Габриэль Марсель - Человек праведный
Фелиси. Я ему так и ответила. Он сказал, что мадам внушает ему робость, что-то в этом роде.
Осмонда. Ступайте, Фелиси.
Фелиси. Значит, решено? Я приготовлю то же, что вчера. Пусть не жалуется, что каждый день — одно и то же. (Уходит.)
Осмонда (после долгого молчания, не поднимая головы). Он что, умер?
Эдме. Что ты говоришь?
Осмонда. Я спрашиваю: он умер?
Эдме. О ком ты?
Осмонда. Ну, о нем… о позавчерашнем господине.
Эдме. Осмонда!
Осмонда. Ну хорошо; просто я не привыкла видеть тебя такой… подавленной.
Эдме. Так твой отец сказал тебе…
Осмонда. Надо думать.
Эдме. Почему он скрыл от меня, что разговаривал с тобой? Когда это было?
Осмонда. Два дня назад.
Эдме. И ты, ты даже не…
Осмонда. Я действительно не знаю, что полагается говорить в таких случаях. Очевидно, существуют некие правила, но ты меня им не обучила.
Эдме. Ты бессердечна.
Осмонда. Это не новость.
Эдме. Я уверена, что твой отец, при его великодушии…
Осмонда. Он ограничился тем, что поставил меня в известность относительно событий, не требующих комментария.
Эдме. Будь добра, закрой книгу.
Осмонда. Если тебе угодно. (Поворачивается к матери и смотрит на нее, опершись локтем о стол.)
Эдме. Я не собираюсь вдаваться в детали.
Осмонда. Должна тебе заметить, что я ни о чем тебя не спрашиваю.
Эдме. Но тебе следует знать, что три человека причиняли друг другу смертельную боль, хотя, по-видимому, никто из них не был виноват; и что это не прекратилось. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Осмонда. Разумеется, только я не вижу, какое это все имеет отношение ко мне.
Эдме. Молодая девушка, у которой вся жизнь впереди…
Осмонда. О!..
Эдме. …должна была бы стремиться принести хоть какое-то облегчение… этим несчастным.
Осмонда. Не понимаю тебя.
Эдме. Человек, которого ты имела в виду…
Осмонда. Позавчерашний господин?
Эдме. Ему осталось жить совсем недолго.
Осмонда (холодно). Очень сожалею.
Эдме. Но, в конце концов, знаешь ли ты, кто это? Это твой…
Осмонда. И что из того?
Эдме. При нем только платная сиделка… (Ее плечи вздрагивают от судорожных рыданий.)
Осмонда. Послушай, мама, не забывай, что младший Жюно может войти в любой момент; если он увидит тебя с таким лицом…
Эдме. Что мне за дело!
Осмонда. О, я думала, что нужно «блюсти форму» при любых обстоятельствах.
Эдме. В твоем возрасте даже не представляют себе, что значит одиночество; но когда человек уже не молод, болен и когда, быть может, от прошлого не сохранилось ни единого счастливого воспоминания, которое могло бы согревать…
Осмонда. Что? У этого господина нет приятных воспоминаний?
Эдме. Для него было бы неоценимым благом, если бы ты время от времени навещала его. Я ничего не могу для него сделать, он говорит даже, что ему в тягость мое присутствие. (С трудом сдерживает рыдания.)
В дверь стучат.
Осмонда. Что там такое?
Появляется Фред.
Фред. Прошу извинить меня, мадемуазель, я никак не хотел помешать. Это действительно не важно… но я только хотел сказать… я не знаю, в курсе ли вы, что у меня в детстве был энтерит.
Осмонда. Нет, мы этого не знали.
Фред. Да, да, конечно; и вот с тех пор у меня… Короче говоря, есть такие овощи, которых я не… так вот, проходя мимо кухни, я почувствовал, если только мне не показалось…
Осмонда. Хорошо, вам сварят яйцо.
