Эдвард Олби - Смерть Бесси Смит
Медсестра (резко). То есть?
Врач (смеется). Да нет, ничего.
Медсестра (пристально смотрит на него; пауза). Жених!.. Да вы знаете… вы знаете, что тот негр, которого я послала за сигаретами… вы знаете, что он в гораздо лучшем положении, чем вы… практически, экономически… что ему легче жениться, чем вам? А? Вы знаете, что этот негр может заработать больше, чем вы… и намного?
Врач (отвешивает ей поклон). Я это знаю… и знаю также, как вы и весь ваш знаменитый старинный род высоко цените подобные вещи. Поэтому я вам подброшу одну идейку… почему бы вам не предложить этому негру жениться на вас? Ведь он-то сам никогда вам этого не предложит! Я уверен, если вы скажете отцу, он сначала немножко опешит — мы же знаем, что за человек ваш отец… не правда ли?.. Но потом он поразмыслит… и поймет все преимущества этого брака… практические, экономические… и уж как-нибудь сумеет пересмотреть свои взгляды ради вашего счастья и благополучия.
Медсестра (с размаху швыряет в него горящую сигарету). Негодяй!
Врач. Ах, чтоб вас! Это свинство!
Медсестра. Негодяй!
Врач. Практически… экономически… (Чуть мягче.) Ваше семейство носит громкое имя, но тысяча акров уплыла неизвестно куда, а белые колонны вашего родового дома растрескались и облупились… (Жестко.) Если не считать того, что на людской памяти не было этой тысячи акров, не говоря уже о доме с колоннами…
Медсестра (со злостью). Я сама отлично знаю, что правда и что неправда. (Спокойно.) Идите работать и оставьте меня в покое.
Врач (ласково). Вот как!
Медсестра. Я сказала: оставьте меня в покое.
Врач (стряхивая с себя пепел). Поджигать врачей — это уголовное преступление… санитаров можете поджигать сколько угодно, если у вас нет насчет них других планов… но врачи…
Медсестра… нынче стоят десять центов дюжина… (Фыркнув.) Я вас обожгла?
Врач. Пет, вы меня не обожгли.
Медсестра. Очень жаль… получили бы по заслугам. (Пауза; затем улыбаясь.) Простите, милый.
Врач (насмешливо-официально). Я принимаю ваши извинения… и жду полной капитуляции.
Медсестра (смеется). Ну и ждите себе. (Пауза.) Вы уже решили, как вам действовать, пока мэр лежит у нас?
Врач. Я? А как мне нужно действовать? Мое дело — неотложная помощь, а он в ней не нуждается.
Медсестра. Вы же знаете… Я вам говорила.
Врач. Знаю… Я должен подняться в его палату… должен придвинуть стул, сесть и сказать: «Как делишки, ваша честь»?
Медсестра. Вам бы только валять дурака… но, если бы вы прислушивались к моим словам, вы бы сами поняли, что вам полезно иметь зацепку.
Врач. Мы даже не знакомы!
Медсестра. Незнакомые не навек остаются незнакомыми… если захотеть. А он мог бы при желании кое-что для вас сделать.
Врач. О, безусловно. КОЕ-ЧТО он, конечно, мог бы для меня сделать. Например, подарить свою машину… презентовать мне свою дивную машину марки «корд»… ни один мэр еще не делал такого великодушного жеста по отношению к частному гражданину. Вы эту машину видели?
Медсестра. Видела ли я машину… видела ли я то, другое, третье!.. Машины марки «корд» и закаты!.. Прекрасно! Это все ваши заботы? Больше ни о чем вы не думаете? Да? Ничего вам больше не надо, как мчаться в дивной машине навстречу дивному закату?
Врач (негромко и серьезно). Видит бог, как я хочу уехать отсюда.
Медсестра (кивает головой). Знаю, все знаю. Что ж, в конце концов вы добьетесь того, что вас заставят уехать. В городе уже известно, что вы многим недовольны… Люди знают, как вы… настроены… Мой отец тоже кое-что слышал о вашем… недовольстве. Своих сограждан вам лечить неинтересно, они не стоят вашего внимания. Чужая страна, где какие-то иностранцы убивают друг друга, решая свои внутренние дела, — вот куда вы стремитесь, так ведь?
