Вальсингамские девы - Анна Морион
Несмотря на недолгое пребывание, мистер Литли уже считал Вальсингам своей вотчиной. Неожиданный приезд лендлорда взволновал его и заставил быть предельно почтительным и льстивым. Молодой пастор в подробностях поведал графу Дрэймору свою биографию, однако не забыв о похвалах своим учителям, рассказал о проделанной им работе в деревне за время пребывания здесь и не запамятовал отвесить графу пару комплиментов. Граф совершенно ясно понимал, что мистер Литли лебезит перед ним, но похвалил его за службу и пообещал выделить деньги на ремонт домов и дорог деревни. Напоследок, граф пригласил пастора на завтрашний обед в Риверсхольд, и от такой чести мистер Литли зарделся, как маков цвет, горячо поблагодарил лендлорда и пообещал обязательно приехать, без всяких опозданий.
После знакомства с новым пастором, слегка утомленный комплиментами, лорд Дрэймор уехал в Риверсхольд. Поднимаясь по лестнице, он столкнулся с виконтом Уилвортом и с одного лишь взгляда на него обнаружил, что тот был печален и задумчив.
– Доминик, чем ты так расстроен? – поинтересовался он у друга.
– Сегодня я имел беседу с мисс Кассандрой, – ответил виконт.
– Но разве ты не за этим сюда приехал? – усмехнулся граф.
– Именно, но все оказалось сложнее, чем я того ожидал. Я поговорил с ней, и в моей душе образовался камнепад: она больна, Колин, очень больна. Кэсси выглядит прекрасной взрослой девушкой, но по уму она сущий ребенок.
Граф деликатно промолчал, но в душе обрадовался мрачному настроению друга, надеясь на то, что последующие его встречи с больной девушкой лишь сильнее оттолкнут его от нее и что он откажется от мысли об удочерении.
– Где ты пропадал? – спросил виконт, желая отвлечься от своих тяжелых мыслей.
– В церкви: беседовал с новым пастором моей деревни. Он, конечно, не так умен и прямолинеен, как покойный Глоуфорд, но для того, чтобы читать проповеди сгодится.
– Результат реставрации церкви удовлетворил тебя?
– Вполне: не зря мистер Пилоу имеет громкую славу. Не желаешь посетить со мной завтрашнюю вечерню, чтобы увидеть все своими глазами? – предложил граф, чтобы растравить душу друга, ведь знал, что Глоуфорды, включая Кэсси, не пропускают ни одной службы.
«И там будет Кристин» – вдруг подумал он, но тотчас отбросил эту мысль, напомнив себе о том, что вскоре Кристин станет замужней женщиной и будет принадлежать грязному бедняку.
– Согласен, – отозвался виконт на предложение друга. – Думаю, до завтра мое дурное настроение рассеется.
– Чем тебя так расстроила Кэсси? – спросил граф, искренне удивляясь этому факту, ведь знал, что виконт симпатизировал этой деревенской полоумной девчонке.
– Не могу объяснить… Она была трогательной, совершенно неземной, смущенной. Мне так жаль ее, что даже больно думать о ней, – честно ответил виконт. – Видеть ребенка в теле такой девушки – очень странно и мучительно больно, понимать, что она взрослеет, а ее разум – нет. И сегодня я заметил одну вещь, которая еще сильнее встревожила меня.
– Правда? И что же это?
– Кэсси говорила о своем отце странные вещи: видимо, она не знает о том, что пастора Глоуфорда уже месяц как нет среди живых.
– Что ж, жаль. Но хочу обрадовать тебя: новый пастор приглашен мною на завтрашний обед, и ты будешь иметь возможность спросить его обо всем, чем интересуешься, думаю, он в курсе всех событий, происходящих в деревне, – предложил граф.
– Прекрасно. Если новый пастор настолько осведомлен, он обязательно просветит меня в некоторых вопросах о мисс Кассандре и ее сестрах, – ответил на это виконт. – Но, неужели, ты изменил свое мнение насчет удочерения мною Кэсси?
– Поверь, этот вопрос меня больше не интересует, – солгал его друг. – Я хотел бы посоветоваться с новым пастором насчет строительства новых домов, или же ремонта старых.
– Это благородно с твоей стороны. А теперь, прошу извинить меня, мне срочно нужно написать и отправить пару писем в Лондон.
На этом друзья расстались.
На следующий день пастор Литли, как и обещал, без минуты опоздания и на пару минут раньше положенного, при всем параде, явился на обед в Риверсхольд. Пастор не бывал в поместье прежде, поэтому, подъезжая к нему на старой телеге, запряженной единственной лошадью Вальсингама, его душу охватило восхищение. Какое богатое красивое поместье! Какой огромный великолепный дом! К тому же вчера новый лендлорд показался мистеру Литли блестящим оратором и дипломатом, и пастор счел за должное завоевать его расположение.
Несмотря на отдаленность от цивилизации, поместье Риверсхольд было одним из крупнейших в королевстве и, действительно, поражало воображение роскошью и красотой: огромный продолговатый трехэтажный дом в классическом английском стиле белел на зеленом полотне газонов и голубого неба, как одинокая, но внушительная скала. Природа, хозяйский дом и постройки вокруг него показалось пастору настолько величественными, что у него не осталось никаких сомнений в знатности и богатстве лорда, с которым свела его судьба. Также мистер Литли ясно понял, что его лорд имеет значительный вес не только в Вальсингаме, но и в высшем свете королевства.
Пастор подъехал к широкой каменной аллее, ведущей в дом, спешился, робко подошел к высоким парадным дверям, украшенным железным гербом, и громко постучал кольцом, и уже через мгновение на него смотрел одетый в темную ливрею, высокий, пожилой, стройный мужчина с благородной осанкой и седыми волосами. Под этим надменным, проницательным взглядом пастор сконфузился и наполнился смущением за свою дешевую, но опрятную и чистую одежду. Но затем, решив, что он все-таки тоже человек не маленький, а пастор, как ни как, мистер Литли выпрямил спину, расправил плечи и важным тоном уведомил о том, что «Его Сиятельство ждет его к обеду».
– Прошу вашу шляпу, сэр, – холодным, но вежливым тоном сказал ему дворецкий. Пастор послушно снял и протянул ему свою шляпу, и тот продолжил: – Следуете за мной, сэр.
Дворецкий провел пастора в большую, красивую и дорого обставленную столовую, огласил лордам, беседовавшим в другой комнате о том, что явился гость на сегодняшний обед и молча удалился. Сконфуженный таким бесцеремонным приемом дворецкого, мистер Литли торопливо засеменил к идущим ему навстречу знатным господам и не забыл сделать низкий поклон каждому.
– Какая честь, Ваше Сиятельство, быть приглашенным в ваше прекрасное поместье! – уважительно сказал он графу Дрэймору.
– Вы заслуживаете этой чести, преподобный, – чуть насмешливо ответил ему тот, вновь увидевший лесть со стороны пастора. – Позвольте представить вам моего друга – виконта Уилворта.
– Какая честь, сэр! – вновь воскликнул пастор и глубоко удивился тому, что этот знатный муж протянул ему руку для пожатия.
– Наслышан о вас, – сказал виконт пастору, окинув взглядом его высокую худую фигуру, бледную физиономию и огненно-рыжие волосы, которые сводили с ума вальсингамских девушек.
«Наверняка, бывший семинарист, – с усмешкой подумал виконт. – А как он лебезит!»
– Виконт имеет к вам
