Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

— Да ничего страшного, на сегодня вы последний мой клиент. Как ваши дела?

— Если говорить честно, то дела примерно обстоят все так же, уныло и на гране пропасти. А ваши?

— Дорогой Марк, вы и должны говорить со мной честно. — Положив лейку рядом с окном, Леа прошла за свое рабочее кресло. — Будьте добры, присядьте.

Писатель прошел до стула, что стоял напротив стола, сел, запрокинув правую ногу на левую.

— Леа, можно попросить вас о маленькой просьбе? — Девушка мотнула головой с улыбкой. — Давайте перейдем на «ты», мне так спокойней будет.

— Хорошо Марк, как скажешь, мне так даже проще.

— Спасибо. Ты так и не ответила на мой вопрос, как дела? — Прозвучало это немного рассеянно.

— У меня хорошо дела, я смотрю на все оптимистично, знаешь ли, так проще жить. Ты пришел на один прием или будешь постоянным клиентом?

— Учитывая моё состояние, думаю, постоянным.

— Хорошо, я тогда быстро создам карточку с твоими данными, в которую я буду вписывать все изменения, будь они хорошими или плохими, а затем приступим. У тебя паспорт с собой?

— Да со мной, сейчас.

Через пять минут тихий стук клавиатуры стих, нежные руки закрыли паспорт, протянув его владельцу.

— Так, теперь мы можем приступить. Перебирайся на диван и ложись. — С этими словами, Леа встала со своего рабочего места и перебралась на мягкий стул, рядом с диваном, куда сказала лечь Марку. Писатель, не став медлить, последовал совету врача.

— Итак, приступим. — В правой руке оказался блокнот с ручкой, который Марк сразу и не заметил. Леа взглянула на чистый лист блокнота, затем на пациента. — С чего начнем, как считаешь? Может, с самого твоего детства? Не против? Это позволит лучше узнать тебя.

— Да, конечно, я хотел бы начать с того момента, когда впервые написал своё первое сочинение. — Стоило Марку немного вспомнить этот момент из жизни, как он начал проноситься у него перед глазами, словно наяву.

— Когда это было?

— В третьем классе. Мы пришли в школу после каникул, и наша преподавательница задала на дом написать сочинение: «Как я провел своё лето». Я не очень хотел писать, но все же пришлось. И я отдаленно помню это чувство, когда поставил последнюю точку. Я получил такое удовольствие. Именно в тот самый день я понял, кем хочу быть. — Писатель, смотря в потолок, погрузился в воспоминания.

— А как обстояли дела с друзьями? Ты любил общение со сверстниками, новые знакомства? — Леа уже начала записывать заметки в свой блокнот.

— С первого по четвертый классы я был очень общительным веселым мальчишкой, но как стал немного постарше, то круг друзей резко снизился. Мне больше нравилось молчать, рассуждать самим с собой, анализировать людей, рисовать. Я считал, что молчание — золото.

— А как дела обстояли с девушками? Отношения были серьезные? Секс?

— В пятнадцатилетнем возрасте у меня появилась подружка, мы любили друг друга искренне. Через полгода у нас началась половая жизнь. Мы были вместе около двух с половиной лет, но она меня бросила после дня Святого Валентина. — С ностальгической ухмылкой закончил Марк.

— Ага. А ты не поинтересовался, какая причина послужила разрыву? Почему она так поступила?

— Хм, знаю, конечно. Я всегда был склонен к депрессивному состоянию, был апатичной скотиной, вот девчонка и не выдержала. Я мало куда ходил, вечно сидел дома, писал что-нибудь или рисовал.

— А после нее девушки были?

— Да, были. С восемнадцати лет я встречался с девушками только ради секса, да и мало я кому нравился в долгосрочной перспективе. В двадцать четыре напечатали мою первую книгу, которая стала бестселлером. Я должен был дать интервью в один журнал, тогда и познакомился с журналисткой Мэри Катранзу. Прекрасная Мэри. Очень хорошо помню тот момент, когда наши взгляды столкнулись и пролетела не искра, а молния, которая дала смертельный заряд любви.

— Хорошо, что в твоей жизни были такие моменты. Что тебя терзает? Вы с Мэри и по сегодняшний день вместе?

— В том то и дело, Леа. Она пропала, уехала и бросила меня. Вся жизнь пошла коту под хвост. Не знаю, как и жить. Ладно, если бы она объяснила причину, сказала в лицо, что якобы так и так, не люблю больше, прощай. Я бы пережил, но просто взять и исчезнуть, это жестоко по отношению ко мне, просто невыносимо!

— Неужели просто взяла и исчезла? Странно как-то, знаешь ли. Обычно при расставании происходит ссора или же объяснение, ну или на худой конец записка, но что бы просто исчезнуть… — Рука врача начала плавно скользить ручкой по бумаге.

Следующий час Марк рассказывал все в подробностях, Леа, внимательно слушая, заносила услышанное в свой незаменимый блокнот. Вспоминая моменты с Мэри, писатель смеялся, а вместе с ним и врач. Ей было приятно слушать такие замечательные воспоминания. Возможно, она испытывала симпатию к Марку, но не признавалась в этом даже себе. Они потеряли счет времени, вокруг этой парочки образовался пузырь, где они никого и ни что не замечали, и могли бы так проговорить миллион лет, но резкий шум открывшейся двери разорвал связь. Показалась голова секретарши.

— Марк, ваше время вышло. На сегодня все приемы закончены. — Уставшим голосом пробормотала она.

— Спасибо, София, можешь собираться и идти домой. — Растерявшимся голосом ответила Леа, трогая волосы и фальшиво улыбаясь.

— Хорошо, до свидания, Леа.

— До свидания, София.

С Марком секретарша не попрощалась, видимо усталость выбила из нее всю воспитанность. Дверь захлопнулась, послышался стук каблуков.

— Ну что, Марк, на сегодня мы закончили. Продолжим на следующей неделе. — В её голосе чувствовалась та же самая усталость.

— Да, конечно. Спасибо Леа, общение с тобой — лучшее, что со мной было за последнее время. Приятно снова с кем-то поговорить…

— Мне тоже очень приятно с тобой говорить. Марк, можно тебя кое о чем попросить?

— Разумеется, всё, что угодно.

— Ты на колесах? Не подбросишь до дома?

— Без проблем.

— Тогда подожди меня у главного входа, я быстро.

Ждать пришлось недолго, через две минуты Леа появилась в поле зрения. Рабочий персонал прощался с ней до завтрашнего дня, врач всем отвечала взаимностью, мило улыбаясь. Спустя четверть минуты Леа почти вплотную стояла к Марку.

— Ну что, в путь?

— Так точно.

Они вышли на улицу, направившись к машине Марка. Тени окутали весь город. В легкие поступал прохладный свежий воздух. Ветра не было. В поле зрения писателя попали кусты, уже аккуратно подстриженные. Мало встретишь людей, которые работают на совесть. Марк мысленно отдал