Жан Ануй - Приглашение в замок
Изабелла. Простите меня.
Фредерик. За что, мадемуазель?
Изабелла. Может показаться, что я вас преследую. Но я вошла случайно.
Фредерик. Я так и думал.
Изабелла. Какой хороший вечер.
Фредерик. Да, очень.
Пауза. Слышна танцевальная музыка. Они не знают, о чем говорить.
У вас очень красивое платье.
Изабелла. Да, очень
Некоторое время оба опять молчат.
А вы в них верите?
Фредерик. В кого — в них?
Изабелла. В призраков.
Фредерик. Немного, а что?
Изабелла. Вы похожи на призрак своего брата, с которым приключилось какое-то горе.
Фредерик. Так оно и есть.
Изабелла. Вы хороши собой, вы молоды, богаты. Какое же горе могло с вами приключиться?
Фредерик. В том-то и горе, что, если верить вашим словам, я красив, молод и богат, и все это ни к чему. Извините, мадемуазель. (Кланяется.)
Изабелла. Прошу вас, мсье.
Фредерик уходит в сад. Тут возможен маленький ритурнель. Из противоположной двери появляется Орас.
Орас. Великолепно!
Изабелла. Я не знаю, что ему говорить. Мне стыдно пред ним.
Орас. Отлично!
Изобелла. Скоро он начнет удивляться, почему я следую за ним по пятам, почему все время пытаюсь с ним заговорить.
Орас. Этого-то мне и надо.
Изабелла (падает в кресло). У меня нет больше сил.
Орас (сурово). Сейчас полночь, а вы ангажированы до зари, мадемуазель. Встаньте! Кстати, у вас ведь доброе сердце, а подбодрить немного этого бедного малого — значит сделать доброе дело. Поверьте, вы не раскаетесь… Браво! Вот-вот смотрите на него этими огромными глазищами! Вы великолепная актриса. Где вы позаимствовали такой взгляд?
Изабелла. Нигде, это мой собственный.
Орас. Поздравляю. Вот и не сводите с Фредерика глаз целый вечер. Должен же он растрогаться!
Изабелла (тихо). На него мне, может быть, не удастся так смотреть.
Орас. Ну хотя бы похожим взглядом. Бедный братец! Он не привык, чтоб на него смотрели ласково. Осторожнее, вот и он. Видите, ему хочется поболтать с вами. Так — хладнокровие, воображение. А я навострю уши. (Исчезает.)
Возвращается Фредерик.
Фредерик. Мой брат только что искал вас.
Изабелла. Не знаю.
Фредерик. Обычно, когда мой брат ищет какую-нибудь девушку, она об этом знает.
Изабелла. Я и в самом деле не обратила внимания.
Фредерик. А ведь правда, мой брат хорош собой?
Изабелла. Очень хорош.
Фредерик. Мы похожи как две капли воды, но нас путают только мужчины. Женщины всегда знают, кто из нас — он. Как они это узнают?
Изабелла. Не знаю.
Фредерик. По-моему, он на них не смотрит. В этом, наверное, все дело. У вас очень красивое платье.
Изабелла. Правда? Он не только красив.
Фредерик. Кто?
Изабелла. Ваш брат.
Фредерик. Конечно, он очень умен, гораздо умнее меня. И храбр, даже бесстрашен. Всегда готов ходить по карнизу или сунуть руку в огонь. Но вот на один пустяк он, по-моему, не способен. По-моему, он не способен любить. Вернее, он не способен испытывать это чувство долго, изо дня в день. Возможно, поэтому его и любят. Он очень черствый. А впрочем, он в то же время по-своему добр.
Изабелла. Он вас очень любит. Он не хочет. Чтобы вы страдали.
Фредерик. Да, это его раздражает. Наверно, не потому, что он так уж меня любит, а просто его злит, когда он видит, что я страдаю. Он не любит, когда страдают. В особенности от любви. (Встает.) Поверьте мне, он вас ищет. А я тоже жду одну девушку. Если я встречу его в своих поисках, сказать ему, что вы здесь?
Изабелла. О нет, спасибо.
Фредерик. С ним гораздо интересней, чем со мной.
Изабелла. Мне с вами очень хорошо. Прошу вас, не уходите.
Фредерик (смотрит на нее с удивлением и, вздыхая, опускается на стул рядом с ней). Ах, как это грустно!
Изабелла (с легким удивлением). Что грустно?
