Федор Сологуб - Собрание пьес. Книга 2

Бланка

О, горе мне! Любимая тобою,Я для тебя, как чаша с горьким ядом!

Абен-Гамет

Ах, для того ли здесь я встретил многоВозвышенных и благородных чувств,Чтоб ощутить яснее, что теряю.Быть может, я не прав; пусть Бланка скажет,Что должен сделать я, чтоб оказатьсяЛюбви ее достойным.

Бланка

Я до гробаВерна тебе останусь; но с тобоюГосподь нас разлучил. Иди в пустыню.

Плачет.

Абен-Гамет

Так, возлюбивши Бланку больше неба,Ее Абен-Гамет навек оставит.

Склонившись перед Бланкою низко, уходит.

Картина шестая

Знойная и пустынная равнина. Жгучий полдень. Под звуки печальной, но торжественной музыки медленно проходит процессия пилигримов, — в задних рядах Абен-Гамет с высоко поднятой головой.

Картина седьмая

Утес над морем. Безоблачное небо. Дальний горизонт. Закат солнца. Вьются чайки. Бланка, на скале, всматривается вдаль. Тихая, грустная мелодия. Чуть белеет вдалеке парус. Бланка, увидев его, простирает к нему руки, крестит его и на коленях молится.

Занавес медленно.

Конец.

<Не позднее 1917>

Узор из роз

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Ворожбинин, Николай Степанович, помещик, отставной майор.

Ворожбинина, Надежда Сергеевна, его жена.

Лиза, их дочь.

Ремницына, Елизавета Павловна, мать Ворожбининой.

Львицын, Алексей Павлович, Лизин жених.

Калганов, отставной капитан, Лизин опекун.

Приклонский, Андрей Петрович, полковник.

Предводитель дворянства.

Приживальщик 1-й, Вукол Савич.

Приживальщик 2-й.

Нянька Лизина.

Лушка и Степанида, Лизины служанки.

Марфушка, вышивальщица ослепшая.

Елевферий, повар.

Шутиха.

Дмитрий, кучер.

Лакей.

Девки.

Казачки.

Персонажи Лизиных снов:

Пастухи, Пастушки, Арапы, Кавалеры, Дамы, Медведи и Серый Волк.

Действие происходит в барской усадьбе села Ворожбинина в начале тридцатых годов 19-го века.

Действие первое

Начало мая. Раннее утро.

Покои в доме Ворожбининых. Гостиная, соединенная яркой со столовой. Из столовой дверь в девичью, дверь во внутренние комнаты и внутренняя лестница наверх. Гостиная выходит на террасу и в сад. В окна обеих комнат виден сад. В столовой накрыт утренний чай. Ждут выхода господ Ворожбининых. Слуги тихо снуют, производя видимость какого-то домашнего дела. Занавески еще задернуты, в столовой полутемно.

Лиза выходит сверху по внутренней лестнице, быстро и легко постукивая каблучками. Она — девушка высокая, тоненькая, стройная. У нее черные, пламенные, веселые глаза; черные, как вороново крыло, слегка вьющиеся волосы; густые, черные брови, которые сходятся вместе, когда она хмурится; лицо смуглое.

Лушка, веселая, круглолицая, краснощекая, идет за ней, оправляет ей платье.

Лиза. Погода хороша ль сегодня? Да нет ли ветра?

Лушка. Уж так-то ясно да тепло, ветриночки не веет.

Лиза. Отдерни занавески, раскрой окошки. Ах, еще бы немножечко поспать!

Лушка открывает окна. Становится светло. В комнаты вливается птичий щебет.

Лушка. Еще бы чуточку поспали, так барин с барыней раньше нас к чаю бы пожаловали. И то, слышно, встают, сейчас сюда будут.

Лиза внимательно оглядывает себя в зеркало. Весело улыбается и посылает тоненькими пальчиками воздушный поцелуй своему отражению. Входит из сада приживальщик, седенький, плешивый старичок с длинным носом; у него в руках букет цветов. Лиза приветливо идет к нему.

Лиза. С добрым утром, Вукол Савич.

Приживальщик. Приветствую вас с добрым утром, Елизавета Николаевна. Позвольте вам преподнести цветы, мной собственноручно для вас собранные нонче утром. Все ваши любимые, свежи и прелестны, как вы, и обрызганы росой утренней. (Подносит цветы.)

Лиза. Благодарю вас, Вукол Савич. Вы очень милы.

Приживальщик. Как здоровье ваше? Что-то вы бледненьки.

Лушка. Барышня встали веселенькие.

