Александр Островский - Том 3. Пьесы 1862-1864

Марфа Борисовна

А я тебя ищу, Кузьма Захарьич!Ты у обедни был?

Минин

Привел Господь.Пока есть силы, каждый день бываю,Не пропускаю.

Марфа Борисовна

Панихиду слушал?

Минин

Я панихиду сам и заказал.

Марфа Борисовна

Уж ты прости меня! Сама не знаю,Что говорю. Уж кто же, как не ты!Вот горе-то на нас, Кузьма Захарьич!

(Плачет.)

Ведь я не знала.

Минин

Ночью весть пришла.

Марфа Борисовна

Как услыхала в церкви, обмерла;Стою, себя не помню; позабыла,Что помянуть-то надо. ПрихожуДомой к себе, сижу да разливаюсь;Как будто только мне и дела; точноЯ не хозяйка в доме. Да уж послеХватилась. Разогнала всех людейПо бедным, оделить хоть понемногуДа звать обедать. Приказала стряпкамДля нищей братии обед готовить.Зайди, Кузьма Захарьич, да зови,Кого увидишь; вместе помянули б,Чем Бог послал.

Минин

Благодарю за ласку.А уж не знаю, как тебе сказать!Есть дело земское: от патриархаГонцы сегодня прибежали ночью;Так надо бы на воеводский дворИдти. Чай, позовут.

Марфа Борисовна

Так ты попозже!Уж очень скучно; хоть поговорить бы;А то изныло сердце.

Минин

Все от думы,Дела не радуют. Я и пришел бы,Да у меня у самого-то гости:Из Решмы мужичок, из БалахныДа из Москвы. Гостей таки довольно.

Марфа Борисовна

Покорно просим и с гостями!

Минин

Ладно!

Марфа Борисовна

Я очень рада буду, буду ждать.Пока прощай!

Минин

Прощенья просим, МарфаБорисовна! Благодарю за память!

Марфа Борисовна уходит. Аксенов и Поспелов выходят к Минину. Павлик пробирается в лавку к Лыткину.

Поспелов

Об чем это, Кузьма Захарьич, МарфаБорисовна с тобою говорила?

Минин

К себе звала.

Поспелов

Пойдешь?

Минин

Нельзя нейти.Ее грешно обидеть! ПриходитеИ вы!

Аксенов

Святая женщина. Не многоТаких на белом свете наберется.Вся жизнь ее есть Господу хвала.Во младости цветущей овдовела,И с той поры, что день, то новый подвиг.Спроси сирот, спроси убогих, нищих,Чьей милостью и сыты и одеты,Чья ласка красит горькие их дни!Да еще плачет, что не всем доходитЕе копейка.

Поспелов

Кто ж ее не знает!

Аксенов

На вольном свете много лет я маюсь;А что грешить, не приводилось видетьТакого дива. Баба молодая,Живет в миру, без мужа, без опоры,Без старших; а чернице не уступитСмирением, пощеньем и молитвой.И весела всегда; печальным видомМирских людей обидеть не желает.Другой ханжа: так всем нарочно кажетСвой тощий облик, я-де вот пощусь.Вот иногда сберутся наши бабы, —Ну, праздничное дело, уж известно,Не все-то трезвы — к ней-то и пристанут:«Да выпей с нами!» — «Рада б, говорит,Да я вчера, признаться, согрешила:С подругой все сидела, да тянулаЯ мед, такой-то сладкий показался,Не утерпела. Нынче не просите!»Она, чтоб не обидеть их, а теСмеются сдуру, весело им, видишь;Их полку прибыло. А ей до меду ль!Какой тут мед! И мяса-то не ест.Гляди, всю ночь молилась со слезами,Во власянице, в тереме своем,С бессчетными поклонами земными.А утром весела, на пир идет.Они смеются, а она, голубка,И рада, что ее не очень хвалят.Сама не пьет, а любит угостить:Я бражничал у ней таки довольно.Ступайте, братцы! Что ж, коли зовет,Уважить надо.

Минин

Мы пойдем. А ты?

Аксенов

Недужится, уж стар. Был помоложе,Так по гостям ходил; теперь и домаТак только впору. Может, и приду,Коль удосужусь да не разнедужусь.

(Уходит в лавку.)

Поспелов

Кузьма Захарьич! я к тебе с поклоном,Заместо батюшки родного будь!Мне жизнь не в жизнь: с утра до поздней ночиИ с вечера до утренней зариВсе об одном я думаю-гадаю,Одно мне сна-покою не дает.Ты наведи меня на ум — на разум.Прямую путь-дорогу покажи!

Минин

О чем тоскуешь?

Поспелов

Как бы это молвить?Такое дело, и сказать-то стыдно,И утаить-то грех перед тобой.Иль бес мутит, иль уж судьба такая,Такой предел на долю вышел. МарфаБорисовна все из ума нейдет.Поверишь ли, все я об ней жалею.Мне жаль ее, что сиротой живет,Одна как перст, никто не приласкает,Печаль-заботу не с кем поделить.Ну, кто ее, сиротку, приголубитИ по-родному крепко обоймет?Она о бедных плачет, слезы прячет,А я об ней. Гляжу, да все боюсь,Чтоб на нее и ветер не повеял,Осенний дождь не канул на лицо,Чтоб не озябла, ног не замочила.

Минин

Так любят да жалеют только жен;А то грешно. Ты ей самой сказал ли?

Поспелов

Не раз, не два мы с нею говорили,Отказом не обидела меня.Не обещает, да и прочь не гонит.

Минин

Такое ль время, Алексей Михайлыч!

Поспелов

Да что мне время! Жить и умиратьУж лучше вместе. Годы подошли,Кузьма Захарьич, мне нужна хозяйка.Ей двадцать лет, и мне уж скоро тридцать;Она богата, да и я не беден;Мы ровни по годам и по всему.Поговори ты ей! Заставь меняНавечно Богу за тебя молиться!Честна вдова, а мужняя женаЕще честней в дому благочестивом.

Минин

Придется к слову, я поговорю.

(Уходит в лавку Аксенова.)

Павлик и Лыткин выходят из лавки; к ним постепенно подходят из других лавок и проходящие.

Павлик и Лыткин.

Павлик

Ох, дела, дела! Как сажа бела!

Лыткин

Так ты верно знаешь, что королевич скоро будет в Москве?

Павлик

Кабы не верно, я бы, друг любезный, и не говорил. Нам ли с Иван Иванычем не знать! Мы люди чиновные, грамотные; а вы что! Чернеть!

Лыткин

Что ж потом с нами будет, как королевич придет в Москву?

Павлик

А то и будет, что спросит: «Кто мне слуги верные?» Ему скажут, а он будет их жаловать. «А кто, спросит, нам супротивники?» Скажут на нас, ну и пошлет королевич рать-силу великую, без числа, и не оставят камня на камне.

Один из толпы

Вяземский подходил, да много ли взял!

Павлик

Что ты знаешь! С огненным боем придут, как тут устоять!

Лыткин

Разор, братцы.

Павлик

Все может быть, все может быть. Так не лучше ли заблаговременно… (Увидав Минина, который с Поспеловым вышел из лавки, говорит что-то шепотом.)

Минин

Постой! что за народ? О чем толкует?Того и жди что смута заведется.Из воровских, полков с подсылом многоНароду набегает; не усмотришь,Проезжий город. А, да это наш,Из биркинских людей, Павлушка, писчик.Негодный человечишка, за нимГлядеть, да и глядеть! Что за охотаДержать такую дрянь, не знаю, право!Послушаем-ка, что он там толкует.

Подходят к толпе.