Елизавета Бута - Асцендент. Продолжение истории дивергента
Я вдруг выпуталась из его объятий. Три часа ночи. В коридоре спит один надзиратель, остальные где-то еще пропадают.
– Ника, бессердечное ты создание, мне осталось несколько часов, просто держи меня за руку, – простонал Гасион.
– Ага, и потом всю оставшуюся жизнь помнить твою кислую физиономию. За бессердечную, кстати, отдельное спасибо, – прошипела я. Надзиратель все равно проснулся. Плевать. Я подошла к решетке и стала смотреть в потолок. Ни за что не поверю, что тут нет камер слежения. Это же такой веселый аттракцион.
– Меня зовут Ника Морган. Я обращаюсь к представителям первого и второго уровня. К Томасу Пирру и Алексу Агаресу лично. Я знаю, как лечить вирус, – крик тонул в пространстве Тортура. В камере все проснулись. Надзиратель уже был рядом. Он сначала попытался включить шокер, но на меня он не подействовал. Во всяком случае, я ничего не почувствовала. Тогда он просто скрутил мне руки и повел по коридору. В пыточную, наверное. Или в карцер. Бал убьет меня… Все просто. Из нас просто должен выжить только один. Либо я, либо Бал.
Глава 42
Макс прибежал из комнаты последнего рубежа.
– Вертолет на крыше, – коротко сообщил он. Надзиратель удивленно вскинул брови, но все-таки кивнул.
– Гасион! – в отчаянии крикнула я.
– И его тащи, – распорядился Макс. – Агарес приказал, – пояснил он.
Когда вертолет с оглушительным шумом поднялся в воздух, Линч взял меня за руку и спросил:
– Ника, ты точно знаешь, что делаешь?
– Понятия не имею, – хмыкнула я. – Это последний шанс.
Путь с пятого уровня до первого мы преодолели чуть больше чем за час. Вдалеке показалось маленькое, словно игрушечное, здание «Силенциума». Мы пролетели над ним за считанные секунды. А вот и башня власти. Великая и неприступная. Здесь жили лишь люди первого уровня. Никаких «высокоинтеллектуальных отбросов общества». Если честно, понятия не имею, кто такие люди первого уровня. В «Силенциуме» бывали лишь трое – Рейвен, Пирр и Агарес. Здесь, в башне, должны были жить по трое от каждого сектора. Их лица периодически мелькали в новостных блоках. Кто еще? Ни малейшего представления.
Вертолет приземлился на крышу тонкого, как щепка, здания. Нужно быть искусным пилотом, чтобы с такой точностью посадить эту адскую машину. Дверь открылась. Пилот приказал всем высаживаться. Мы с Линчем стали помогать Гасиону. Вскоре пилоту надоело наблюдать за этим издевательством над умирающим, поэтому он просто взял Гасиона за руки и вытащил из кабины. На крыше нас ждала Софи Рейвен и штук восемь охранников. Даже сейчас, когда воздух содрогался от рева вертолета, ее прическа выглядела идеально. Похожая на высушенную ворону, она чувствовала себя здесь в своей тарелке. И тут я заметила на ее пуленепробиваемом лице эмоцию. Оказывается, у нее есть мимика. Ну, или мне очень хотелось так думать. На лице ее читалась жалость к трем несчастным людям, жизнь которых искорежило отсутствие будущего. Мы ведь не выбирали все это. Не знаю, как Линч, а я бы была не против, чтобы мое будущее подкорректировали согласно закону Всеобщего счастья. Я бы бродила по лабиринтам сознания, корректировала чужие судьбы, ждала бы рекомендованных контактов, как подарков на Рождество. И, наверное, напоследок обязательно съела бы плесневелый йогурт Канзы. Не так уж и плохо. Во всяком случае, лучше Тортура и смерти. Будущее уже определено, можно его просчитать или нет. Как-то так тогда выразился Агарес.
Гасиона потащили охранники, нас с Линчем повели следом. Идти пришлось недолго. Нас впихнули в зал, расположенный на самом последнем этаже башни. В центре его крутилось изображение девушки, лицо которой я знала с детства. Все плакаты с социальной рекламой всегда украшались ею. Решительное лицо, короткая прическа, татуировки на шее. По стенам были разбросаны проекции с картинками чужого будущего.
Здесь было человек пятнадцать. Их морщинистые лица я видела в новостных блоках. А вот и Агарес с его по-рыбьи холодными глазами на болезненно бледной коже. Он вышел к нам навстречу. Вслед за ним появился Томас Пирр. Они с Рейвен, наверное, были здесь самыми молодыми. Пирр встал посередине. Рейвен и Агарес – по правую и левую стороны от него. Интересно, что за прошлое у человека первого уровня, с шеи которого выглядывают татуировки? Если бы не они, Пирр казался бы отчаянным злодеем, а так он выглядел человеком, лабиринт которого было бы интересно пройти.
