Всеволод Вишневский - Незабываемый 1919-й
Дэкс. Уверен, что мадам сделает для вас всё необходимое… Как прошла ваша поездка из Лондона?
Эгар. Превосходно. Штилевые погоды, я первый раз наблюдал эти северные белые ночи… Но что же она не идет?
Дэкс. Возможно, несколько запаздывает…
Горничная вносит на подносе хрустальный графин и два бокала.
Горничная. Пожалуйста. Морс.
Дэкс. Лиза, вы гений…
Горничная, вспыхнув, уходит.
Дэкс. Русский клюквенный морс, со льда…
Эгар. А, «русская клюква»?.. Любопытно…
Дэкс. Сэр, я был бы очень благодарен, если бы вы сообщили информацию, которая ориентирует меня и моих сотрудников в обстановке.
Эгар. Я привез письма военного министра мистера Уинстона Черчилля к нашим руководящим деятелям в Петрограде. Морс великолепен. Вы можете быть в курсе дел.
Дэкс слегка кланяется.
Задумана необычная и смелейшая операция. Черчилль неутомим.
Дэкс. Русские насторожены, сэр. Из документов, которые раздобыла мадам Буткевич, ясно, что еще в апреле Ленин дал ряд приказов, касающихся Петрограда, в частности, по линии ЧК…
Эгар. Почему нет этой мадам? Время идет…
Дэкс. Не понимаю, что могло ее задержать.
Эгар. Прошу, продолжайте о Ленине и его приказах.
Дэкс. Город на осадном положении…
Эгар. Это сильно затруднило мне перейти границу Финляндии и добраться до Петрограда.
Дэкс. В город прибыл народный комиссар, уполномоченный Совета Обороны Сталин.
Эгар. Какова его роль?
Дэкс. Это ближайший единомышленник Ленина, его друг и помощник. В декабре 1917 года, когда Ленин уходил в отпуск, Сталин был назначен председателем Совета Народных Комиссаров, то есть премьером. Через год примерно, когда был создан Совет Обороны, в связи с расширением, как говорят русские, интервенции, Сталин был назначен заместителем председателя. Председатель — Ленин.
Эгар. И вы придаете особое значение приезду Сталина в Петроград?
Дэкс. Безусловно.
Эгар. All right! Обдумаем и этот вопрос и это препятствие. Но при всей подозрительности и настороженности русского руководства — они и не подозревают, что готовится… Слушайте внимательнее… Мистер Черчилль указал…
Звонок телефона. Оба настороженно поворачиваются. Горничная входит, берет трубку.
Горничная. Слушаю… Ольги Симеоновны дома нет. Когда будет? Должна быть скоро. Приносили ли пакет? Нет, никого не было… Еще позвоните? А как передать? Хорошо. (Вешает трубку, уходит.)
Эгар. Видно, что дама деловая… Но куда она пропала?.. Дэкс, это меня беспокоит…
Дэкс. Меня тоже начинает беспокоить. Что же могло случиться?
Эгар. Я продолжаю… Мистер Черчилль дал сигнал: действовать. Созданный русскими деловыми кругами «Национальный центр» — вы тут много помогли, Дэкс, — готов к выступлению. Сеть «Национального центра» охватила сотни людей.
Дэкс. Тут ценную помощь оказала мадам Буткевич. Ее муж сейчас начальник артиллерии Кронштадта.
Эгар. О, отлично! Так вот, главные черты плана Черчилля: Северо-Западная армия генерала Родзянко ведет удар на Петроград, передовые части генерала подойдут не сегодня-завтра к Красной Горке… Мне сообщил об этом наш резидент в Гельсингфорсе. Следующий шаг, Дэкс, — восстание на Красной Горке. Там есть наш человек; поручик Николай Неклюдов; затем — по нашему плану — произойдет восстание в Кронштадте, затем — шах и мат: мы в Петрограде. Понятна вам идея плана?
Дэкс. Я подумаю и скажу вам через несколько минут. Но почему ее нет?
Эгар. Черчилль рассчитал всё. О, это голова! Он имеет великолепный опыт. Индия, Куба, Судан, война с бурами, война с Германией… Черчилль отлично осведомлен о делах России. «Национальный центр» — он получает по меньшей мере пятьдесят тысяч фунтов стерлингов ежемесячно — сообщает: «Петроград отдадут легко. Войска сражаться не будут»… Действительно, к белым перешло за последние дни несколько полков. Это ваша работа?
Дэкс. Это работа полковника Буткевича, сделанная по моим инструкциям.
