Вячеслав Морочко - Инспектор корректности
Александр /смущенно/. Простите… Возможно, на шахте эти полоски – чуть-чуть…
Спартак /смеется/. Понимаю, ты хочешь сказать: «выпендреж»? Инспектор, у нас не обычная шахта! Уже близок час, когда она станет «священной Меккой» палеонтологов!
Александр /пожимает плечами/. Ну, ну… /Показывает в сторону тамбура./ А теперь нам – туда? Если я не ошибся, там – выработка?
Спартак. Не спеши, корифей… Перед выработкой мы поставили тамбур, чтобы здесь, в галерее, ты мог обойтись без дыхательной маски.
Александр /мнется/. Нельзя ли мне где-нибудь… перекурить? Я бы вышел, куда мне укажут…
Спартак. Ты же курил наверху?! Что? Со страху кондрашка берет? Ты же знаешь, на шахте не курят! С рудничными газами шутки плохие… /Показывает в сторону тамбура./ Там «…крохотной искры достаточно, чтобы… Земля содрогнулась, – как пишут в книжонках, – до самого корня глубин»!
Александр /ежась, механически повторяет/. «…до самого корня глубин».
Спартак. Ну? Курить еще хочется?
Александр. Хочется…
Спартак. Вот что… Сдай сигареты! /Принимает у Александра портсигар, прячет в полость накидки./ Верну на обратном пути. Инспектор, здесь пока все в твоей власти. /Кивает в сторону тамбура./ Кто знает, что нас там ждет?
Александр /растерянно/. В каком смысле?
Спартак. Не валяй дурака! Разве я не показывал снимки и сколы породы? Ты – в шахте! Можно сказать, подвиг свой – совершил! В канцелярии тебя ждет протокол… Наверху – портсигар, твоя Анна, дочурка… и наша с тобою победа! Пауза./ А если ты мне не веришь… /Дергает шнур вызова клети подъемной машины./ Можешь катиться домой!
Александр. Разыгрываете? Я же вас знаю!
Спартак. Ты прав. /Смеется./ Я тебя проверял… Ну, чего приуныл, корифей? Все в порядке… Пока что.
Александр /тихо/. Со мной так всегда: все как будто нормально… а мне – неспокойно. Мне кажется, я – в западне, я – заложник какой-то ЕДИНСТВЕННОЙ ПРАВДЫ… которую собираются мне навязать…
Опять раздвигаются створки шахтного лифта. Из клети выпархивает ассистент и, приблизившись к Спартаку, что-то шепчет ему на ухо.
Спартак /прерывая помощника/. Ладно… Вносите! И без суеты!
Двое ассистентов выносят из клети и ставят слева от входа в тамбур носилки, на которых, задрав подбородок, лежит человек с забинтованной грудью. Повязка набухла от крови.
Ассистенты /Александру/. Нам очень жаль, что так вышло! Очень жаль! Очень жаль!
Александр /приближается к носилкам/. Авария?
Спартак. Хуже… Надеялись, нас оставят в покое… Придется тебя огорчить: наверху – опять… снайперы.
Александр. «Снайперы»!? Только их не хватало! Мне всегда не везет! /Возмущенно./ Что же это такое!?
Спартак /с усмешкой/. «Привет»… от «ученых друзей»!
Ассистенты. Ох, уж эти друзья! Ох, соколики!
Александр. Надо вызвать полицию!
Спартак. Надо бы… Но «соколики» нарушили связь. По существу, мы отрезаны.
Александр /склоняется над носилки/. Он еще жив?
Спартак. Спит. Ему вспрыснули морфий.
Александр. Его надо срочно – в больницу!
Спартак. И снова ты прав… /Показывает вверх./ Но там ведь стреляют. Я удивляюсь, как ты проскочил?!
Александр. Я выехал затемно.
Спартак. Стало быть, снайперы появились с рассветом…
Александр /горячо/. Мы не можем ждать темноты: человек истекает кровью! Неужели нет выхода?
Спартак /как бы в раздумье/. У нас есть наклонная выработка, по которой порода «идет» на гора… Отвал – на отшибе от прочих строений. Но ствол очень узкий – пешком не пройдешь… Впрочем, можно попробовать прокатиться на ленте… «Громилы» скорее всего контролируют местность… Уж если идти, так всем сразу: по одному не прорваться. А повторить не дадут.
Александр. Так чего же мы ждем?