– Судя по всему, у тебя минут пятнадцать, – сообщил Агарес, разглядывая Гасиона.
Все. Конец игры. Они победили. Какого черта они продолжают издеваться над нами? Бал полулежал возле стены. Лицо Гасиона сложно было разглядеть под всеми этими подтеками крови и порезами. Красивое лицо. Последнее красивое лицо, которое я увижу в этой жизни.
– Любовь. Единственное, что способно изменить этот мир, это любовь, – громко сказала я.
– Морган, ты полагаешь, что мне пойдут цветочки в волосах и гитара? – хмыкнул Томас Пирр. Ну, надо же, сейчас бы я его назвала почти человеком.
– Что может заставить шестнадцатилетнюю девочку нарушить все законы? Этот вопрос задал мне Корса, когда мы его нашли. Это ведь и был ваш план. По факту, вы сами и нашли ответ. Шестнадцать лет назад.
– Ника, у тебя минут двенадцать осталось, давай ты ответишь, а потом я тебе дам время для патетического прощания? – Агарес аж руки потер от нетерпения. Его вековечные глаза загорелись предвкушением интересного поворота. Он так давно разучился удивляться, что даже Пирр покосился на него с недоверием.
– Система Касси работает согласно четырем законам, – начала я, задыхаясь. – Касси не считает тех, кого ей не приказали считать. Не изменяет судьбу, если ей не приказали…
– Ты полагаешь, мы не в курсе? – спросил Агарес.
– Не было ошибки. Асцендент – результат работы Касси. Она должна самоисцеляться, и вирус был способом исцеления. Касси стала бесконечно порождать сама себя. Люди, способные любить, лишались будущего, потому что в их руках была возможность его изменить.
– …И согласно закону Касси, если их действия не приносили пользы, они отключались. Много маленьких копий Касси, – закончил за меня Агарес.
– Они способны изменять будущее другого человека, – кивнула я. – Единственный способ изменить этот мир – любовь. Звучит глупо, но это и есть ответ.
– Красиво, – восхитился Агарес, как будто ему показали отличную видеоиллюзию.
– Нужны браслеты и сыворотка, которую впрыскивали при подключении, – сказал Линч. Я обернулась. Линч попеременно косился то на Пирра, то на Гасиона. Агарес распорядился принести все необходимое. Нечто похожее мы проделывали все последние годы в лицее. Ничего сложного. Если ответ верен и если Гасион не соврал и действительно меня любит. В его интересах, чтобы это было так. Не смогла сдержаться от улыбки, за что получила пинок от Линча. Два браслета принесли достаточно быстро. Руки дрожали. На теле Гасиона не было живого места, поэтому я просто не смогла себя заставить сделать надрез на его запястье. Я быстрым движением порезала свою уже затянувшуюся рану от прошлого браслета и передала Линчу скальпель.
Пока Линч программировал браслеты, я вдруг подумала, что даже в самом страшном сне не могла бы представить такого. На глазах у первого уровня мы снимаем и надеваем браслеты, программируем будущее и… Нас за один процент всего этого должны утилизировать. Пирр стоял по стойке смирно. Руки были сжаты в кулаки. Костяшки пальцев побелели. Татуировки на шее, казалось, плясали от напряжения. Должны. И утилизируют. Агарес доведет нас до отчаяния, а Пирр убьет. Корса много всего умного говорил, оказывается.
Линч нажал кнопку активации. По телу прошел легкий разряд электрического тока, а в воздухе повисла проекция:
Система Касси приветствует вас.
Поздравляем, вы прокляты.
– Оптимистично, – закашлялся Гасион. Он видел. Самый глупый в мире план сыграл.
– Теперь Бал и Морган способны изменять будущее, – тихо проговорил Агарес.
– Издеваешься?! – заорал Пирр. К кому он обращался, было непонятно. То ли к проекции девушки в центре зала, то ли к Агаресу. Девушка на проекции счастливо улыбалась. Пирр схватил со стола какую-то черную трубку и с силой кинул в экран. Раздался звук тысячи бьющихся стекол, но девушка на проекции веселилась еще больше.
Гасион поднялся и прижал меня к себе. Он с ужасом наблюдал за тем, как изменился этот мир с того момента, когда он ослеп. Наверное, он ожидал увидеть нечто другое.
– Смени, черт возьми, вид, – заорал Пирр, обращаясь к девушке на проекции.
– Система Касси всегда знает, кого хочет видеть контакт, – весело заявила девушка на проекции.
Пирр вдруг застыл. Его кулаки медленно разжались. Он шумно вдохнул воздух и обратился к Агаресу.
– Они тебе больше не нужны?
– Как и договаривались, – безразлично пожал плечами Агарес.
