Андри Байелер - Антология современной швейцарской драматургии

Почему она непременно хотела избавиться от ребенка?

Понятия не имею.

Почему?

У нее уже есть двое детей.

В этом и была причина?

…

Как ты думаешь? Что она говорила?

Слушай, если бы я знал почему.

Но она должна была привести тебе какие-то основания?

Да, причина, которую она назвала, состояла в том, что она потом будет иметь в месяц на — тогда это была 1000 марок — меньше, если у нас что-то не пойдет на лад или в этом духе…

МАЙЯ. Мне сделали анализ околоплодных вод, который позволяет установить, родится ли ребенок инвалидом или нет, и однажды вечером я получила на автоответчике сообщение от моего гинеколога. Я знала, что это не сулит ничего хорошего. Я позвонила ему, и он сказал, что я должна пойти к психиатру и взять заключение, а потом можно будет запускать искусственные роды. Тут я впервые услышала, что должна выкинуть этого ребенка, и у меня был ужасный шок. Но в то же время я отдавала себе отчет, что двух детей-инвалидов мне не вынести. На следующий день я получила это заключение и переправила его в клинику. Я должна была принять таблетку, и это была очень драматическая ситуация, потому что у меня было чувство, что я выпиваю чашу с ядом для моего ребенка, и я сидела за столом в слезах, и все смущенно отворачивались. Мне было очень плохо. Я сильно поссорилась с мужем. Говорила, что делаю это только для него. После второй таблетки и нескольких часов ожидания начались схватки. Вдруг из меня что-то вывалилось. Это был ребенок. Поначалу я ничего не поняла. Потом пришла врач и извлекла ребенка из пузыря, он был такой хороший, настоящий ребенок, крошечный, с крупными ладошками и длинными пальчиками. Моя акушерка убедила меня посмотреть на дитя, взять его на руки, чтобы попрощаться. И я взяла деточку на руки и долго держала. Я написала ему письмо и на следующий день запеленала его в мой свадебный шарф. Нас спросили, разрешаем ли мы кремировать дитя, и мы согласились. Потом был вопрос, что делать с урной. Я уже к этому времени снова работала и сходила в свой обеденный перерыв забрать урну, а потом поставила на работе под свой письменный стол. Хорошо, что никто не спросил, что это за картонная коробка у меня. Потом я унесла ее домой. Теперь она лежит у меня в платяном шкафу, за свитерами. Иногда я думаю, что дитя лучше всего забрать с собой в могилу, ведь я не отпустила его от себя. Как-то я не могу его отпустить. Оно придает мне чувство вины, и поэтому я храню его поблизости.

КАРИН. Я очень хорошо пережила его. Прерывание. Со мной обошлись немного жестоко, потому что я думала… но я действительно была несколько наивной, я думала, я сейчас пойду туда, они дадут мне полный наркоз и потом сделают аборт. Но они делают это только под местным обезболиванием. Они хотят, чтобы женщина все чувствовала. И мужу нельзя присутствовать. И тогда в первый момент я сильно расстроилась. Но потом была даже рада, что все чувствовала, что они мне все показывали, это о’кей. Раньше, в школе, нам рассказывали об абортах ужасные вещи, а тут я была рада, что все было так открыто и так ясно. И поэтому я пережила это очень хорошо. Я действительно не раскаиваюсь в этом. Когда я обсуждала аборт с подругами, только тогда мне стало ясно: почти у каждой уже было прерывание беременности. Раньше я этого не знала. И всегда были эти предрассудки: я не хочу абортов. Я считала их слабостью или заблуждением. А я совершенно успокоилась, когда до меня дошло: я стала одной из многих.

МАЙЯ. Иногда я представляю себе всех моих детей собравшимися за одним столом, рожденных и нерожденных — у меня было три выкидыша — и абортированного, и тогда они все тут. Когда-нибудь двое живых узнают, что у них еще четверо сестер и братьев. Я убеждена, что для моих детей это будет важно.

Каждая третья беременность кончается выкидышем. Я думаю, большинство женщин замечает, когда плод отходит. Они ведь знают о своей беременности, и я по себе знаю, что при выкидыше бывает сильное кровотечение, а в туалете вдруг вываливается крупный комок. Я всякий раз знала, что это был ребенок, и тогда меня сильно занимало, что вот сейчас я должна встать с унитаза и смыть его, и я представляла себе тысячи эмбрионов, которые таким образом попадают в городскую канализацию. Я не знаю, сколько их, но, должно быть, очень много. Никто не говорит об этом, но наверняка все так и есть.

