«Любовь» и другие одноактные пьесы - Мартин Гургенович Алоян
Р а к о в. Отчепись! Некогда мне!
К о з о д о е в. Через правление колхоза будем требовать.
Р а к о в. Что — требовать?
К о з о д о е в. Радикальной операции.
Р а к о в. Держи карман шире!
К о з о д о е в. Без оскорблений! Я на службе!
Р а к о в. А грыжа чья? Моя! Понял! Это моя личная жизнь! И прошу не соваться! (Хочет уйти.)
К о з о д о е в (держит его). Твоя личная жизнь у нас на спецучете.
Р а к о в. На каком учете? Бухгалтерия!
К о з о д о е в. Так и в район сообщим — нарушаешь приказ правления.
Р а к о в. Какой приказ? Какой?
К о з о д о е в. Последний. О всеобщей профилактике. И в первую очередь — у активистов.
Р а к о в. Так у меня грыжа!
К о з о д о е в. Вот именно! Она может быть причиной! Понял? Причиной! От них неоперабельные штуки бывают.
Р а к о в. Какие?
К о з о д о е в. Неоперабельные.
Р а к о в. Ишь ты, слово какое… нео-пер… Это выходит?..
К о з о д о е в. Правильно. Крышка.
Р а к о в. Уловил… А нельзя… ну, переждать? Чтобы сосредоточиться, а?
К о з о д о е в. Ну-у… Если по науке…
Р а к о в. Между нами, чихал я на эту грыжу! Вроде ее и нет. И не было! Забудем!
К о з о д о е в. Поздно, Семен. Спецучет.
Р а к о в. Мы же все свои, Коля. Сам посуди, на кой мне сдался этот ваш наркоз?
К о з о д о е в. Газик наш знаешь?
Р а к о в. Это который металлолом?
К о з о д о е в. Для нас годится по участку ездить. Нужен масляный насос. И задний мост в сборе. И еще кой-чего…
Р а к о в. Чего?
К о з о д о е в. И еще пара баллонов.
Р а к о в. Тормози! Меня председатель за это самое подвесит…
К о з о д о е в. Спасем. Для дела. А иначе… (Разводит руками.) За спецучет кто в ответе?
Р а к о в. Паразит ты ползучий, Коля.
К о з о д о е в. От паразита слышу, Сема.
Р а к о в. Ладно. Присылай шофера вашей гнилушки. Что-нибудь сочиним.
К о з о д о е в. На проверку заходи. Всегда без очереди анализы возьмем.
Р а к о в. Зайду. Будь здоров. (Идет. У двери.) Да здравствует профилактика! (Уходит.)
К о з о д о е в (ходит по кабинету). Одно дело сделано! Нет, Мария Ивановна, я хоть и не летчик, но тоже могу кое-что… И так просто не отступлюсь, об этом не думайте…
Входит С о к о л о в а. На ней плащ, в руках — чемодан и гитара.
С о к о л о в а (негромко). Николай Николаевич…
К о з о д о е в (обернулся). Вы? Наталья Сергеевна?! Вот это да! Здравствуйте!
С о к о л о в а. Здравствуйте, Николай Николаевич. (Снимает плащ.)
К о з о д о е в. А мы тут все… звонка вашего ждем! Все от телефона не отходим.
С о к о л о в а. Я телеграмму послала, а разговора ждать не стала.
К о з о д о е в. И правильно! Чего звонить! Я сейчас мигом за Федором Ивановичем…
С о к о л о в а. Не надо. Он придет сам.
К о з о д о е в. И то верно. Куда денется. Саша Петров в хирургию попал.
С о к о л о в а. Саша? Что с ним?
К о з о д о е в. Несчастный случай. На комбайне в ночь работал. Мотор забарахлил. Вылез, а тут машина с зерном и… смяла его. Федор Иванович, можно сказать, по винтикам Сашу собирал.
С о к о л о в а. Боже мой… Люся знает?
К о з о д о е в. Уже неделю не отходит от него. Федор Иванович надеется. А вы, значит, по горам… Все Карпаты, наверное, исходили?
С о к о л о в а. Почти. (Оглядывается.) Здесь все по-старому. Книги. Кресло. (Неожиданно.) Не ждали меня?
К о з о д о е в (будто не расслышал). Что?
С о к о л о в а. А я вот взяла и явилась.
Входит Т е л е г и н а.
Т е л е г и н а. Ба-а! Кого вижу! Здравствуйте, голубушка! Здравствуйте, Наталья Сергеевна!
С о к о л о в а. Здравствуйте, Мария Ивановна.
Т е л е г и н а. Я же говорила — что-то случится! Я всегда чувствую. Вот и, пожалуйста. Ну-ка, рассмотрю… Хороша! Загар, правда, не очень, но хороша… Посвежела… А кое-кто тут переживает…
С о к о л о в а. Кто же это?
