Александр Островский - Том 6. Пьесы 1871-1874

Татьяна

И не хвалила б.У нас глаза не слепы — парня видим.Дурным его не назовешь, из родуНе выкинешь; а поискать приняться,Так есть и лучше на Москве; не клиномСошлась она. Да вот беда какая:Искать-то мне не время; тороплюся,Приходится сбывать Наталью с рук,Послушай-ка! На Кисловке, бок о бок,Сосед у нас, из нашего приказаПодьячишка, — да, Господи прости!Такой-то пес постылый! НаберетсяУгару-то хмельного, колобродитПо всем дворам; а чаще всех ко мне.И потчую, нельзя. По разговорам,Как вижу я, присвататься он хочет.

Анисья

Не Клушин ли?

Татьяна

Ну, он. А разве знаешь?

Анисья

Кумой зовет — крестили вместе. ХодитЧастенько к нам и пить, и похмеляться.Докучлив так-то часом, что не знаешь,И выжить как. Чего ж его бояться?Не отдавай! Не кто тебя неволит,Не оторвет с руками.

Татьяна

Оторвет;Сильна рука у плута. ПодслужилсяБоярину Лопухину и нашимБоярыням верховым, казначеям.Боярское для нас велико слово,Велят отдать, не станешь спорить, выдашьЗа пьяницу.

Анисья

Ахти! Беда какая!

Татьяна

Ну, сватьюшка, еще ли ты не видишьЛюбви моей? Другая набиватьсяСтыдилась бы, а я вас упреждаю:Не мешкайте!

Анисья

Чего же дожидаться!Хоть завтра же! Спасибо, что сказала.Проснется муж, поговорим да с Богом,Благословясь, и по рукам ударим.А там, честным пирком… Уж так-то рада,И слов тебе не вдруг найду… Ну, сватья,В светелочку ко мне! На всей прохладеМедку испить пожалуй, за любовь.

Уходят. Из боковой двери, спросонков после полуденного сна, выходит Кочетов, отворяет поставец, достает сулейку и чарку и, оглядываясь, наливает.

Кочетов один.

Кочетов

(со вздохом)

Единую. Жена не увидала б,Храни Господь! Хоть в доме я глава,А все-таки…

(Пьет.)

Закусочки пошарить.

(Закусывает.)

А все-таки блюдуся шуму. Звонок,Пронзителен их голос бабий.

(Откашливаясь.)

Знатно!Винца испить любезно скуки ради;Да только жаль, что чарочка мала,И потому вторично.

(Пьет.)

Вот и полно.

(Ставит сулейку на место, закрывает поставец и садится к столу.)

Теперь начну прохладно насыщатьсяПремудростью чужой.

(Раскрывает рукопись Домостроя, лежащую на столе.)

Где ни откроешь,Словесный мед и пища для души.

(Надевает очки и читает.)

«А дети аще небрегомы будут,В ненаказании отцов живя,Что согрешат иль злое что содеют, —Отцам и матерям от Бога грех,А от людей укор и поношенье,В дому тщета, и скорби, и убыток,А от судей соромота, продажа».Премудрые слова отца Сильвестра!А далее читаем: «Како детиСпасати страхом». «Не ослабевай,Бия младенца! Аще бо жезломБиешь его, на здравие бывает,Казни измлада сына своегоИ ребра сокрушай, покуда мал;А вырастет — не дастся». Это правда.Великий был мудрец отец Сильвестр!Для сына я не пожалел жезла,И вырастил стыдливее девицы:Как рыба, нем пред старшим пребывает,Родителя приказы принимаетВ молчании, с поклоном исполняет.На праздничных пирушках у родных,Склоня главу, сидит, а очи долуОпущены имеет. Глумотворства,Веселия бежит. А наипачеУчил его блюстися скоморохов,Гудельников, сопельников, глумцовИ песен их бесовских; грех тягчайшийСие бо есть. Могу хвалиться смелоПеред людьми, что Яков мой не знаетМирских забав и всяческих соблазнов.

Входит Клушин.

Кочетов и Клушин.

Клушин

Хозяину и дому благодатьИ мир!

Кочетов

(снимая очки)

Добро пожаловать, приятельОсобенный, Василий Фалалеич!Присядь!

Клушин

Сажусь. Хозяйка поздорову ль,Кума моя, Анисья Патрикевна?

Кочетов

Старуха-то? Старуха ничего,Кой-как плетется.

Клушин

Яков понавык лиПисанию приказному?

Кочетов

Под страхомРодительским помалу навыкает.Обучится, не вдруг же.

Клушин

Ну, и ладно.Все слава Богу, значит?

Кочетов

Слава Богу!

Клушин

Ну, и восхвалим Бога!

Кочетов

И восхвалимЗа милости его.

Клушин

Ему во славуДаров его употребим посильноОт лозного плода.

Кочетов

Да негде взять-то.Подьячему вкушать не подобаетОт гроздия. Копейки трудовыеВ моей мошне дырявой шевелятся,А не рубли, и нам о фряжских винахИ греческих и думать непригоже.Простое есть.

Клушин

Приказывай!

Кочетов

Поспеешь!Приятелю душевно рад; понежеСкудаюся давно беседой умной.По-дружески прошу тебя, Василий,Поговорим с тобой, покуда трезвы.Диковина ль напиться! Мы успеемОсатанеть. Не прочь и я от чарки,Лишь не люблю безумного веселья.Беседовать прохладно я желаю,От разума и от писаний книжных,О том, о сем, о суете житейской.Вопросами друг друга испытуя,Паришь умом над сей земной юдолью,Красноглаголиво, преизощренно,Витийственно свои слагаешь речи,И мнишься быти новый Златоуст.Люблю словес извитие и жаждуЕго душой. Подьяческих пирушекНе жалую; в них брань да уреканье,Да пьяный шум, воистину бесовский.Не мерзость ли, когда они вприсядкуПускаются по целому десятку!

Клушин

А я хмельной умнее.

Кочетов

Друг Василий,Не похвались! Ума-то не теряешь,Воистину; да на руку-то скорИ дерзостен бываешь в разговоре, —Частехонько за бороду чужуюИмаешься, как за свою, без спросаИль, сохрани Господь, чем ни попалоПо лысине огреешь.

Клушин

В этом грешен.Нечто, начнем. Рассыпать разговорИ я не прочь.

Кочетов

Вот мы заговорили,Что милостив Господь до нас. Вопрос:А милостей достойны ль мы Господних?

Клушин

Ответ: никак.

Кочетов

А почему? вопрос.

Клушин

Ответ: зане греха и всякой скверныСодетели; живем скотоподобноИ пьянственно; а грех лихоиманья,Грабительства, прижимки, волокитыИ всякого томленья православныхПервейший в нас; и мы ничем не лучшеРазбойников, сидящих по оврагам,В темных лесах, под ветхими мостами.

Кочетов

Разбойников?

Клушин

И татей полунощных…

Кочетов

Постой, постой! Я изловил тебя.Еще вопрос, и сам ты повинишься.Не первому ль новозаветный райРазбойнику отверзся?

Клушин