Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

Между тем быстро темнеет, и звезды засияли на небе поверх розовых вершин гор. Лев и Пушкин остаются одни.

Л е в. Если история с "Гавриилиадой" закончилась благополучно, скажи, что тебя тревожит? Ты, хотя весел, беспокоен. Это и Раевский заметил. Приехал с нами свидеться, без разрешения в действующую армию, грех тебе не открыться.

П у ш к и н. Я сорвался сюда сломя голову. Я бы уехал за границу путешествовать, но неоднократные мои просьбы оставляют без ответа.

Л е в. А что случилось?

П у ш к и н. За тайну, тебе одному. Не надо никому знать, даже Раевскому. Какая-нибудь, пусть самая невинная шутка может разбить мое счастье, в возможность которого я вдруг поверил, пожелал его - и ничего, я повис между небом и землей. Малейшая шутка, я сам с отвращением могу все бросить, как уехал сюда.

Л е в. Что?

П у ш к и н. Если угодно, я встретил пречистую и сватался; но ответа нет и не может быть скорого, ей всего 16 лет.

     Лев готов рассмеяться, Пушкин с силой встряхивает его за плечи и отбрасывает от себя.

Л е в (возвращаясь назад). Ну, прости! Я буду счастлив, если ты женишься, и у тебя будет свой дом, семья. Я заступаю на твою скитальческую стезю, и этого довольно на двух братьев, а ты, как Гете, остепенись и твори.

П у ш к и н. Ну, молодец! Выкрутился. А, вообще-то, лучше бы ты остепенился, а не я. Ну, послушай. Это и прощание с прошлым, и настоящее. Пока у меня одно всеобъемлющее чувство.

Л е в. Раевский!

           Генерал Раевский выходит из палатки.

                 П у ш к и нНа холмах Грузии лежит ночная мгла;        Шумит Арагва предо мною.Мне грустно и легко; печаль моя светла;        Печаль моя полна тобою.Тобой, одной тобой... Унынья моего        Ничто не мучит, не тревожит,И сердце вновь горит и любит - оттого,        Что не любить оно не может.

Р а е в с к и й. Творец небесный!

Сцена 4

     Село Болдино. Комната в барском доме. Пушкин за столом то быстро пишет, то задумывается, помахивая гусиным пером, то вскакивает, заговаривая сам с собой.

П у ш к и н. Я уехал, рассорившись с госпожой Гончаровой. На следующий день после бала она устроила мне самую нелепую сцену, какую только можно себе представить. Она мне наговорила вещей, которых я по чести не мог стерпеть. Не знаю еще, расстроилась ли моя женитьба, но повод для этого налицо, и я оставил дверь открытой настежь. Ах, что за проклятая штука счастье! (Громко.) Никита!

Н и к и т а (заглядывая в дверь). Слушаю я тебя.

     П у ш к и н. Ты ходил за почтой?

     Н и к и т а. Ходил. Почта не приходила нынче.

     П у ш к и н. Там кто-то проехал. Сходи-ка еще раз.

     Н и к и т а (закрывая дверь). Иду.

П у ш к и н (продолжая  расхаживать). Я  написал невесте, что если ваша матушка решила расторгнуть нашу помолвку, а вы решили повиноваться ей, - я подпишусь под всеми предлогами, какие ей угодно будет выставить, даже если они будут так же основательны, как сцена, устроенная ею мне вчера, и как оскорбления, которыми ей угодно меня осыпать. Быть может, она права, а неправ был я, на мгновение поверив, что счастье создано для меня. Во всяком случае вы совершенно свободны; что же касается меня, то заверяю вас честным словом, что буду принадлежать только вам, или никогда не женюсь. (Принимается чистить ногти). От добра добра не ищут. Чёрт меня догадал бредить о счастье, как будто я для него создан. Должно было мне довольствоваться независимостью... В тот же день выехал я из Москвы. В довершение всего, на первой же станции слышу о холере, охватившей Нижегородскую губернию. Повернуть назад - куда? Опасность охлаждает мне голову, как ушат воды. Нет худа без добра. Едва добираюсь до Болдина, как оказываюсь в системе карантинов. Самое время завершить замысел маленькой трагедии "Пир во время чумы". (Возвращается к столу, проговаривая).

      Есть упоение в бою,      И бездны мрачной на краю,      И в разъяренном океане,      Средь грозных волн и бурной тьмы,      И в дуновении Чумы.

      Всё, всё, что гибелью грозит,      Для сердца смертного таит      Неизъяснимы наслажденья -      Бессмертья, может быть, залог,      И счастлив тот, кто средь волненья      Их обретать и ведать мог.

