Ромен Роллан - Четырнадцатое июля
Вентимиль (презрительно, пожимая плечами). Как ты слаб, бедный человеческий разум! Прощайте, господин де Вентимиль! (Ломает свою шпагу.)
Подталкиваемый сзади, совсем потерявший голову Гоншон, старая торговка фруктами и толпа разъяренных женщин бросаются на Вентимиля, де Флюэ и солдат, окружают их, тащат и с неистовыми воплями выталкивают со сцены.
Гоншон. Потроши их, ребята!
Старуха. Аристократишки поганые!
Народ. Сволочи швейцарцы!
— Я-то их знаю! Вот она, хромоногая команда!
— Ха! Наши враги! Бей их!
— Они стреляли в нас!
Гош и Гюлен стараются удержать толпу. Их оттесняют и прижимают к стене.
Гош. Остановитесь! Остановитесь!
Гюлен. Куда там! Легче остановить разлив Сены.
Гош. Тебя ранили?
Гюлен (со смехом) И знаешь кто? Гоншон.
Гош. Этот трус!
Гюлен. Сейчас он озверел. Самые трусливые псы кусаются, когда у них вырывают кость. Посмотри-ка на него!.. А Конта! Видишь, как она потрясает пикой. А эта старуха вцепилась в горло поверженному Вентимилю...
Гош (вне себя, наносит удары направо и налево, стремясь пробиться вперед). Я убью их!
Гюлен. Оставь, все равно не пробиться, не пробиться, говорю тебе!
Гош (оттеснен толпой). Безумцы!
Гюлен. А ты разве не знал, каковы они?.. Что поделаешь! Ведь не мы с тобой сотворили их такими.
Толпа. Инвалид убежал!.. Бей его!
Демулен. Старый, безногий урод! Уберите чучело! В воду этих страшилищ!
Гош (хватая Демулена за горло). Замолчи!
Демулен (ошеломлен). Почему?
Гош. Ты пьян.
Демулен (не понимая). Пьян? Но я... я...
Гош. Ты опьянел от крови. Замолчи!
Демулен (проводя рукой по лбу). Да... Да... Ты прав. (Садится на тумбу.)
Гюлен. Помоги нам!
Народ (расчищая дорогу Марату). Да здравствует Марат!
Марат. Что вы тут делаете, дети мои?
Женщины. Бейте их... Убивайте...
Марат. Убивать! А на что вам это? Разве вы собираетесь их съесть?
Народ смеется.
Гюлен. Он умеет с ними разговаривать. Их надо рассмешить.
Гош. Где малютка?
Гюлен. Где малютка?
Гош бежит искать Жюли.
Демулен (бросается вперед). Остановитесь, товарищи, вы убиваете заключенных.
Народ (в недоумении). Заключенных?
Демулен. Узников Бастилии. Видите, на них серые балахоны! Ведь это те, кого мы шли освобождать.
Народ (в нерешительности). Да нет же, это наши враги.
Гюлен. У нас больше нет врагов.
Жюли (на плече у Гоша, простирает руки с зеленой ветвью и кричит). Пощады нашим друзьям, нашим друзьям-врагам!
Народ (смеясь). Вы слышите, что говорит малютка?
Гош (ставит ее на лафет пушки так, что Жюли несколько возвышается над толпой). Кричи, малютка: «Все — братья, все — друзья!»
Жюли. Братья! Братья!
Народ. Все — братья, она права!
Инвалиды. Да здравствует народ!
Народ. Да здравствуют наши славные ветераны!
Инвалиды (к Жюли). Малютка, ты спасла нас!
Народ. Но она же и победила вас, товарищи! Эта крошка взяла Бастилию.
Марат. Ты — наша совесть!
Народ. Ты — наша маленькая Свобода!
Протягивает к ней руки. Женщины посылают ей воздушные поцелуи.
Гош (ударяя по плечу Гюлена, разделяющего общий восторг). Ну как, Гюлен, вечный скептик, теперь и ты убедился?
Гюлен (вытирая глаза, упрямо). Да... но...
Смех Гоша и народа не дает ему договорить. Он умолкает, а потом смеется громче всех. Осмотревшись по сторонам, он видит у входа во двор, в нише, статую короля, решительно направляется туда и вытаскивает статую.
К черту! Дай место Свободе! (Бросает статую на землю, берет на руки маленькую Жюли и ставит ее в нишу на место статуи.) Бастилия низвергнута!.. Я это совершил, я! Мы все совершили... И то ли мы еще сделаем! Мы очистим авгиевы конюшни, освободим землю от чудовищ, задушим своими руками льва монархии. Пусть наш кулак ударит по деспотизму, как молот по наковальне. Будем смело ковать Республику, товарищи!.. Слишком долго я сдерживал накопившуюся во мне силу, она распирает мне грудь и льется через край! Несись вперед, поток Революции!