Лиза. Странный сон мне приснился. Кажется мне, что в ушах все еще звучит смех приснившихся черных арапов. Такой пасмурно-фиолетовый свет в чертоге. (Умолкает, улыбается.)

Приживальщик. Что же вам снилось?

Лиза. Пустяки. Говорить не стоит. (Подходит к окну. Мечтательно смотрит в сад.) Как хорошо в саду! Солнце еще не высоко, не жарко, и свет его точно росой обмыт. И на траве росинки. И птички так мило чирикают! Лушка мне сегодня такой холодной воды принесла!

Приживальщик. Николай Степанович изволили мне изъяснять намедни, что умывание поутру холодной ключевой водой много способствует для свежести и для здоровья.

Лиза. Львицын говорил мне: «Рано или поздно взойдет день внезапный». Непонятные слова! Я не раз над ними призадумывалась. А разве теперь ночь?

Приживальщик. Теперь — ясное утро.

Лиза (улыбаясь). А если ночь и впрямь, то где же над нами звезды? Ведь мы-то сами ничем не блестим. Живем себе смирно.

Приживальщик. Алексей Павлович — человек великого ума. Что говорит, нам трудно понять, и дивно кажется подчас.

Лиза. Он был в чужих странах, а там живут не по-нашему.

Входит Степанида.

Лиза. Папенька с маменькой встали?

Степанида. Барин с барыней идут кушать чай. Почивали хорошо, встали веселеньки.

Лиза. А я-то едва успела спуститься. Что же это я так заспалась нынче?

Лушка (простодушно). Видно, хороши сны снились, барышня.

Лиза (хмуря брови, строго). Тебя видела. А вот ты, Лушка, болтаешь много. И в поварню бегаешь не за делом. Елевферий хоть и читает Евангелие, а все же знать никак не может того, что кому на том свете будет.

Приживальщик слушает с любопытством.

Входят в столовую Ворожбинин и Ворожбинина. Любовно смотрят на Лизу. Ворожбинина улыбается Лизе. Лиза бежит им навстречу. Целует руки отцу и матери. Приживальщик низко кланяется и тихонько уходит по лестнице вверх. Степанида и Лушка уходят в девичью.

Лиза. С добрым утром, маменька! С добрым утром, папенька! Уж и сливки на столе, густые, превкусные, да и мед самотек.

Все идут к столу.

Ворожбинина. Дочка-то у нас какая выросла! Ворожбинин. Хороша, хороша! Глазки веселенькие, личико смуглое, локоны вьются так мило!

Лиза улыбается и мечтательно смотрит в окно. Ей грезится, что мимо проходит ее Алексис, изысканно одетый и погруженный в меланхолические мечтания.

Ворожбинина. Да что ты, Лизанька, все в окошко смотришь? Что ты там занятного нашла?

Лиза (вздрогнув от неожиданного вопроса и смешавшись). Так точно, маменька.

Ворожбинина (посмотрев на нее с удивлением). Что с тобой, Лизанька? Отвечаешь невпопад, как сонная.

Ворожбинин нюхает табак из серебряной табакерки и глядит на Лизу посмеиваясь, отчего Лиза еще более смущается.

Лиза (со смущением). Я сегодня странный сон видела, маменька. А к чему он, не знаю. С вечера я долго не могла заснуть, все в окно глядела. Над рекой клубился туман, луна скользила в небе. А потом я заснула, и приснился странный сон, лиловый. (Смеется.)

Ворожбинина (недовольным голосом, но с немалым любопытством). Что за сон? Не нравится мне, что ты стала часто видеть странные сны. Даже неприлично для барышни. Даже трудно по соннику разгадать. И не поймешь, к чему они, к радости или к печали.

Ворожбинин (с неудовольствием). Пошли сны свои рассказывать да разгадывать. Сколько лет я тебе, мать моя, твержу одно и то же, все в толк взять не можешь, что никакого предвещательного значения сон не имеет. О чем днем думаешь, то ночью и снится, а разгадывать сны пристойно деревенским бабам. Господин Вольтер уже давно осмеял это прискорбное суеверие.

Ворожбинина. Что ты, Николай Степанович! Иной раз то увидишь во сне, о чем и думать-то давно позабыла, а то так никогда и в голову не приходило.

Ворожбинин. Да вот позабыла, не думала, а тут вот взяла да и подумала, засыпая.

Ворожбинина (с досадой). Ну, батюшка, понес свое. Знаю я тебя, — ведомый вольнодумец. Сказывай, Лизанька, какой же ты сон видела!