Александр Мардань - Лист ожиданий (сокращенный вариант)
ОНА: Знаешь, никогда не забуду, как мы пришли к нему на свидание. Папа все пытался меня нашей же передачей угостить… Его глаза… И вкус раскрошенного печенья… Все что угодно — только не это! Если Олег попадет туда — не важно, на сколько — на день, на час, на десять минут… Я сойду с ума.
Она вдруг оборачивается и видит Константина. Без объяснений, без прощания кладёт трубку.
ОН: Как говорят в Одессе, быстро поднятое не считается упавшим.
ОНА: То есть?
ОН: Арестовывать не будут. Теперь нужно дело закрыть. Незнание закона не освобождает от ответственности. А знание — освобождает… Адвокат у вас есть?
ОНА: Есть один знакомый…
ОН: Адвокаты делятся на две категории: одни хорошо знают закон, вторые — судью. Ваш — какой?
ОНА: Скорее, первый.
ОН: Не годится. (Достает из кармана мобильный и собирается набрать номер.) Как фамилия следователя?
ОНА: Паршивцев.
ОН: Серьезно!
ОНА: Серьезно — такая фамилия.
У Константина в руке звонит мобильный. Взглянув на дисплей, Константин подносит трубку к уху и отворачивается к окну.
ОН: Да! Вопросов нет… Витя сегодня же привезет деньги. (Резко поворачивается к Вере и смотрит на нее, продолжая слушать голос из трубки.) Тригорин? Семьдесят третьего года рождения? (Пауза.) Ты не путай теплое с мягким… Много будешь знать, не дадут состариться. (Пауза.) Смотрящий сказал?.. (Пауза.) Понял. Только не строй из себя горба в авторитете… Всё. Спасибо. Когда на юг? (Пауза.) До встречи в эфире.
Он прячет мобильный, подходит к Вере и поправляет локон ее причёски.
ОН: Извини, мне нужно еще раз выйти. Съешь хоть что-нибудь. (Выходит из номера.)
Вера бесцельно щёлкает пультом телевизора, переключая каналы. Останавливает на концерте Юрия Шевчука. Звучит песня:
«Родина! Еду я на Родину…Пусть кричат — уродина!А она нам нравится,Хоть и не красавица,К сволочи доверчива…»
Вера наливает в рюмку водку, выпивает, ест персик. Закуривает.
Входит Константин. Вера вскакивает и выключает телевизор.
ОН: Есть две новости.
ОНА (нелепо улыбаясь): Начни с хорошей.
ОН: Так обе плохие. Дело закроют. Но, во-первых, он должен тикать из Москвы. Все равно куда, не меньше, чем на пару лет. Во-вторых, ты ошибаешься. Он не просто влип, как благородный мальчик, за компанию с другом, а уже давно на учете как член устойчивой преступной группировки — это по-протокольному.
Вера падает в кресло и сжимает голову руками.
ОНА: Нет, это не правда.
ОН: Когда мне об этом сказал опер, я не поверил, но потом подтвердили авторитеты. Трупов на ребятах нет, но кинули многих, в том числе и блатных. За ними давно смотрели, но взять было не на чем. А тут эта детская история: пальцы веером расставил, по фене ботал… Вот и вцепились. Главное — закрыть, а там разговорится… Поэтому милицейский следователь от ваших денег и отказывался — знал, что все на контроле у ФСБ.
Вера, побледнев, откидывается на спинку кресла.
ОН: Я у дежурной валерьянку возьму. (Выбегает из номера.)
Вера берет стакан, наливает водку, но, так и не выпив, ставит стакан на стол.
В номер возвращается Костя. В руках у него пузырек валерьянки.
ОН: У тебя есть варианты, куда услать Олега?
Вера молчит. Костя находит пустой стакан, наливает в него воду из графина и ставит на стол, открывает флакон с валерьянкой, но, забыв про нее, поворачивается к Вере.
ОН: Вера, давай я заберу его к себе.
ОНА: Куда — к себе?
ОН: На фирму. Объясню ему, как говорили классики, что на свете есть тысяча относительно честных способов отъема денег у населения. А с уголовным кодексом нужно дружить.
ОНА: Ты серьезно можешь его забрать?
ОН: Звони Олегу, говори, чтобы собирал вещи. И из дома — ни ногой! Ни к каким друзьям! Я сегодня созвонюсь со своим человеком в Москве, он возьмет билеты на самолет, завтра утром заедет за Олегом, и — сюда.
