Пьесы [сборник] - Жан Жене
ИРМА. Увы, думаю, нет. Артур занят.
Продолжительное молчание.
ГЕНЕРАЛ (вдруг нетерпеливо). Но… что это она не идет?
ИРМА. Не знаю, что она там делает. Я приказала, чтобы все было готово к вашему приходу. Вот и лошадь здесь… Я позвоню.
ГЕНЕРАЛ. Оставьте, я сам. (Нажимает на кнопку звон ка.) Я люблю звонить. Это все равно что звать в атаку!
ИРМА. Сейчас, мой генерал. О, извините, я обратилась к вам по званию… Скоро вы…
ГЕНЕРАЛ. Тихо! Не говорите об этом.
ИРМА. В вас столько силы, молодости, стремительности!
ГЕНЕРАЛ. А шпоры? У меня будут шпоры? Я сказал, чтобы их прицепили к моим сапогам. К сапогам цвета красного дерева, да?
ИРМА. Да, мой генерал. Красного дерева. Лакированным.
ГЕНЕРАЛ. Да, лакированным, но чтоб на них была грязь.
ИРМА. Грязь и, может, немного крови. Я подготовила награды.
ГЕНЕРАЛ. Настоящие?
ИРМА. Настоящие.
Вдруг раздается продолжительный женский крик.
ГЕНЕРАЛ. Что такое?
Хочет подойти к правой стене и нагнуться, чтоб посмотреть, но Ирма вмешивается.
ИРМА. Ничего. Все время неосторожные жесты, то там, то здесь.
ГЕНЕРАЛ. Но что за крик? Женский крик. Может, призыв о помощи. Моя кровь бурлит… Я рвусь вперед.
ИРМА (ледяным тоном). Успокойтесь, никаких скандалов. Вы сейчас в гражданском.
ГЕНЕРАЛ. Правда. (Снова женский крик.) Это все-таки будоражит. Кроме того, это будет мешать.
ИРМА. И что она там делает?
Направляется к звонку, но из двери, расположенной в глубине, появляется очень красивая рыжая Девушка с распущенными по плечам волосами. Ее грудь почти обнажена. На ней черный корсет, черные чулки и туфли на очень высоких каблуках. У нее в руках полное генеральское обмундирование, шпага, треуголка и сапоги.
ГЕНЕРАЛ (строго). Вы все-таки пришли? С опозданием на полчаса. Этого более чем достаточно, чтобы проиграть сражение.
ИРМА. Она искупит вину, мой Генерал, я ее знаю.
ГЕНЕРАЛ (смотрит на сапоги). А кровь? Не вижу крови.
ИРМА. Она высохла. Не забудьте, ведь это кровь предыдущих сражений. Так. Я вас оставляю. Вам ничего не нужно?
ГЕНЕРАЛ (смотрит направо и налево). Вы забыли…
ИРМА. Бог мой! Я действительно забыла.
Она кладет на стул полотенца, которые висели у нее на руке. Затем выходит через дверь в глубине комнаты. Генерал подходит к двери и запирает ее на ключ. Но не успевает он закрыть дверь, как в нее стучат. Девушка идет открывать. За дверью, отступив от порога, Палач, весь в поту, вытирается полотенцем.
ПАЛАЧ. Мадам Ирмы здесь нет?
ДЕВУШКА (сухо). В Розарии. (Поправляется.) Извините, в Огненной Часовне. Она закрывает дверь.
ГЕНЕРАЛ (с досадой). Я надеюсь, меня оставят в покое. И ты опоздала, что это ты делала? Тебе не дали твой мешок овса? Ты улыбаешься? Улыбаешься своему всаднику? Ты узнаешь мою руку, нежную и твердую? (Гладит ее.) Мой гордый скакун! Моя прекрасная кобыла, сколько же мы вместе проскакали!
ДЕВУШКА. И это еще не конец! Я хочу обскакать весь мир своими крепко подкованными копытами, своими нетерпеливыми ногами. Снимите брюки и ботинки, я вас одену.