Фредерик. Простите. Наверное, то, что я вам сейчас кажу, невежливо и даже отчасти жестоко, а я вовсе не хочу быть жестоким, но если бы то, что вы сказали мне сейчас сказала та девушка, которую я тщетно ищу весь вечер, я бы умер от счастья.
Изабелла (ласково улыбаясь). Выходит, тем лучше, что это сказала я. (Встает.) Впрочем, я не вижу в ваших словах ни невежливости, ни жестокости. Наоборот, мне понятны ваши чувства.
Фредерик (тоже встает). Вы добры. И все-таки простите меня, мадемуазель.
Изабелла. Ничего, мсье.
Фредерик уходит. И сразу же из другой двери появляется Орас, очень довольный.
Орас. Э, нет, мадемуазель! Я вас ангажировал для другого!
Изабелла. В чем я провинилась?
Орас. Вы вздыхаете и вообще всем своим видом даете понять, что и вам, мол, приятнее с другим! Чтоб это было в последний раз! Вам платят за исполнение роли, так играйте же ее, дорогая моя. И нечего стесняться. Всякое ремесло почтенно. Лишь бы делать его как следует.
Изабелла (тихо). Перестаньте.
Орас. Почему?
Изабелла. Если вы будете продолжать в таком тоне, я заплачу.
Орас. И отлично! Я не решался на этом настаивать. В притворных слезах всегда есть что-то смешное. Но если вы заплачете на самом деле — отлично. Братец немедленно растает.
Изабелла. Почему у вас нет сердца?
Орас. Потому что мой брат наделен им в избытке, мадемуазель. Мы родились одновременно. И при дележе сердце целиком досталось ему, зато мне кое-что другое.
Изабелла. Но вы же видите, что я страдаю.
Орас. Прелестно. Вы страдаете так мило, что камни и те должны растрогаться. Уж нет ли и у вас сестры-двойняшки, у которой вы целиком забрали ее долю сердца?
Изабелла. Я вас ненавижу.
Орас. Вот и прекрасно! Позлословьте обо мне с моим братом. Затопите друг друга взаимной нежностью. Это входит в мои планы.
Изабелла. Неужели вы всерьез думаете, что я исполняю сегодня ваши приказания ради этого платья и ради денег?
Орас. Нет, милочка, такие гнусные мысли не приходят мне в голову.
Изабелла. Мне нет дела до вашего брата. Мне все равно, вылечу я его или нет, элегантна я или нет, смотрят на меня ваши гости или нет. Да и вообще я привыкла, что мужчины пялят на меня глаза, даже когда я не так хорошо одета. Вы думаете, это приятно?
Орас. Нет, душенька, это адски грустно. Вы самая несчастная девушка на свете. Не сдерживайтесь, не насилуйте себя.
Изабелла. Взгляды мужчин бесстыдны, непристойны! Они липнут к тебе, как мокрицы, как слизняки, они заползают повсюду.
Орас. Фу, какой ужас! Я вас понимаю, есть от чего прийти в отчаяние. Плачьте, плачьте, милый мышонок. Вот-вот, хорошо. Видите, как просто.
Изабелла (плача). У меня глаза покраснеют. Чего тут хорошего!
Орас. Это редкая удача. (Внезапно бросается на колени и произносит, впрочем, довольно наигранно.) Ах, Изабелла, дорогая Изабелла! Я тоже несчастлив, я тоже страдаю, я тоже гибну!
Изабелла (перестав плакать). Что вы делаете?
Орас. Он идет. Не двигайтесь. Пусть застанет меня у ваших ног.
Изабелла. О, это нечестно!
Орас (на коленях). Да, дорогая, мое сердце переполнено! Чувства бьют через край! Это какое-то половодье чувств! Ну, как он близко?
Изабелла. Да. Встаньте, умоляю вас.
Орас. Испробуем крайнее средство. Ничего не поделаешь. Я вас поцелую. (Обнимает ее и целует.)
Изабелла (уступает, испустив слабый крик). Мсье Орас! (Вдруг.) Почему — ничего не поделаешь?
Орас (с поклоном, очень холодно). Извините. Это было необходимо. (Исчезает.)
Изабелла (в слезах падает на кушетку). Боже! Как мне стыдно!
Фредерик (входит). Вы плачете?
Изабелла. Да.
Фредерик. А вам надо бы радоваться — мой брат только что вас поцеловал. Другие женщины в таких случаях смеются, краснеют, им хочется двигаться, танцевать, громко говорить. А вы бледны как смерть и плачете.