Старая торговка фруктами (верхом на пушке, с красной повязкой на голове). На Версаль, к королю! Я уже оседлала лошадку! Я взяла ее с бою, запрягу в свою тележку, и поскачем в Версаль! Навестим жирного Луи. Мне есть о чем поговорить с ним. Веками копилась во мне обида... Натерпелась я... Сил больше нет, пора и отдышаться. Я была покорной скотинкой, верила, что так и надо — страдать в угоду богачам!.. Теперь я поняла!.. Я жить хочу, жить хочу!.. Какая жалость, что я уже старуха! Черт побери! Я хочу наверстать упущенное!.. Н-но, н-но, моя милая, едем ко двору! (Проезжает верхом на пушке, подталкиваемая толпой, в которой выделяются люди в касках и боевых доспехах, но с обнаженными икрами.)
Народ. Во дворец! В Версаль!
— Да, мы слишком долго страдали! Мы хотим счастья! И мы добудем себе счастье!
Демулен (с зеленой веткой в руке). Лес Свободы вырос на булыжниках мостовой. Зеленые ветви колышутся на ветру. Старое сердце Парижа вновь расцветает. Вот она — весна!
Народ (разражается криками ликования и гордости, все украшают себя зелеными ветками, зелеными кокардами, зелеными бантами, зелеными листьями). Мы — свободны! Небеса — свободны!
Заходящее солнце проникает в пролет подъемного моста и затопляет пурпурным светом двор Бастилии и толпу с ветками в руках.
Гош. Солнце! Усни спокойно, мы недаром прожили этот день.
Конта. Его заходящие лучи окрашивают в пурпур окна Бастилии, колеблющиеся на ветру ветви, безбрежное человеческое море и нашу юную Свободу.
Гюлен. Небо возвещает войну.
Марат. Как и тот, кто вошел в некий город семнадцать веков назад, приветствуемый колыханием ветвей, эта малютка появилась среди нас не для того, чтобы возвестить мир.
Демулен. На нас — кровь.
Робеспьер (с неистовым фанатизмом). Это наша кровь!
Народ (в крайнем возбуждении). Это моя кровь!..
— И моя!..
— Мы приносим ее в дар тебе, Свобода!
Демулен. Что стоят наши жизни! Великое благо не достается даром!
Гош. Мы готовы заплатить за него.
Робеспьер (глубокомысленно). И заплатим.
Народ (восторженно). Заплатим!
Вокруг Свободы образуется хоровод. Музыка.
Конта. Какая радость быть вместе со всеми, любить вместе со всеми, радоваться и страдать со всеми! Возьмемся за руки! Закружимся в братском хороводе! Пой, народ Парижа, ведь это твой праздник!
Марат. Возлюбленный народ! Как долго ты молча страдал и молча боролся. После многовековых мучений наступил, наконец, вожделенный час! Свобода принадлежит тебе. Храни же как зеницу ока свое завоевание!
Демулен (в зрительный зал). А теперь я обращаюсь к вам! Доведите до конца наше дело! Бастилия пала, но в мире остались другие Бастилии. На приступ! На приступ против всяческой лжи, против мрака! Разум победит силу! Прошлое уничтожено! Смерть умерла!
Гюлен (к Жюли). О наша Свобода! Наш светоч, наша любовь! Как ты юна еще! Как хрупка! Сможешь ли ты устоять среди надвигающихся бурь? Набирайся же сил, крепни, наше дорогое растеньице, стань высоким и сильным, порадуй мир твоим чистым, как ветер полей, дыханием!
Гош (с саблей наголо поднимается на ступеньки около ниши, где стоит юная Свобода). Будь спокойна, Свобода, мы защитим, мы охраним тебя! Горе тем, кто посмеет тебе угрожать. Ты — наша, а мы — твои! Тебе принесены эти жертвы, тебе принадлежат наши трофеи!
Женщины бросают к ногам Свободы цветы; мужчины склоняют перед ней пики, знамена, зеленые ветви — трофеи Бастилии.
Но это только начало. Мы создадим тебе бессмертную славу. Дочь парижского народа! Твои ясные глаза будут светить всем порабощенным народам. Мы пронесем по всему свету мощный клич равенства и братства. Нашими саблями, нашими пушками мы в битвах проложим по всей вселенной путь твоей колеснице. Человечество придет к любви, к братству! Братья! Все — братья! Все — свободны!.. Идемте же освобождать мир!
