять мир, достаточно лишь найти человека, ради которого он захочет это сделать, – тихо проговорил Гасион.
– Какая романтичная разгадка. Все бы хорошо, если бы люди не умирали, – пробормотал Линч.
Мы слишком устали, чтобы продолжать этот разговор. Нужно хотя бы немного поспать. Мы с Гасионом улеглись возле одной стены, а Линч лег у другой. Здесь было слишком холодно. Через окна сюда проникали ледяные, промозглые порывы ветра, смешанные с едва заметными солеными брызгами океана.
– Может, обогреватель наколдовать? – пробормотала я.
С двух сторон на меня упали какие-то тряпки. Линч и Бал одновременно сняли с себя форму и кинули на меня. И как это расценивать? Трогательный жест или свинство?
Несколько часов сна в продуваемом со всех сторон маяке пролетели как одно мгновение. Открыв глаза, я наткнулась на изучающий взгляд Гасиона. Его невозможно было теперь узнать. Правую половину лица перерезал глубокий шрам, перетекавший в порезы на теле. Довершали образ многочисленные синяки, ушибы, и, наверное, трещины и переломы. Я поднялась. Линч куда-то ушел. Гасион стоял возле узкого окна в стене допотопного маяка. Не знаю почему, мне захотелось прикоснуться к его лицу. Когда поднесла руку к шраму, Гасион мягко остановил меня и нервно сглотнул.
– Ты самый красивый, Гасион. Навсегда, – ехидно сказала я. Бал улыбнулся.
– Есть маленький нюанс. Я буду жить, и тебе ежедневно придется видеть мою «самую красивую в мире физиономию». Как там выразилась Касси? Поздравляю, вы прокляты, – ответил он.
Я обиженно отвернулась.
– Ника, ты должна знать. Я никогда бы не смог выстрелить. Застрелил бы себя, но не тебя, что бы мне ни вкололи.
– Я видела, – пробормотала я.
Вскоре пришел Линч. Нужно было что-то решать. Мы обязаны были дать шанс Канзе, Анни, Кроцеллу, Андрасу… Всем, кто, надеюсь, еще был жив. А для этого нужно было найти Корса и не попасться в руки людей Пирра и Агареса.
– Нужна Сеть всеобщего доверия, – распорядился Бал. Макс кивнул и занялся подключением одного из браслетов, которые дала Рейвен.
– А не хочешь рассказать, для чего нам Сеть всеобщего доверия, о великий провидец? – поинтересовалась я.
– Не знаю, – пожал плечами Бал. – Ты поймешь. Понятия не имею как, если честно.
Я с недоверием покосилась на Бала. Его слова звучали как-то неубедительно. Впрочем, других вариантов все равно не было. Когда Линч закончил с браслетом, я включила Сеть всеобщего доверия. Никогда не пользовалась бесплатными исповедями. Работа в центре поддержки полностью отбивала желание делиться сокровенными мыслями. Я стала по очереди изучать исповеди. Одну, вторую, третью… Все одно и то же. Чтобы не вызвать подозрений, приходилось рассказывать что-нибудь. В ход пошла любимая история про ежика, встреченного на дороге. Гасион фыркнул, увидев знакомый рассказ. Потом он уже сам придумывал истории про ежиков. Включив очередную исповедь, я не поверила своим глазам. На проекции значилось:
