Александр Гриценко - Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика
Люся. Ой, извините, ты тоже ко мне без стука вламываешься.
Витя. А где Катёнок?
Люся. Она к тётке поехала.
Александр. Понятно, к какой тётке она поехала…
Люся. А, оказывается, вчера, ещё до того, как Вадим у вас под дверью умер, Маша из 512-й выбросилась из окна.
Александр. Чего???
Люся. Мне комендант сейчас рассказал. Мы же вчера сначала фильм по компьютеру смотрели, потом спать рано легли, поэтому ничего не знали.
Александр. Прямо наваждение на наш институт какое-то. Что ли, полнолуние. Она разбилась насмерть?
Люся. Нет, ноги сломала. Она на жестяной козырёк упала, который над входом в подвал. Он её, это…
Александр. Самортизировал.
Люся. Короче, козырёк спружинил, и потом её сбросил на асфальт, а если бы она сразу на асфальт упала, то точно бы разбилась.
Витя. А зачем она выбросилась?
Люся. Говорят, её недавно в дурдом из общаги увозили. Там ей поставили диагноз «шизофрения». Комендант сказал, что когда её нашли внизу, она сказала, что с таким диагнозом жить не хочет.
Александр. Творческий вуз.
Витя. Чё ты всё «комендант, комендант»? А, Люся? То ночуешь у него, то коньяк с ним пьёшь. Он тебе скажет. Непонятно, как он из простых лимитчиков-рабочих в двадцать лет поднялся до коменданта общежития. Точнее, понятно. Ты с ним ещё коньяка попей, может быть, тоже кем-нибудь станешь.
Люся. Я ночевала у него только один раз, потому что у меня ключей от комнаты не было. Просто так спала. На втором диване.
Витя. Лицо такое хитрое (треплет ее за щёку). Люся.
Люся (смеётся). Все меня хотят за щеку потрепать. Надоели уже. Что у меня лицо такое полное?
Александр. Как у хомячка.
Люся. Да идите вы.
Александр. Маша сейчас в больнице?
Люся. Да, наверно. У нее две ноги сломаны.
Александр. А открытые или закрытые переломы?
Люся. Не знаю.
Александр. Всё равно нескоро выпишут.
Витя. А про Вадима комендант ничего не говорил? Где хоронить будут, здесь или домой повезут?
Александр. Да, кстати. У него ведь ни родителей, ни родных, никого нет.
Люся. М-м-м, я не расспрашивала его. Он сам говорит. Мне даже неприятно все это.
Витя. Какая чувствительная, Люська.
Люся. Засруська. Вот такая. (Садится на кровать Александра.)
Александр. Что с ним вообще случилось?
Люся. Комендант сказал – инфаркт. (Смеётся.) Ну, что вы так смотрите. Я просто говорю «комендант», потому что это он мне всё рассказывал. А вы ревнуете? Да? Да?
Александр. Конечно, Люся. Мы только и ревнуем тебя ко всем. Сидим с утра до вечера в этой комнате и ревнуем.
Витя (Александру). Ты не хочешь написать статью в своей газете, как тут в общаге Литинститута люди погибают, а комендант с девочками-экономистами в это время коньячок пьёт?
Люся. Че ты там про экономистов сказал?
Александр. Нет, не хочу, мне в этих кругах ещё жизнь жить, не хочу никого против себя настраивать.
Витя. Какой хитрый!
Александр. Обыкновенный. Зачем лезть на рожон? А экономисты отстой, приехали в нашу общагу и самые лучшие этажи заняли. Живут с холодильником в чистых комнатах, а мы в грязных ютимся без холодильников, хотя эта общага наша испокон веков.
Люся. Это литераторы отстой, за счёт высшей школы экономики, между прочим, у вас на этажах ремонт сделали.
Александр. И сами на этих этажах живёте. Ничего, вот скоро выгоним вас.
Люся. Да пожалуйста.
Александр (ласково). Люсенька, экономист-социолог.
Витя. Ой, нашёл как с ней – Люсенька. Взял её так (берёт за руки) и положил на кровать (кладёт).
Входит Катя.
Катя. Вы тут не скучаете совсем.
Александр. Почему? Скучаем!
Катя. Я вижу.
Витя целует её.
Катя. Опять намусорили и посуду грязную оставили.
Витя. Я могу сам помыть.