Т е л е г и н а. А то не знаете? (Прислушалась.) Главный сюда идет! Сюрпризик сделаем?
С о к о л о в а. Какой?
Т е л е г и н а. Вы — за шкаф. Мы — тут. Есть?
С о к о л о в а. Есть! (Прячется за шкаф.)
Телегина убирает плащ и гитару.
Входит И в а н о в.
И в а н о в. Рентген завтра заработает! Вадик поставил диагноз — дурацкое сопротивление в пульте полетело. (Козодоеву.) Что вы так радостно улыбаетесь?
К о з о д о е в. Я? Это у меня…
Т е л е г и н а. У Николая Николаевича завтра день рождения.
И в а н о в. Что вы говорите?
Т е л е г и н а. Вот он и рад, что на свет появился. Приглашает нас всех на пироги.
К о з о д о е в. С яблоками…
И в а н о в. Отлично! Давно не пробовал ваших пирогов. Отметим!
К о з о д о е в. И с грибами будут. И наливочка.
И в а н о в. Наливочка… Пахнет чем-то, а? Слышите?
Все принюхиваются.
К о з о д о е в. Вроде горелым… Может, пожар? (Бежит к окну.) Не видно…
И в а н о в. Пахнет… (Увидел кончик плаща.) А это что? Чей это плащ? Это же… (Увидел Соколову.) Наташа? Наташа! (Подбегает.) Наталья Сергеевна, здравствуйте…
С о к о л о в а. Здравствуйте, Федор Иванович.
Т е л е г и н а берет за руку К о з о д о е в а, и они выходят.
И в а н о в. Здравствуйте… А я чувствую — знакомые духи. Значит, приехали.
С о к о л о в а. Прилетела. Товарищ главный не хочет меня поцеловать?
И в а н о в. Я? Очень хочу. (Обнимает, целует.)
Н а т а ш а… Неужели это не сон? Насовсем?
С о к о л о в а. Как скажет начальство.
Пауза.
И в а н о в. Насовсем! (Целует.)
Н а т а ш а… Мне это снится? Вот твои губы… Волосы… Глаза… Больше не уедешь?
С о к о л о в а. Товарищ главный, вы стали чересчур смелы…
И в а н о в. Я хотел сказать… боялся…
С о к о л о в а. Феденька…
И в а н о в. Что?
С о к о л о в а. Не хочешь спросить, почему я вернулась?
И в а н о в. Разве ты могла не вернуться?
С о к о л о в а. С тобой очень трудно, Федя, понимаешь?
И в а н о в. Знаю.
С о к о л о в а. Сколько раз решала бежать отсюда. Уехать.
И в а н о в. Но оставалась.
С о к о л о в а. Да. И все начиналось сначала. А на Карпатах я не была. Все эти дни ходила по городу. Зашла на кафедру к твоему профессору Морозову.
И в а н о в. Зачем?
С о к о л о в а. Сама не знаю. Профессор сразу собрал всех своих ученых деятелей, стал демонстрировать меня, как представителя знаменитой сельской больницы. О тебе все спрашивал. На днях высылает книги, которые ты у него просил.
И в а н о в. А журналы?
С о к о л о в а. А журналы я привезла сама. Знаешь кого я встретила? Медведева.
И в а н о в. Борьку?! Как живет? Почему на письма не отвечает?
С о к о л о в а. Обижен на весь белый свет.
И в а н о в. Что так?
С о к о л о в а. Завидует тебе, например.
И в а н о в. Мне? Хохмач! Он же в первоклассной больнице.
С о к о л о в а. Ну да. Он говорит, там ученый на ученом сидит и, чтобы сделать пустяковую операцию, хирургов записывают на очередь.
И в а н о в. Это ясно. Пригласила бы к нам — здесь без очереди.
С о к о л о в а. Сказала. Совсем закис. Скучный стал какой-то.
И в а н о в. Жаль… У него были отличные руки. И котелок.
С о к о л о в а. А ты напиши ему еще.
И в а н о в. Попробую.
С о к о л о в а. У меня была уйма времени! Я никогда столько не думала, Федя. Ходила по улицам и думала… Нам иногда кажется: живем, боремся, творим. А на самом деле — день пролетел, будто его и не было. И ничего не осталось. Ничего! И так может пролететь вся жизнь! Вот я ходила и думала, думала… А потом вдруг оказалась здесь…
И в а н о в. Профессор как-то написал мне: как прожил один день, такова и вся твоя жизнь!
С о к о л о в а. Один день — и вся жизнь… Это трудно, Феденька.
И в а н о в. Трудно. Чертовски. Но ведь теперь мы вместе… (Обнимает.) Вдвоем будет легче… Скажи, это не сон?
Занавес.
