Еврипид - Ипполит

Уходит во дворец.

Стасим первый

О Эрот! О Эрот!На кого ополчился ты,Тем глаза желанье туманит,В сердце сладкая нега льется…Но ко мне не иди, молю тебя,Ни с бедой, Эрот, ни в ярости.Нет такого огня, и лучи светилСо стрелой не сравняются горние,Что из рук своих мечет в насДия сын, и стрелой Кипридиной…

Слепота! Слепота!Гекатомбы кровавыеМечем мы на бреге Алфея[21]Аполлону – в Пифийских храмах…А Эрота, царя над смертными,Ублажить, дитя Кипридино,Не хотим. Пусть ее теремов любвиОн ключарь, но для нас он жестокий бог:Сеет смерть и проклятия,Куда ступит Эрот, Зевесов сын…

Ярма не познавшая деваИ брачного чуждая ложаВ садах расцвела эхалийских…Но, крови и пламени полны,Дымятся палаты Еврита,И терем пылает царевны,И нимфу дрожащую сынуАлкмены под адские гимныПроклятий и смерти КипридаВручает для горького брака…

Ограда священная Фивы,Диркеи кипящая пена,Вы ужасы миру о силеМогли бы Киприды поведать.Она, средь блистаний и громовСклонивши на брачное ложеГрядущую Вакхову матерь[22],В объятия кинула смерти,О, страшная сила и сладость!Пчела с ее медом и жалом!

Эписодий второй

Оставьте песни, жены… Я погибла.

Что ж страшного в чертоге слышишь ты?

Там голоса. Постойте, дайте слушать…

Начало страшное… Молчу… Молчу.

Ах… ах…Несчастная! Чего же ждать еще мне?

Что ты слышишь? Чей же голос,О любимая царица?Что тебя, скажи, смутило?Иль ты страшное узнала?

Я говорю вам – я погибла… ШумТам, за стеной… вы слышите ль, как шумно?

Но ведь ты у самой двери.Иль сама узнать не хочешь?О, прислушайся ж, царица,Отчего кричат в чертоге?

Я слышу сына амазонки: мечетОн громы на прислужницу мою.

Да, я слышу – только смутно;Разбери ж и мне скажи;До тебя из двери близкойРечи их ясней доходят.

Я слышу ясно, как зовет ееОн своднею, предавшей господина.

Горе! Горе… дорогая.Предана ты – нет спасенья,Больше нет и тайны, Федра,И от друга ты погибла.

Она меня сгубила… Мой недугЕму она пересказала. Мне жОна дала в лекарстве выпить яду.

Но дальше что ж? Где выход ты найдешь?

Или сама я знаю?.. Двери домаАидова я вижу пред собою.

Входит Ипполит, за ним кормилица.

Вы, светлые лучи!.. И ты, земля!..И это было сказано?.. О, ужас!..

Ах, тише, тише… Могут услыхать.

Я не могу молчать… Ведь это ж ужас…

Десницею могучей заклинаю…

Прочь, руки прочь… И выпусти мой плащ…

У ног твоих, у ног молю пощады.

Какой? Ведь ты ж, по-твоему, права.

Огласки я боюсь. Пойми, огласки.

Прекрасного молва не оскорбит.

Дитя мое, ты ж клялся, вспомни только…

Устами, да, – но сердце ни при чем.

Ужель друзей, дитя мое, погубишь?

Чур, чур меня! Неправый – мне не друг.

Кому ж прощать, дитя, коли не людям?