   Стук в дверь.

 Кто там? Не сама ли Смерть?

Н и к и т а (входя). Письмо долгожданное.

П у ш к и н. От кого?

Н и к и т а. Думаю, от невесты. Попахивает девичьей.

П у ш к и н. А ты прав, Никита! От нее. (Читает.) Прелестное письмо. (Целует бумагу.) Она любит меня и согласна выйти замуж даже без приданого, из-за которого, расстроив немалое имение, и беснуется госпожа Гончарова. Очень мило! Я буду счастлив?

Ни к и т а. Если от холеры убежишь.

П у ш к и н. Да, по дороге до Москвы в 500 верст из-за одних карантинов можно околеть.

Н и к и т а. Лучше отсидимся. Здесь пока спокойно.

П у ш к и н. И, кстати, поработаем? Ты прав. Иди.

Н и к и т а. Ты бы не скакал на лошади где попало.

П у ш к и н. Не бойся. В степях чисто.

     Никита уходит. Поэт садится к столу меж двух окон и, глядя на вечернее солнце, задумывается. Сияние света усиливается, из него проступают музы.

                  Х о р  м у з       Слыхали, он решил жениться.                Ужель остепениться?                Когда поэт влюблен       И грустью светлой упоен,       И нам, и смертным в радость,И мука тут, пожалуй, в сладость.Но слава не убережет от клеветы,        Когда невеста - чудо красоты.

                1-я  м у з аПоэт! Цени же красоту. Влюбляйся.Всегда в том много всем добра выходит.Жениться думаешь зачем, скажи?

                   П о э тЯ человек, как все. Не стар еще.Но также уж не молод. Дом. Семья.О счастии помыслить мне нельзя?

                2-я  м у з аПоэт! Ужели счастие в женитьбе?

                3-я  м у з аПоэт! Вулкан женился на Венере.Вопрос: а знал ли счастье бог-кузнец?

                   П о э тО, да! Познал он счастье и какое!Всю тайну счастья, коль Амур зачат.Но вечно быть счастливыми не могут,Как видно, даже боги. Что же делать?Я понимаю вас. Резоны все,Какие есть - и за, и против, яВсе высказал себе. Когда б невестуУвидеть вам...

               1-я  м у з а                          Мы видели ее.

                  П о э тКогда? И где же?

               1-я  м у з а                                На балу в Москве.

                  П о э тАх, это были вы! Три девы в масках.

                2-я  м у з аВедь вся Москва собралась поглядетьНа вас, поэта и его невесту.

                3-я  м у з аИ впрямь то было зрелище чудное.

                   П о э тКак если бы сатир явился с нимфой?Что ж делать? Нимфа - чудо красоты.Сатир смешон и безобразен, боже!

                1-я  м у з аНо он влюблен и жаждет счастья он,Хотя в него давно ничуть не верит.

                  П о э тНо невозможное возможно, если,О, музы милые, я - Мусагет!

               2-я  м у з аУныния уж нет в помине. Браво!

                 П о э тА что же на балу произошло?Ужели волшебство?

               1-я  м у з а                                     С живой картиной"Пигмалион и Галатея"?

                  П о э т                                                Да!Прекрасная, как статуя, стоялаОна, немая, словно неживая.Богов молил я, как Пигмалион,Колени преклонив пред красотою,Вдохнуть в сей мрамор душу всю мою,Забывшись вовсе, где я нахожусь.

                2-я  м у з аВсе отошли от вас и лицезрели,Как в галерее чудную картину.

                3-я  м у з аСвершилось несомненно превращенье.Ведь красота - лишь форма и закон,Душа - энергия ее, как Эрос.Вот красота осмыслилась любовью.

                1-я  м у з аПрекрасным там предстал и Мусагет.

                2-я  м у з аНо тут две старшие сестры вошлиВ картину. Молоды, красивы, ноНе рядом с младшей, бесподобной днесь.

                3-я  м у з аИ тут поднялся смех; мать обозлиласьИ увезла всех дочерей своих.

                  П о э тВиня во всем меня и вас, о, музы.Я постигал любовь и красоту.И вдруг померкло все вокруг, и шепотРазнесся, глупый и зловещий... ЯНе мог понять, что ж это приключилось?О, музы милые, иль волшебство?Но чудо налицо:  она мне пишет,Что любит, выйдет замуж за меняИ без приданого. Как мило, правда?

     Стук в дверь. Музы исчезают.