ГЕНЕРАЛ (он взял тросточку). Да, но сначала на колени! На колени! Давай, давай, согни свои колени, согни… (Девушка встает на дыбы, испускает радостное ржание и, как цирковая лошадь, встает на колени перед Генералом.) Браво, браво, Голубка! Ты ничего не забыла. А сейчас ты будешь мне помогать и отвечать на мои вопросы. Ведь совершенно в порядке вещей, чтобы молодая кобыла помогала хозяину расстегнуться, снять перчатки, чтобы она четко отвечала на его вопросы. Итак, начнем с того, что расшнуруем мои ботинки.
Во время всей сцены Девушка будет помогать Генералу раздеваться, затем одеваться в генеральское платье. Когда он будет полностью одет, окажется, что он стал гигантских размеров, благодаря театральным приспособлениям: невидимым котурнам, накладным плечам, обильно наложенному гриму.
ДЕВУШКА. Левая нога все еще распухшая?
ГЕНЕРАЛ. Да, толчковая нога. Я ею топаю. Как ты своим копытом, когда куришь фимиам.
ДЕВУШКА. Когда что я делаю? Расстегнитесь.
ГЕНЕРАЛ. Лошадь ты или невежа? Если ты лошадь, ты куришь фимиам. Помоги мне. Тяни. Не так туго. Ты же не ломовая лошадь.
ДЕВУШКА. Я делаю все что полагается.
ГЕНЕРАЛ. Ты встаешь на дыбы? Уже? Подожди, пока я приготовлюсь. Вот когда я продену в твою глотку удила…
ДЕВУШКА. О нет, только не это.
ГЕНЕРАЛ. Лошадь призывает к порядку своего Генерала! У тебя будут и удила, и вожжи, и сбруя, и подпруга, а я, в сапогах и в каске, буду подхлестывать тебя и мчаться вперед!
ДЕВУШКА. Удила — это ужасно! От них кровоточат десны и уголки губ. Я буду захлебываться кровью.
ГЕНЕРАЛ. Розовая пена и треск огня! Какой галоп! Через ржаные поля, по цветам, по лугам, по пыльным дорогам, по горам и плоскогорьям, от восхода до захода, от захода до…
ДЕВУШКА. Заправьте рубашку. Подтяните лямки. Это не пустяк — одеть генерала-победителя, которого к тому же будут хоронить. Саблю хотите?
ГЕНЕРАЛ. Пусть лежит на столе, как сабля Лафайета. На видном месте, а одежду спрячь. Не знаю куда, есть же здесь где-нибудь тайник? (Девушка складывает одежду и прячет за кресло.) Китель? Хорошо. Все медали здесь? Посчитай.
ДЕВУШКА (посчитав очень быстро). Все, мой Генерал.
ГЕНЕРАЛ. А война? Где война?
ДЕВУШКА (очень нежно). Она приближается, мой Генерал. Вечер над яблоневым полем. Небо чистое и розовое. Курлыканье горлиц, неожиданный покой, предшествующий битвам, снисходит на землю. Очень тепло. В траву падает плод. Это сосновая шишка. Все замерло. Война объявлена. Хорошо…
ГЕНЕРАЛ. Но вдруг…
ДЕВУШКА. Мы на краю луга. Я сдерживаюсь, не брыкаюсь, не ржу. Твое теплое бедро прижимается к моему боку. Смерть…
ГЕНЕРАЛ. Но вдруг…
ДЕВУШКА. Смерть наготове. Приложив к губам палец, она призывает к молчанию. Последние минуты благополучия озаряют все вокруг. Даже ты отвлекаешься от меня…
ГЕНЕРАЛ. Но вдруг…
ДЕВУШКА. Застегнитесь сами, Генерал. Вода в пруду была неподвижна. Даже ветер ждал приказа, чтобы раздуть знамена…
ГЕНЕРАЛ. Но вдруг…
ДЕВУШКА. Вдруг? А? Вдруг… (Подыскивает слова.) Ах, да, вдруг свинец и огонь! Вдовы! Нужно было отыскать километры крепа, чтобы повесить на знамена. Глаза матерей и жен под вуалями — сухи. Колокола попадали с взорванных колоколен. На повороте дороги меня напугало голубое полотнище. Я встала на дыбы, но твоя нежная и тяжелая рука уняла мою дрожь. Я воспряла. Я снова пошла иноходью. Как я любила тебя, моего героя!
ГЕНЕРАЛ. А… убитые? Убитых не было?
ДЕВУШКА. Солдаты умирали, целуя знамя. Ты был воплощением