О Зевс! Зачем ты создавал жену?И это зло с его фальшивым блескомЛучам небес позволил обливать?Иль для того, чтоб род людской продолжить,Ты обойтись без женщины не мог?Иль из своих за медь и злато храмовИль серебро не мог бы сыновейТы продавать, чего который стоит,Освободив жилища нам от жен?Что жены зло, мне доказать не трудно.Родной отец за дочерью, ееВзлелеявши, чужому человекуПриданое дает – освободиЕго от дочки только. Муж, конечно,Отравленной украсив розой сад,Ей восхищен бывает. Точно куклуИль алмаз фальшивый, он женуСтарается оправить подороже.Но и мужей жена нищит, и только.А раз женился – не стряхнуть емуЯрма. Один, свойством польщенный знатным,Выносит ложе пресное; другой,Шурьев постыдных за своей красоткойВ родня вступив, полынью приправляетМедвяную сыту. И хорошоЕще тому, кому попалось в домНичтожное творенье, чтоб ни злого,Ни доброго придумать не могла.Но умницы!.. Избави боже, еслиВ ней на вершок побольше, чем в других,Ума, излишек этот АфродитеНа пользу лишь – коварством станет он.Напротив, та, которая природойОбижена жена, по крайней мере,На хитрости Киприды не пойдетПриспешниц – вот от жен подальше надо.Вы сторожить поставьте теремаЗверей, когда хотите, да не этихПособниц, зверь укусит, да не скажет,А то хозяйка козни мастерит,А нянюшка их по свету разносит…Не такова ль и эта тварь? ОтцаСвященное она дерзнула ложеМне, сыну, предлагать. Да после словТаких – иди к источнику и ушиОмой священной влагой. Если яВ себе заразу чувствую от звука,От шума слов, так каково же сердцуОт грязи их? Но я благочестив,И это вас теперь спасает, жены,Поверьте, все бы ваши я открылДела отцу, когда бы, как ребенок,Сковать уста себе я клятвой не дал.Простор теперь предоставляю вам,Пока Тесея нет, и для признанийЯ не открою губ. Но вместе с нимИ я сюда вернусь – мне любопытноВас с госпожой увидеть, как царяВы будете встречать. Хотя образчикТвоей, раба, я наглости видал.Так будьте же вы прокляты! Не будетМне пресыщенья в ненависти к вам,Хотя б корили все меня, что вечноОдно и то же я твержу – и вы ведьВсе те же – в зле. О смертные, иль женИсправьте нам, иль языку дозвольтеИх укорять, а сердцу проклинать.

Уходит.

О, жребий жены!О, как над тобою не плакать?Где сила искусства?Где выход?О, как этим цепким объятьемОпутана я безнадежно!Уж мой приговорНаписан. О солнце! О солнце!О матерь-земля!Куда я уйду от несчастья?Чем горе покрою?О жены! О жены!Иль бог мне поможет? Но кто же?..Иль вступится смертный в такоеПозорное дело?.. На плечиНапала несносная тяжесть.И смерть, только смерть ее снимет…Меж женских, увы,Несчастнее нет моей доли!

Увы! Увы! Посланницы искусствоНе удалось. Ты в тяжком положенье…

О худшая из жен… Друзей своихНе пощадить… Пускай отец небесныйТебя, огнем изранив, в порошокПотом сотрет. Иль я тебя просилаБеду мою по свету разглашать?Иль я тебе конца не предрекалаПозорного? Да, да. Для Федры большеПочетной нет кончины. Но довольно.Теперь важнее дело. Гнев егоНе пощадит, конечно, пред ТесеемБолтливости твоей неосторожной,И речи, точно реки, потекутПо всей земле постыдные. Проклятье жТебе и всем проклятие, кто радС непрошеной готовностью и дерзкоСлужить своим измученным друзьям!

Ты не меня бранишь, а неудачу:Обида ум озлобленный мутит.О, у меня нашлись бы оправданья,Когда бы их ты слушала. ТебяКто выкормил и вырастил, царица?Кто преданней служил тебе? НедугЯ исцелить хотела твой и гибнуЗа то, что не сумела. А сумей,Из мудрых бы слыла теперь я мудрой.Ведь ум людей не то же ль, что успех?

Изранила и диким пререканьемМне рану бередишь. Иль это все?Вся правда? Все, что Федра заслужила?

Постой. Пускай была я неправа.Но и теперь не все еще погибло.

Нет, более ни слова! До сих порТы только зло нашептывала. ТолькоДурное начинала. УходиК своим делам. Нам помощи не надо.

Кормилица уходит.