Александр Астраханцев - Звезда полынь

Валентина Васильевна (с отчаянием). Что же делать?

Илья Семенович. Я думаю, потерпеть… Да, была повышенная возбудимость; мы сняли ее; теперь, думаю, спокойнее будет — адаптация налицо. Навещайте его, только не возбуждайте при встречах… Еще вопросы ко мне есть? (Смотрит на часы).

Валентина Васильевна. Я все-таки не во всем с вами согласна. Еще посмотрю, как все будет.

Илья Семенович. Пожалуйста, пожалуйста. А пока до свидания, мне нужно идти. (Слегка кланяется, уходит).

Валентина Васильевна тоже уходит.

Сцена 7

Вячеслав и  Валентина Васильевна выходят на просцениум слева. Валентина Васильевна — в осеннем пальто, с раскрытым зонтиком. Вячеслав — в куртке; он вял и грустен.

Валентина Васильевна. Ну вот, наконец-то! Ты теперь здоров и свободен. Можешь отдохнуть после больницы сколько хочешь: неделю, две. Потом работу тебе подыщем… А, может, учиться хочешь? На заочное еще не поздно, успел бы документы подать.

Вячеслав. Мама, опять ты про то же?

Валентина Васильевна. Ну прости, прости, не буду.

Вячеслав (останавливается, запыхавшись). Ты так быстро идешь — я устаю.

Валентина Васильевна. Сынок, мне ведь на работу надо!

Вячеслав. Ты иди, я сам — что ж ты со мной, как с младенцем? Дорогу домой не найду, что ли?

Валентина Васильевна. Нет, Слава, я хочу тебя проводить до дома… Давай сядем, посидим?

Доходят до скамейки, садятся.

Вячеслав (протягивает руку, подставляя ладонь дождю). Дождь… Представляешь: я не верил, что сентябрь, пока сам не увидел… Как я любил когда-то осень!

Валентина Васильевна. Почему «любил»? Почему у тебя все — в прошедшем времени? Ты только начинаешь жить!

Вячеслав. Не знаю почему.

Валентина Васильевна. Ты взбодрись! Забудь о том, что было. Я тебя откормлю, поправишься окончательно, работать пойдешь, зарядку обязательно делать, влюбишься еще, а там, глядишь, женишься!

Вячеслав. Мне скучно об этом.

Валентина Васильевна. Экий ты, Славка, тюлень!.. Может, тебе к сексопатологу сходить?

Вячеслав. Да, с этим у меня все в порядке: дамам со мной скучно не бывает. Даже здесь, в больнице. Но когда я вижу, просто вот ощущаю кожей бездны человеческие — меня оторопь берет, ничего в голову не лезет.

Валентина Васильевна. Ну где ты видишь бездны? Кругом серая, обыденная жизнь.

Вячеслав (с отчаянием). От нее-то, мама, и веет бездной!

Валентина Васильевна. Ну, ладно, ладно… (Успокаивая, гладит его руку). Если захочешь писать стихи или песни, еще что-то — пиши, Слава, папа не будет сердиться: он понял, наконец, что ты не тот человек, которым бы он хотел тебя видеть.

Вячеслав. Ну, слава Богу хоть на этом.

Валентина Васильевна. Не насмехайся.

Вячеслав. Да, мам, конечно же, буду писать — мне ничего больше не осталось. То, что я увидел там, (неопределенно кивает головой в сторону) все осветило по-новому. Буду писать.

Валентина Васильевна. Хорошо, ладно. Пойдем?

Вячеслав молча кивает. Они встают и уходят.

Сцена 8

Вячеслав в рубашке, трикотажных брюках и шлепанцах, неподвижно уставившись взглядом в одну точку, сидит на диване в правой стороне сцены. Рядом лежит гитара. Пауза. Раздается звонок в дверь. Вячеслав, очнувшись, встает и выходит из комнаты. Через некоторое время он пропускает в дверь Виталия и входит следом сам. На Виталии — деловой костюм с галстуком, на ногах — тоже шлепанцы. Вячеслав разговаривает с Виталием нехотя.

Вячеслав (показывает на стул). Садись. (Сам снова садится на диван). Чем обязан визиту?

Виталий (проходит по комнате, потирая руки). Ну и холодина чертов. Начало ноября, а прямо как зима, верно?.. Шел мимо — дай, думаю, забегу. Давно не видел. (Садится на стул).

Вячеслав. Давно. Что новенького?

Виталий. Да есть новости. (Сладко потягивается, расправляя плечи). У меня — все классно!.. Это мы с лета не виделись, да? На дискотеку еще ходили, помнишь?