Спартак. Понимаешь… /Показывает вверх./ Им этого только и надо! Если удастся нас «выкурить»… – шахту взорвут! Как уже взорваны – многие… И тогда мы с тобой никому ничего не докажем!
Александр. Но человек истекает…
Спартак. Инспектор! Нам объявили ВОЙНУ! А война не бывает без крови! Тут важно другое: нельзя допустить, чтобы кровь была пролита зря! /Кивает в сторону раненого./ Если бы он мог сейчас говорить, то потребовал бы довести до конца наше дело!
Александр. Уйдет много времени!
Спартак. Больше теряем на разговоры! Пока протокол не подписан, мы – не можем сбежать!
Александр /показывает вверх/. А если они, вдруг, прорвутся сюда?
Спартак. У нас есть вот это. /Раздвинув полы накидки, демонстрирует ножны с кинжалом на красном ремне./
Александр. Ножи!?
Спартак. Здесь годится только такое оружие.
Александр. Думаете, это их остановит?
Спартак /смеется/. Как всякая тварь, человек в своем роде – пузырь… Проткни, и все выйдет, и нет человечка!
Александр. Но раненый! Все-таки, что если мы… – в другой раз?
Спартак. Другого раза не будет! Это ты можешь понять?
Александр. Ну тогда поспешим! /Решительно приближается к тамбуру./ Я готов! Мы идем?
Спартак. Ты еще не готов. /Ассистентам./ Друзья, помогите коллеге!
Ассистенты. С большим удовольствием! С радостью! Счастливы будем помочь! /Спартак извлекает из полости накидки и надевает на лицо дыхательное устройство – символическую маску, которая, подно греческой театральной маске, может иметь «выражение». Ассистенты показывают, как обращаться с маской, помогают гостю и сами надевают себе дыхательные устройства./ Ваша маска – в кармане накидки. Извлекаем… и делаем так…
Александр. Я попробую сам. /Надевает маску./
Ассистенты. Превосходно! У вас получается!
Александр. Вы так любезны!
Ассистенты. Вы оказали нам честь!
Спартак /с улыбкою наблюдая, как помощники обхаживают Александра/. Славные мальчики, правда?
Александр. Нет слов.
Спартак /посмеиваясь, стучит себя в грудь/. Мое воспитание! /После паузы./ Ну? Ты готов? Тогда с богом! /Раздвигает дверные створки./
Люди входят в тамбур и задвигают створки изнутри. Раздается звуковой сигнал. «Раненый» открывает глаза, сбрасывает бинты, вскакивает с носилок, ставит к стене баночку с «кровью» и упархивает в сторону левой кулисы. Свет гаснет… и вновь зажигается.
На сцене – разорванное лучами прожекторов гулкое пространство. Где-то в глубине угадывается бархатно-черная стена выработки. Слева – внутренние створки тамбура. Справа, в полуметре от почвы, между цепочками огоньков, уходящими вверх, покачиваются две одноместные «люльки». Тихо. Слышно, как где-то падают капли.
Раздвигаются створки тамбура, – появляются Ассистенты, Спартак, Александр.
Ассистенты /Александру/. Проходите пожалуйста! Будьте как дома! Вам здесь понравится!
Спартак /тихо/. Угомонитесь, ребята. /Взяв под локоть, ведет Александра на средину сцены, обводит пространство рукой./ Тут – истинный рай для палеонтолога! Пустоты образвались когда-то при сдвиге горных пород… Жаль только вот, без дыхательной маски долго здесь не протянешь.
Александр /показывает вверх в сторону правой кулисы/. А что за огни наверху? Какое-то длинное тело… Похоже на гусеницу…
Спартак. «Мокрица» – наша висячая лаборатория.
Александр. Она вся сияет!
Спартак. От влаги. Учти, там на мокром настиле легко поскользнуться и выпасть, – костей не собрать.
Александр /вздрагивает/. Нам нужно – туда!?
Спартак. Что поделаешь…
Александр. А нельзя ли… где-нибудь здесь?
Спартак. Я уже предлагал… перейти в канцелярию?
Александр. Опять шутите?
Спартак. Уже не до шуток! У меня лежит раненый… Ты обязан исполнить свой долг! Все, что нужно для этого, – там наверху.
Александр. Что у вас – наверху?
Спартак. Только штатные «палеокомплексы» те, что сами делают срезы, анализы, съемку и маркировку пластов…
Александр. Я в свое время участвовал в их разработке… А вот с «мокрицами», честно признаться, дел не имел! Почему…