Врач (тихо, напряженно). В этой войне больше полумиллиона убитых! Вам это известно? Бомбами, с воздуха… И даже не солдат — гражданских! Внутренние дела!.. Нет, но как вы все неверно понимаете!.. Мое «недовольство», как вы это назвали, не имеет ничего общего с нелояльностью… Политика тут ни при чем… просто потребность в настоящем деле… чувство, что силы пропадают зря… Наверно, я не такой уж блестящий врач, но тлеть в этой захудалой больнице этого захудалого штата… дышать затхлостью… Нет! Я здесь как рыба, выброшенная на отмель! О, слушайте, за то, чтобы сейчас, сию минуту оказаться там, за право перевязать хоть одного раненого… я бы отдал весь город Мемфис с его обитателями, я бы отдал весь этот распроклятый штат, хоть я тут и родился…
Медсестра (холодно). Ну что ж, это можно вам устроить. Я знаю как. Блестящая идея! Давайте скажем мэру об этом вашем желании, и он с радостью поможет вам убраться из больницы, а может, и из этого штата! Только я не думаю, чтобы он в качестве прощального подарка преподнес вам свой «корд». Скорее, вам поддадут коленом под зад, мой дорогой.
Врач (с грустной усмешкой). Да, вероятно, так оно и будет. Мне очень повезло, что господин мэр здесь… мне вдвойне повезло — вы тоже здесь, и мы так любим друг друга!
Медсестра. Зачем же столько иронии?
Врач. А как прикажете с вами разговаривать?
Медсестра. Да никак… Просто… (Засмеявшись.) Я то же самое сейчас сказала негру — ха-ха!.. — просто ходите по струнке, делайте свое дело, а вечером (вдруг застенчиво), вечером… если вас не задержит что-нибудь более важное, чем (с кривой усмешкой) ваша «любовь» ко мне… я, может быть, позволю отвезти меня домой на вашем облезлом примусе.
Врач. Дорогая, мысль о поездке с вами, как всегда, доставляет мне огромнейшее удовольствие. Эти остановки но дороге, минут на пятнадцать… наша возня… мучительные, неутоляющие поцелуи, потом легкая борьба, и вы шипите на меня, когда я позволяю себе какие-нибудь вольности… а я раз или два нечаянно нажимаю локтем кнопку гудка…
Медсестра хихикает.
И наконец мой облезлый примус останавливается перед облезлой лачугой вашего отца. Еще один томительный долгий поцелуй, и вы со всех ног убегаете в дом. Это ритуал, которого я с трепетом жду каждый вечер.
Медсестра (довольная). Правда? Благодарю.
Врач. Я с трепетом жду этого ритуала, потому что он как-то отличает меня от остальных мужчин…
Медсестра. О!..
Врач. …потому что я, вероятно, единственный белый моложе шестидесяти в этом городе, который не имел чести…
Медсестра. Лжете! Ничтожество, паршивый докторишка, вонючий негритянский ублюдок!..
Врач (со смехом). Ого! Даже так?
Медсестра. Дрянь! Вы просто… дрянь!
Врач. Я — честный человек. Разрешите мне все-таки сделать вас честной женщиной.
Медсестра (в ярости, сквозь зубы). Ну, так… Прекрасно. Поиграли мной — хватит! Это вам даром не пройдет. Вы меня еще вспомните… Я сделаю все, чтобы вас отсюда убрали! Вы поняли, о чем я говорю?
Врач. Да, мой ангел, на сей раз вы не сказали ни одной двусмысленности.
Медсестра. Вы правы, как никогда, смысл самый прямой!
Входит Санитар.
Вон отсюда!
Санитар не двигается с места.
Ты слышишь? Убирайся к черту!
Санитар молча уходит.
Врач (смеется). Ваш владетельный принц Нет, вы прелестны!
Медсестра. Вы поняли, что я сказала?
Врач. А как же, я слышал каждое ваше слово, каждый сладчайший звук…
Медсестра. Вы перешли все границы, доктор, и пожалеете об этом. Отец мне поможет. О, я вас проучу! Вы еще меня вспомните!
Врач (осторожно). Ну, полно вам!..
Медсестра. Я не шучу.
Врач (фальшиво). Послушайте, неужели вы поверили, что я и в самом деле…
Медсестра (передразнивая). Неужели вы поверили… Ха-ха-ха, не смешите меня! (Уже без ярости, спокойно и убежденно.) Я сказала, что проучу вас на всю жизнь, и я это сделаю. Пока работайте по-прежнему… делайте свое дело… но пусть мои слова застрянут у вас в мозгу, пусть они вас жгут и сверлят. Вы будете так же милы со мной, а я с вами… словно ничего не случилось… ровно ничего. (Смеется.) Мой дорогой, ваша шея в петле… а у меня хлыст, и я выбью из-под вас лошадь в любой момент… когда мне это будет угодно.
