Бойня в Лас-Вегасе, или Остановить русофоба - Виктор Павлович Романов
Крошка Мэри. Кроме этого, ты стал меньше следить за собой, растолстел.
Стивен Пэддок внимательно осматривает себя, трогает свой живот.
Стивен Пэддок. Правда?
Крошка Мэри. Да, да! И потом.… Раньше ты набрасывался на меня в постели, как только я выходила из ванны и мы зажигали с тобой всю ночь, а сейчас ты предлагаешь просто посидеть и отваливаешь мне за это тройной гонорар. Мне даже совестно брать такие деньги.
Стивен Пэддок. Х-м, интересные наблюдения. Про деньги даже не заморачивайся, ты их заслужила. А про это … Просто я сейчас переживаю за Мэри Лу, как она там. Она сейчас как раз должна лететь и уже вот-вот прилетит на Филиппины. Давай лучше выпьем за ее здоровье.
Стивен Пэддок доливает вина в бокал Крошки Мэри и в свой.
Крошка Мэри. За Мэри Лу? С превеликим удовольствием!
Стивен Пэддок и Мэри поднимают бокалы.
Крошка Мэри. За здоровье твоей Мэри Лу!
Стивен Пэддок. За здоровье Мэри Лу и за ее мягкую посадку!
Крошка Мэри. Ой, да! За мягкую посадку в первую очередь, конечно!
Крошка Мэри и Стивен Пэддок выпивают по бокалу вина.
Крошка-Мэри. Ты так любишь Мэри Лу, что я даже ей немножко завидую, хотя трудно завидовать человеку, в инвалидном кресле.
Стивен Пэддок. Мне в ней все нравится. Я даже это кресло порой просто не замечаю. Единственное, что ей сейчас стало недоступно, это полноценная интимная жизнь.
Крошка-Мэри. Как раз собиралась тебя спросить об этом. Тебе наверное очень трудно в жизни: любить одну женщину, а получать удовольствие в постели с другой?
Стивен Пэддок. С тобой это совсем не трудно. Мы же знакомы с тобой гораздо дольше, чем с Мэри Лу и мне всегда было так хорошо с тобой в постели, как никогда не было ни с одной женщиной, кроме моей первой жены, просто потому, что я ее очень любил. Ты первая из женщин, которая сама захотела быть сверху. Обычно женщины это делают по просьбе мужчин, а ты сама предложила! Причем, ни одна не умеет так, как ты. Где и когда ты этому научилась?
Крошка Мэри. Давно, еще когда училась на курсах медицинских сестер.
Стивен Пэддок. А-а-а! Теперь понятно, почему мне это безумно понравилось! Тут чувствуется хорошее знание физиологии и психологии! С тобой это, действительно, занятие любовью, а с другими это скорее физкультура. Поэтому-то я и был на седьмом небе! Меня и сейчас это очень заводит! Правда у тебя это называется «давай похулиганим!»
Крошка-Мэри. Тихо! Ты что с ума сошел?
Стивен Пэддок. Чего ты испугалась? Тут никого нет кроме нас с тобой.
Крошка-Мэри. Все равно, я стесняюсь!
Стивен Пэддок. Ты еще можешь чего-то стесняться?
Крошка-Мэри. А что в этом особенного?
Стивен Пэддок. Чего ты стесняешься, если ты сама так говоришь?
Крошка-Мэри. Я говорю в постели …, шепотом …, тебе на ушко!
Стивен Пэддок. Ты просто прелесть!
Крошка-Мэри. Если я «прелесть», то почему ты женился не на мне, а на Мэри Лу?
Стивен Пэддок. Знаешь, для меня самого это загадка.
Крошка-Мэри. Я же гораздо моложе ее! И встретились мы с тобой гораздо раньше.
Стивен Пэддок. Сам не понимаю. Видимо причина кроется в моем первом браке, который никак нельзя назвать удачным. Мы постоянно ссорились. Жена сразу после нашей свадьбы призналась мне, что до встречи со мной очень любила одного человека. И он очень любил ее. Они поженились, но тут же выяснилось, что он импотент, поэтому она решила с ним расстаться. Я ей встретился, как она выразилась, «в минуты душевной депрессии».
Я ее очень любил. Она в самом начале нашей совместной жизни говорила, что меня тоже любит. Но потом я все больше и больше стал убеждаться, что это была какая-то странная любовь. Я постоянно ощущал, будто она меня все время сравнивает с кем-то.
Крошка-Мэри. Может она продолжала любить того первого парня и сравнивать тебя с ним?
Стивен Пэддок. Да! При разводе она подтвердила, что продолжала любить его, поэтому любовь ко мне не была вполне полноценной. Позже я узнал, что в психологии существует специальное название для такой любви – компенсаторная любовь.
Крошка-Мэри. А что это такое?
Стивен Пэддок. Это вот как раз и есть тот самый случай, когда женщина выходит замуж, чтобы компенсировать расставание со своим возлюбленным. Но невольно она начинает сравнивать с ним своего мужа и их жизнь превращается в кошмар.
Крошка-Мэри. Как интересно!
Стивен Пэддок. Может со стороны это и интересно, но мне было хуже некуда.
Крошка-Мэри. А в чем это выражалось?
Стивен Пэддок. Понимаешь, семейная жизнь ведь не бывает без ссор. А первый возлюбленный при отсутствии опыта длительного проживания с ним с размолвками, ссорами остается образцом любви. Он превращается почти в икону. Моя реальная любовь в семейной жизни на фоне его ухаживаний до женитьбы сильно проигрывала. И вот постепенно, день за днем жена стала донимать меня мелкими придирками: не так посмотрел, не так ответил, не тот выбрал тон. Однажды я не выдержал и напрямую спросил ее, продолжает ли она любить своего первого мужа. Она тогда ответила, что не может любить человека, который ее обманул. Это меня успокоило. Но позже я узнал от нее, что она продолжала следить за его судьбой. Как-то в разговоре она сказала, что случайно встретилась с его теткой, от которой узнала, что у него была не импотенция, а просто нервный срыв, что он вылечился, женился, стал петь и выступать на концертных площадках.
Крошка Мэри. А ты что?
Стивен Пэддок. Я сказал: “Мэри, я тоже хорошо пою, ты сама это говорила не раз. Просто я не лезу на сцену”.
Крошка Мэри. Мэри? Ее тоже звали Мэри?
Стивен Пэддок. Да, ее звали так же, как и тебя.
Крошка Мэри. Интересно, и что она ответила?
Стивен Пэддок. Ответила: “Нет, он человек искусства, а ты простой бухгалтер”. С тех пор во время каждой ссоры она стала вслух жалеть о том, что развелась с ним. Я как раз тогда понял, что она продолжала его любить. Со временем моей жене стало казаться, что я совсем не люблю ее. Что я не так проявляю свою любовь, как должен любить человек в ее понимании. Она стала упрекать меня в неискренности моей любви. Дело в том, что когда мы
