Владимир Пресняков - Европа-Азия
«Мать» (переставая мурлыкать). О, Касьян, а ты где был, купчина?
Касик. Я это, мама, – слушай – тут вот все вам деньги дарят, это…
«Мать». Да, Касик, – один ты…
Касик. Да ты дослушай, я вот тут подумал, – что вот все деньги-то вам придётся потратить – на «это»…
«Мать». Да, Касик, – деньги-то они на «это» и нужны…
Касик. Ну так вы не тратьте, потому как я вам «это» и дарю (протягивает стакан «матери»).
«Мать» (ничего не понимая, берёт стакан, бормочет). Это, Касик, как это?..
Касик. Да вы не беспокойтесь, я здоровый, и, можно сказать, друг семьи, не чужой, так сказать, ну, а как «это» ввести, вы уж лучше в женской консультации узнайте, – я тут уже не знаю…
«Мать». Ой, Касик, так ведь…
Касик. Так что будете вы с внуками, мама, – можете не сомневаться! Только вы осторожней, не пролейте – я целый час тут в кустах парился!
«Мать» (хочет встать). Это…
Касик (останавливает её, усаживает, сам встаёт). Я пойду, мать, к гостям, а ты сиди – подарок потом молодым отдашь – всё-таки интим – лучше уж когда домой приедете, – хорошо?
«Мать». Э… хорошо, Касик, – хорошо!
Касик кивает ей, идёт к «свадьбам» и присоединяется к всеобщей оргии, в которой уже не понятно, кто наш, кто их, – где липовая свадьба, где настоящая, – кто преступники, кто жертвы, – все пьют, танцуют под песню «детей», которые, почувствовав запах денег, «вышли» из своего цирка и вновь затянули свою «Ветер с моря дул…». Одна оставалась только «мать» – она сидела на лужайке впереди всех и разглядывала странный подарок Касика. К ней подбежал иностранец и стал фотографировать её. Сделав несколько снимков, он подсел к ней, уставился ей в глаза, пытаясь, видимо, навсегда запечатлеть в своём сознании эту необычную и непонятную для него физиономию, – наверное, он думал в этот момент, что вот она – загадочная русская душа, и надо бы её хорошенько разглядеть, чтобы потом рассказать о ней своим друзьям по работе. А «загадочная русская душа» подмигнула ему и протянула стаканчик…
«Мать». За здоровье молодых!
Иностранец (принимая стаканчик и добродушно улыбаясь). За здо-ро-вье мо-ло-дих! (Пьёт, «мать» смеётся – занавес.)