Эгар. Следите дальше. Черчилль учел одно из последних донесений «центра»: «Двигайтесь вперед во что бы то ни стало, чем стремительнее, тем лучше… Мы готовы к восстанию внутри города»…
Дэкс. Да, здесь есть значительные кадры.
Эгар. Тогда всю операцию, может быть, удастся провести в несколько дней. Это будет пилюля в горло большевиков… Нет, я положительно встревожен… где ваша Буткевич?
Дэкс. Я теперь отвечу, сэр, на некоторые затронутые вами вопросы. Мое мнение о плане и вообще о делах в России. Сэр, Россия — страна сюрпризов, страна неограниченных возможностей. Может быть, кстати, какой-нибудь сюрприз выпал и на долю мадам Буткевич, и нам надо быть осторожнее. Полезно помнить опыт последнего года: сколько планов уже сорвалось. У большевиков дьявольское умение выходить из самых невероятных затруднений.
Эгар. Каким образом?
Дэкс. Путем напряженнейшей борьбы, организаторских и агитационных усилий и феноменальной энергии. Ленин — необыкновенный интеллект, он непреклонен и дальновиден. Он за полтора месяца до сообщенного вами плана мистера Черчилля указал на опасность. Сталин уже на месте. Он мастер крупных операций. Нужно считаться с ним, с его мерами.
Звонок. Оба встревоженно привстают. Горничная идет открывать.
Дэкс. Лиза, дома никого нет. Не впускать.
Горничная кивает. Слышно, как открылась дверь, хлопнула. Кто-то, очевидно, пришел.
Горничная (входя). Это барышня.
Входит Леля.
Леля. Здравствуйте, Поль.
Дэкс. Леля, позвольте познакомить вас с моим другом…
Эгар. Эгар.
Леля. Леля Буткевич. Извините, я на минутку пройду к себе.
Эгар делает молчаливо-вопросительный знак в сторону ушедшей.
Дэкс. Ее дочь… Уже помогает мадам. Служит в штабе Петроградского фронта.
Эгар. Тоже отличная позиция.
Дэкс. Да. Засекреченная машинистка-стенографистка.
Эгар. Что значит «засекреченная»?
Дэкс. Допущенная к секретной переписке.
Эгар. All right! Вернемся к делу. Значит, у вас сомнения насчет нашего плана?
Дэкс. Нет, сэр, но я хотел бы предупредить вас официально. Вы первый раз в России. Я в ней родился, мой отец владел шахтами в Донецком бассейне — мистер Стаффорд Дэкс из Дайтона. Образование я получил, конечно, в Англии. В Оксфорде. Затем был направлен снова в Россию.
Эгар. Когда?
Дэкс. В начале мировой войны. Я ставил британскую разведку в Петрограде. Я не покинул поста, когда после революции весь состав британского посольства распылился.
Эгар. Досадный случай.
Дэкс. Я уже говорил, что Россия — страна необычайных возможностей. Здесь возможно даже распыление британского посольства. Продолжу. Я был покинут, потерял все связи, но я прокормил себя: я был красноармейцем, матросом… Я был механиком. Недавно я внушил Зиновьеву идею полного ремонта всех автомашин и мотоциклов. Он благословил эту идею. Сейчас Петроград и фронт лишены мототранспорта. Я устроил разборку всех моторов, перемешал их и разбросал по десяткам складов и мастерских… Все превращено в ржавый лом. Полагаю, сэр, что это наиболее крупная и толковая диверсия, сделанная одним человеком и в нужный момент.
Эгар. Это интересно, Поль. Продолжайте совершенно откровенно. Я рад знакомству с вами.
Дэкс. Я же внушил Зиновьеву идею потопления Балтийского флота. Уже дело готовилось, но сорвалось из-за вмешательства Москвы. Прошу, сэр, прощения, но мне хотелось бы еще рассказать вам о России…
Эгар. Я слушаю, слушаю.
Дэкс. Может быть, я зайду в исторические детали, еще раз прошу прощения. Но мне хотелось бы, чтобы вы ясно представили себе суть русского противодействия. Идя в операцию, полезно предвидеть ее ход… Итак, о традиции человеческого бытия. Что выпадает на долю смертного? Страдание, греховность, искупление, смирение… И основа основ бытия: человек обречен на постоянную войну. Воюют все против всех. Каждый под своим знаменем: «я», «мне», «мое»… Повсеместный крик о себе… Всемирный стан неутомимых эгоистов… Так вот — Россия первая кончает с этим. Она ищет путь не для эгоистической личности, а для всех, для масс. В России заявили о человеческом достоинстве каждого. О том, что человек от рождения добр, хорош… что его калечат лишь внешние, социальные условия. А раз так — условия должны быть изменены… Уродство мира, полагают большевики, излечимо, исправимо.