Фред. Благодарю вас, мадемуазель. Я надеюсь, что это вас не слишком обременит; извините меня, но так мне советовала мама… К тому же, у нас в семье у всех — слабое здоровье.
Осмонда (как бы подталкивая Фреда к двери). Да, да, до свидания.
Фред уходит, оставив дверь открытой. Осмонда прикрывает ее.
Осмонда. Теперь должна тебе признаться, что твоя просьба меня очень удивила. Предположим даже, что я найду час-другой, чтобы почитать этому господину, но я не представляю себе, о чем мы могли бы с ним беседовать; я бы не хотела пробуждать в нем горестные воспоминания, а поскольку у него нет других…
Эдме. Ужасно, что ты можешь говорить так издевательски. Просто чудовищно!
Осмонда. Ты не дала мне закончить фразы. Следовало бы прежде всего спросить у папы, как он посмотрит на подобные посещения.
Эдме. Твой отец — сама доброта.
Осмонда. Он все еще невероятно потрясен.
Эдме. Чем — потрясен?
Осмонда. Открытия такого рода не проходят даром.
Эдме. Какое открытие? Что ты вообразила себе, в самом деле? Твой отец девятнадцать лет знает об этом!
Осмонда (после паузы). Вот как?..
Фред (приоткрывая дверь). Мадемуазель, я только хотел сказать, что если случайно мне будет любезно приготовлено яйцо, то, наверное, будет лучше, чтоб оно было не вкрутую, поскольку в Париже, как я заметил… Но, разумеется, поступайте, как сочтете нужным. (Увидев Эдме.) О, мадам Лемуан нездоровится? Я страшно огорчен…
Осмонда. У моей матери сильная невралгия. Мама, мне кажется, тебе надо пойти прилечь ненадолго.
Фред. Если бы я смел… может быть, вашей маме помогла бы таблетка… У меня с собой довольно хорошая дорожная аптечка.
Эдме. Спасибо, сударь, вы очень любезны. (Уходит.)
Фред. Боюсь, не из-за меня ли ушла госпожа Лемуан… Должно быть, я кажусь таким странным, со своим шпинатом и яйцом вкрутую. Наверное, вы думаете, что я интересуюсь только едой. Но это совсем не так: напротив, мама вам подтвердила бы, что я никогда не знаю, что ем. Это правда, я очень неприхотлив; к тому же в семье все смотрят на меня как на интеллектуала.
Осмонда. Я вижу.
Фред. Если бы я придавал значение таким вещам, я бы не поселился у ваших родителей. Поскольку люди столь высокого духовного уровня питаются как попало. Я стараюсь вам это объяснить, потому что мне будет крайне жаль, если у вас сложится подобное впечатление. Ведь это так важно — первое впечатление!.. Правда, наша нынешняя встреча — не первая. Вы помните лето, которое вы провели в Эвиларе, в пансионе Солданель? Я жил тогда в отеле «Цикламены» с моими кузенами из Локля. Вы замечательно играли в теннис. У нас с вами один раз даже был сингл, если помните. И еще — скромный праздник в пансионе: вы пели маленькую вещицу — это было шикарно! Музыка всегда так действует на меня! Я до сих пор помню мелодию (напевает); будь здесь пианино, я бы вам ее сыграл.
Осмонда. У вас исключительная память; должно быть, она вам помогает в занятиях.
Фред. Да, порядком. Но и трудностей хватает. Сегодня от вас требуется столько эрудиции, знания философии и еще кучи вещей — словом, какой-то базар, просто теряешь голову. Не знаю, как вы смотрите на это, но я считаю, что все это вовсе не обязательно. Что действительно нужно, так это иметь веру. И тут я не могу пожаловаться: веры у меня невероятно много, просто невероятно!
Осмонда. С чем вас и поздравляю.
Фред. О, это просто моя природа.
Входит Клод.
Клод. Здравствуйте, Фред.
Фред (смутившись). Добрый день, сударь! Простите за беспокойство, я зашел к мадемуазель Осмонде, чтобы выяснить некоторые вопросы.