Наконец Константин вспоминает о валерьянке и капает её в стакан, который стоит перед Верой. Та залпом выпивает содержимое стакана, вдруг хватается за горло и машет руками.
ОН: Это же валерьянка!
Вера стремглав выбегает в ванную, оттуда так же бегом возвращается в комнату, хватает графин и пьет прямо из горлышка.
ОНА (сдавленным шёпотом): Ты мне валерьянку в водку накапал! Такая гадость получилась!
Константин смеется. Вера тоже начинает было смеяться, но её смех быстро переходит в неудержимые слёзы. Костя садится рядом с Верой, крепко обнимает ее.
ОН: Вера, ты согласна?
ОНА: Конечно, согласна… На Канарах, куда ты своих отправил… жило когда-то племя… У них был обычай: если находили виновного в преступлении, наказывали не его, а самого близкого ему человека…
ОН: Вер, кто не падал, тот не поднимался. Мальчишка еще…
Успокаивая Веру, Костя обнимает ее всё нежнее, прижимает к себе, целует. Постепенно поцелуй становится другим… Неожиданно Вера отталкивает Костю.
ОН: Ну что ты?
ОНА: Костя, не надо. Ты извини… Тебе, наверное, пора? Опять будут звонить…
Вдруг гаснет свет, и в темноте раздается журчание воды.
ОНА: Что это?!
ОН: Я же предупреждал: свет выключили. А воду дали.
Константин, чиркая зажигалкой, уходит в ванную. Слышно, как он закрывает кран. Возвращается, достает из тумбочки свечку, зажигает ее и устанавливает в пепельнице.
ОНА: Приходи завтра утром, часов в десять. Я отдохну, приду в себя… Ладно? Извини…
ОН: Хорошо. А потом я съезжу в аэропорт, встречу Олега и привезу его сюда.
ОНА: Договорились.
Костя целует ее и уходит. Вера провожает его до двери со свечой в руке.
Вернувшись в комнату, она сразу снимает трубку и набирает номер.
ОНА (твёрдо): Алло! Олег? Это я. Тебе надо будет уехать. В Одессу. Я утром буду дома и все тебе объясню. Собирай вещи. За тобой завтра заедут. Из дома не выходи, на телефонные звонки не отвечай. И никому не звони! (Пауза.) Олег, все завтра! Я вылетаю в семь пятнадцать. Еще раз заклинаю тебя: из дома не выходи, трубку не снимай.
Вера снова набирает номер.
ОНА: Алло! Добрый вечер. Девушка, мне нужен билет на завтра, на Москву, на семь утра. (Пауза.) На лист ожиданий? Девушка, мне очень нужно улететь этим рейсом. Я вас прошу. Я отблагодарю. (Пауза.) Тригорина Вера Васильевна… В какую кассу? К Свете? Спасибо.
Вера кладет трубку, берет свечу и ходит по номеру, собирая вещи. Вдруг зажигается свет. Вера задувает свечу.
АКТ 7-й
1998 год.
Номер в венецианской гостинице. В вазе 25 роз. Ваза стоит возле зеркала, и кажется, что цветов в два раза больше.
В номер входят Вера и Костя. У него в руках пакеты с покупками, у нее — две карнавальные маски.
ОНА: Какой забавный этот гондольер. Я, правда, кроме слов «синьора» и «аривидерчи» ничего не поняла. Что он сказал?
ОН: Сказал, что никогда не видел такой красивой женщины. Сегодня же признается во всем жене и уйдет к тебе с тремя детьми. Заведете еще одну гондолу и будете жить долго и счастливо.
ОНА: Ой, я бы с радостью, но он же — мужская версия Дюймовочки.
Константин бросает пакеты на кровать, обнимает Веру.
ОН: Знаешь, почему среди итальянцев так много людей маленького роста?.. Они боятся, что если вырастут, их заставят работать.
Вера смеется.
За окном раздается грохот фейерверка.
ОНА: Ой, смотри!.. Сегодня какой-то праздник?
ОН: Финита ля феста, габата ля санте. Что значит: «Праздник закончился, и черт с этим святым». У них тут столько праздников!.. Почти как у нас.
Стук в дверь. Костя уходит и возвращается с сервировочным столиком, на котором стоит блюдо с устрицами и бокалы с шампанским.