Вячеслав. Конечно, помню.

Виталий. А девицу помнишь, на которую я тебя натравливал?

Вячеслав. Нинон, что ли?

Виталий. Ну да. Я же ее все-таки… (делает энергичный хлопок ладонями, при этом щелкает языком и улыбается) Отоварил! Теперь бегает за мной, как сучка; матушка ее тоже под меня копает, хотят взять на абордаж. (Хохочет). Нашли дурака!.. Ну, что еще? Машину вот купил. Подержанную пока, но у меня сейчас масть идет, деньги будут. Покатаюсь, пока бегает, потом загоню, куплю новее.

Вячеслав. И купят?

Виталий. Ха! Дураков хватает!.. Говорят, ты в дурдоме был?

Вячеслав. Да, упекли. Так получилось: или в дурдом — или в тюрягу.

Виталий. Ясненько. Давно вышел?

Вячеслав. Два месяца как.

Виталий. Ты смотри! Я и не знал. Кто-то сказал, а я говорю: да он нормальнее нас всех!.. Как ты? Чем занимаешься?

Вячеслав. Ничем. Ничего в голову не идет.

Виталий. Надо встряхнуться, старик! Оторвемся на дискотеку, а? Последний кайф поймать, еще какую юную подругу отоварить напоследок. (Хохочет, потирая руки). Люблю молодявок подлавливать!

Вячеслав. Почему последний-то?

Виталий. Так я ж женюсь!

Вячеслав. Поздравляю.

Виталий. Чего не спросишь, на ком?

Вячеслав. Да тебе, по-моему, без разницы.

Виталий. Не скажи! На Жанке нашей!

Вячеслав. М-м… (Задумчиво кивает головой).

Виталий. Чего молчишь? Ты ж тоже клинья подбивал! Но тут уж, как говорится, кто смел — полезай в кузов! (Хохочет). Квартира у нее — хоть футбол гоняй: сталинская еще… Так что, вдарим по дискотеке?

Вячеслав. Нет, Виталя, никуда я не пойду. Иди сам.

Виталий. Ну, смотри, я хотел, как лучше. Но на свадьбу приглашаю!

Вячеслав. Дохлый номер. (Качает головой). Не приду.

Виталий. Да ты что! Нет-нет, вместе с Жанкой просим. Мы уже сделали прикид: через две недели свадьба! Негромкая такая, для друзей.

Вячеслав (устало мотает головой). И вообще, шел бы ты вместе со своей свадьбой, с машиной и дискотекой подальше.

Виталий. Не понял! Я ведь и сам могу послать тебя вместе твоей матушкой подальше.

Вячеслав. А вот матушку не тронь — она-то причем?

Виталий. Как причем? Она ж меня просила: развлеки да развлеки Славика! Вот и развлекаю.

Вячеслав. Ах, вот оно что! (Решительно встает). Тогда вали отсюда, и как можно быстрее, а с матушкой я сам разберусь!

Виталий (встает, быстро идет к двери, бормочет). Вот и делай людям добро. (Берется за ручку, отворяет дверь, на мгновение задерживается и крутит пальцем у виска). У тебя что, в самом деле это, да? (Уходит).

Вячеслав (подходит к двери, стоит и смотрит за дверь, разговаривая с Виталием, которого не видно). Да-да, это. Давай-давай. Будь здоров. (Закрывает дверь, снова идет к дивану и садится на него).

Сцена 9

Вячеслав (берет в руки гитару, трогает струны, подстраивает их, пробует петь отдельные фразы, аккомпанируя себе). «Жизнь уйдет шагами Командора»… Нет, не то… «О, эти мерзкие хари»… Нет! Нет-нет-нет… «Одиночества груз я не в силах нести»… Нет. (Думает; начинает петь истерически взвинчено). «На лету меня жизнь подстрелила, ах, на лету! Кровь моя алым потоком хлещет из ран…» (Кричит истерически). Нет, не то! Не то! (Роняет голову на руки, положенные на гитару, плачет. Откладывает гитару, достает носовой платок, вытирает слезы. Успокаивается. Идет в боковую дверь; выходит оттуда, держа в руках небольшой предмет, завернутый в тряпицу. Садится на диван, разворачивает тряпицу. В его руках — небольшого формата пистолет. Вячеслав рассматривает его; увлекшись, вертит в руках, заглядывает в дуло, вынимает и вновь вставляет обойму, оттягивает курок, вкладывает в правую руку, держит на весу; по всему видно, как приятно ему его держать).