Катя. Не надо, Витя, Катя помоет.
Люся сидит и грустно смотрит в одну точку. Витя и Катя выходят с тазиком грязной посуды. Несет Витя. Александр некоторое время следит за грустной Люсей.
Александр. Всегда за тобой слежу и не могу понять, ты о чём-то думаешь? У тебя такое печальное лицо.
Люся. А ты что думаешь, я вообще, что ли дура, ни о чём думать не могу?
Александр. Вот о чём ты сейчас думала? Интересно просто.
Люся. Ни о чём. Делать просто нечего. Скучно. Может быть, выпьем вечером вино? Давай?
Александр. Может быть, выпьем.
Играет мобильный телефон. Люся берёт его.
Люся. Эсэмэска. От бывшего парня, между прочим. Достал уже.
Что-то пишет. Отправляет CMC.
Входят Витя и Катя.
Витя (Люсе, Саше). А вы чего стоите? Взяли бы прибрались пока.
Катя берёт веник, подметает. Витя садится к компьютеру.
Александр. Ты опять писать?
Витя. Да.
Александр. Я и забыл, что ты писатель.
Катя. Витя, мне сегодня нужно будет реферат написать.
Витя (не отворачивая головы от компьютера). Ладно.
Сидят. Катя подметает.
Люся. Скучно у вас, детки.
Александр. Как в могиле.
Люся. Пойду, посмотрю, что в других комнатах делается.
Витя (не отворачивая головы от компьютера). Ты прямо, Люся, какая-то комнатная. По комнатам ходишь.
Люся. Может быть, где-нибудь повеселее. (Александру.) Мы вино вечером пить будем?
Александр. Да.
Катя. Опять бардак будет.
Витя (не отворачивая головы от компьютера). Зачем вам вообще пить? Какие-то вы алкоголики.
Люся. А чё ещё делать? Скучно.
Люся выходит.
Александр (ловит Катю за руку). Ладно, Катя, хватит подметать, иди ко мне, любимая.
Катя. Коне-ечно, Саша. Сейча-ас. Только подмету.
Витя (не отворачивая головы от компьютера). Вы чё там?
Александр. Играем.
Витя. Игруны.
Катя кладёт веник. Александр снова берёт ее за руку.
Катя. Сейчас, Сашечка, только переоденусь.
Переодевается у него на глазах – раздевается до трусиков и лифчика, надевает что-то домашнее.
Витя (не отворачивая головы от компьютера). Ну что, наигрались?
Александр. Нет, еще не начинали.
Витя. Лучше бы рассказ какой-нибудь написал.
Александр усаживает Катю рядом с собой.
Александр (с пафосом). Дорогая у тебя такие возбуждающие духи.
Катя. Что ты, Сашечка, это средство для мытья полов.
Александр (с пафосом). Неправда. Для меня это, как благоухание амброзии. Ложись, ложись же рядом. Возляг, дева.
Укладывает Катю рядом.
Витя (чуть повернул голову, но тут же вернул глаза к экрану). Я вам сейчас возлягу.
Александр. Витя не ревнуй, у нас просто братско-се-стринские отношения.
Обнимает Катю. Она его.
Катя. Правда, Гусев, не ревнуй. У нас с Сашей братские отношения.
Витя. Я сейчас сниму свои перчатки, будут вам тогда братские отношения…
Александр косится в сторону боксерских перчаток – они висят над кроватью Гусева.
Александр. Может быть, не стоит?
Входит Люся.
Александр. Ну что нашла кого-нибудь?
Люся. С Мишей покурили на лестнице.
Александр. Присоединяйся.
Люся. Куда? Места нет.
Александр. Найдём.
Катя. Иди сюда, Люся.
Витя. Я с ней буду играть.
Встает, хватает Люсю. Она пищит.
Люся. Гусев, больно! Ты постоянно мне делаешь больно!
Катя. А Сашенька ласковый.
Люся. Знаю.
Александр. Давайте устроим свальный грех?
Люся. Давай.
Витя. Какая-то ты ****ь, Люся.
Люся. Какая есть. Да, Гусев, да. Погладь вот здесь.
Катя. Совсем обнаглели.
Люся. А отсюда руку убери.
Освобождается от рук Вити, встаёт. Александр отпускает Катю, тянет руки к Люсе.