АННЕТТА (50). Сначала было слишком рано, потом было не ко времени, а потом стало поздно. На то были и личные причины — я тогда рассталась с мужем, — и медицинские. Наверно, я знала, что детей у меня не будет. Великого прощания с надеждой не было никогда, а было, было, что же это было, да ничего не было — просто не всем все дается. Тут нет ничего хорошего или плохого, просто это факт.

Я понятия не имела, что представляет собой школа акушерок. Я пошла туда, и это оказалось то, что надо. Как раз мое. С изучением медицины и с моим дальнейшим путем очень совпадало.

На родах ребенок — самое важное. Естественно, если есть проблемы, если речь идет о жизни и смерти, тогда жизнь женщины оказывается на первом месте. Но если все идет хорошо, то не надо забывать, что все мы тут для того, чтобы помочь ребенку появиться на свет, и принять его надо так, как бы ты сам хотел быть принятым: чтоб все было спокойно, чтоб все радовались, чтобы обращались с тобой нежно и чтобы не надо было чего-нибудь бояться. Дитя — оно приходит в мир лишь однажды, и оно должно прийти так, чтобы жизнь у него началась хорошо. Я считаю, это очень важно.

Поразительно, что один и тот же процесс всегда протекает по-разному. Люди такие разные, и беременности тоже все разные. Дети разные. Они уже ясно проявляются в том, КАК они появляются на свет. То есть это нечто великое. Будто стоишь перед дверью и не знаешь, откуда я и куда. Рождение — это прыжок во времени. Поначалу очень страшно. Думаешь, это никогда не кончится. В тот момент, когда ты внутри, все ужасно и за гранью всякой меры. Некоторые женщины кричат, другие нет — это заложено природой. А силы природы велики. Потом, когда дитя уже снаружи, сразу наступает другое время. Свет падает в комнату по-другому, и люди меняются. Так происходит при каждых родах.

Марьель Пенсар

«Как ножи»

(Текст)

© Marielle Pinsard.

(Перевод с французского Н. Хотинской).

__________________

4 женщины

1 активистка.

1 секретарша (Ж1).

1 блондинка (Ж2).

1 скваттерша-обывательница (Ж3).

1 официант (О).

1 продавец роз (или чего угодно в этом роде).

__________________

Пьеса играется — в авторской мизансцене — как чтение-конференция вокруг понятия свободного гражданина.

Стол, на столе микрофоны.

Суть этой пьесы — добрые чувства, и поведение актеров на сцене должно ясно указывать, что персонажи противоречивы: они друг друга почти не слушают и сцепляются, отвлекаясь от главного.

У Ж2 в ушах наушники айпода (либо она слушает музыку, либо прослушивает фразы, которые скажет).

* * *

АКТИВИСТКА ОБРАЩАЕТСЯ К ЗРИТЕЛЯМ И СВОИМ КОЛЛЕГАМ В МИКРОФОН

АКТИВИСТКА. Всем добрый день.

Здравствуйте.

Так

сегодня вечером ни песен ни стихов

«КАК-ПОСМОТРИШЬ-ЧТО-ТВОРИТСЯ-В-МИРЕ-ЭХ»

я расскажу вам об одной женщине

которая в моих глазах

в общем я

начну с биографии

этой женщины которая на мой взгляд

должна служить примером чтобы попытаться

сдви

сдвинуть дело

с мертвой точки

Ульрика Майнхоф

Ульрика Майнхоф

раз два раз два

террористка 70-х годов

ни песен ни стихов сегодня вечером

только

правда-матка

чтобы сдвинуть дело с мертвой точки

будет горячо

у меня есть краткая биография

и потом ее тексты

Ульрики Майнхоф

Ульрики Майнхоф

здесь

в этом кармане или в том

биография

70-х годов

политика однако

раз два раз два

мобилизоваться

ангажироваться

не ангажироваться

эта женщина на мой взгляд

ну вот

всем добрый день

вот в нескольких датах жизнь

той

которая

погибла

бросив вызов

целому государству

иди или умри

я вам

толкую которую неделю

о примере

мужества

ясности

раз два раз два

разума

БОЛЬШЕ ТАК ПРОДОЛЖАТЬСЯ НЕ МОЖЕТ

раз два раз два

1934. Родилась в Ольденбурге в семье активистов антифашистского движения.

1949. Осиротела в 14 лет. Удочерена Ренатой Римке, убежденной социалисткой, оказавшей на нее глубокое влияние.