Михаил Задорнов - Русские — это взрыв мозга! Пьесы
Ну а чтобы вы не были стеснены в средствах, я вам за него хорошо заплачу. Я понимаю, что не в деньгах счастье. Но когда этого счастья всё равно нет, то, согласитесь, лучше, чтобы его не было с деньгами, чем без них! Правильно?
Елена Владимировна молча смотрит на Оксану.
Я что-нибудь опять не то сказала?
Елена Владимировна. Потрясающе! Просто потрясающе! Вы говорите, мы – современные люди? Так вот… Тоже скажу вам начистоту. Мне этот разговор отвратителен! И я не выгоняю вас отсюда только потому, что мне стало интересно. Сколько же вы хотите заплатить мне за моего мужа?
Оксана. Двадцать тысяч.
Елена Владимировна. Сколько? Простите. Я не ослышалась? Повторите, пожалуйста!
Оксана. Двадцать тысяч.
Елена Владимировна. За моего мужа?
Оксана. Да, за вашего мужа.
Елена Владимировна. Извините, я как-то сразу, когда вы начали весь этот разговор, забыла спросить вас. Вы в своём уме?
Оксана. Я очень люблю его! И решила отдать за него всё, что у меня есть.
Елена Владимировна. Откуда же у вас такие деньги? Да вы присаживайтесь! Что вы стоите?
Оксана. Спасибо! Видите ли, сейчас у меня этих денег ещё нет. Но я решила продать машину, которая мне досталась от отца, и свою двухкомнатную квартиру с мебелью и посудой.
Я могла бы ещё продать библиотеку отца.
Но он просил никогда этого не делать. Он всю жизнь собирал книги – я обещала. В общем, набирается как раз двадцать тысяч. Покупатели на всё уже есть. Могу хоть сегодня дать расписку. На этой неделе первую половину суммы отдать, а дальше, если позволите, каждый месяц по пятьдесят рублей. В кредит как бы… По-современному…
Елена Владимировна. Интересно, а где вы собираетесь жить с моим мужем, если даже квартиру решили продать? Да вы снимайте плащ – давайте я его повешу.
Оксана. Спасибо. У меня есть тётя. Одинокая женщина. У неё двухкомнатная квартира. Маленькая, правда, похожая больше на скворечник, чем на квартиру. Я всегда говорю, что у неё две комнаты: одна маленькая, другая очень маленькая. Вот эту – очень маленькую – она готова отдать нам. Кстати, она сама уже в таком возрасте, когда о ней тоже кому-нибудь надо заботиться.
Елена Владимировна. А Андрей Васильевич, вы думаете, согласится заботиться о вашей тёте в её скворечнике?
Оксана. Он мне сам говорил не раз, что если бы мы с ним были бы вместе, то ему всё равно было, где жить, что носить и сколько получать.
Елена Владимировна. Это Андрей Васильевич сказал?
Оксана. Да, он часто это повторяет. Вы же сами, когда начинали свою семейную жизнь, у вас же ничего не было. Вот эта фотография того времени?
Елена Владимировна. Да. Тогда мы были студентами, снимали комнату, и он мне говорил всё то же самое, что говорит сейчас вам.
Оксана. Не отчаивайтесь. Я уверена, что у вас всё ещё впереди. Какая вы тут красивая, на этой фотографии! Мне ещё нравится ваша фотография вон в той комнате, на трюмо.
Елена Владимировна. Как?! Вы уже были и в комнате?!
Оксана. Была. Но вы не думайте. Мы у вас в квартире никогда… Ни-ни! Мы всё по-честному! Где угодно, только не у вас. Квартира жены – это святое. Знаете, я честно скажу, я не понимаю женщин, которые ненавидят жён своих. Как бы это сказать. Я не люблю слова «любовник». Скажем, любимых мужчин. Лично я полюбила вас сразу, как только Андрей Васильевич показал мне вашу фотографию.
Елена Владимировна. Мою фотографию он тоже вам в доме отдыха показывал?
Оксана. Да. В первый день нашего знакомства. Я же говорю, он на редкость порядочный человек.
Елена Владимировна. Странно. А почему же тогда он мне вашей фотографии не показывал?
Оксана. Не знаю. Но он мне о вас очень много рассказывал, какая вы хорошая, добрая, хрупкая, беспомощная, болезненная…Что он должен заботиться о вас, как о ребёнке, поэтому и не может пока уйти ко мне. Я после его рассказов о вас всегда чувствую себя ужасно виноватой перед вами. Хотела однажды бросить всё, уехать в другой город. Но в какой? Билетов никуда не достать, всюду очереди. Наверно, я слабый человек. Вот я и пришла к вам. Думаю, сделаю последнюю попытку. Расскажу вам всё по-честному и предложу ей за него всё-всё, что у меня есть. Ой, я так волнуюсь. Можно, я воды попью?
Елена Владимировна. Конечно, попейте. И не надо, не волнуйтесь так сильно. Вы же сами сказали – мы современные люди. Поэтому давайте действительно начистоту. Вы знаете, Андрей Васильевич прав – того, что между нами когда-то было, уже нет.
Это вы очень точно сказали, что мы живём с ним по инерции. Нами уже многое нажито: масса предметов, вещей, воспоминаний… А вы же сами понимаете, чем больше масса, тем дольше инерция. Года три назад, верно, пытались освежить наши отношения воспоминаниями о медовом месяце. Поехали, как тогда, в Крым. Но уехали мы оттуда раньше срока. Андрей сразу после этого отдыха поехал отдыхать от меня в командировку, а я еле-еле отдохнула от него за зиму у себя на работе. В общем, вы тут ни в чём не виноваты. Даже если б вас не было, мы бы всё равно жили не лучше.
Оксана. Ой, как я рада!
Елена Владимировна. Чему это вы рады?
Оксана. Что вы не считаете меня виновной.
Елена Владимировна. В одной книжке мне запомнилась такая фраза. Если мужчина изменяет женщине, значит, женщина сама в этом виновата. Как ни обидно, но надо найти в себе мужество признаться в этом. Поэтому я не разделяю точку зрения большинства женщин, которые ненавидят любовниц, простите, я не хотела вас обидеть. Скажем, любимых женщин своих мужей. Ну что поделаешь, если женщин на свете больше, а любимыми всем хочется быть. Вот бедные мужчины и разрываются на части, чтобы сделать нас всех счастливыми. Их тоже понять можно.
Оксана. Какая вы умная!
Елена Владимировна. Ну что вы, Оксаночка! Я просто стараюсь войти в ваше положение. Вам тоже ведь хочется быть любимой. А судя по всему, никто не умеет так любить, как мужчина после пятнадцати – двадцати лет семейной жизни. И мне даже чем-то нравится ваш откровенный поступок. Пришли, всё по-честному рассказали. Предложили мне за моего мужа всё, что у вас есть. Да, вы очень симпатичный человек.
Оксана. Так вы согласны?!
Елена Владимировна. Знаете, Оксаночка, позвольте я буду вас так называть. Я и сама не раз думала, что, если б мы с ним разошлись, у меня в жизни могло быть что-нибудь замечательное. Единственно, страшновато немного было. Разойтись – и что? Сидеть, ждать, пока тебя заметит какой-нибудь достойный человек?
Оксана. Зачем ждать? У меня есть знакомый генерал. Вдовец. Достойнейший человек! Когда в штатском – вылитый Жан Маре!
Елена Владимировна. А когда в форме?
Оксана. Тогда вылитый Жан Маре в форме.
Елена Владимировна. Какой вы всё-таки удивительный человек, Оксана! Вы уже и о моём будущем позаботились.
Оксана. Конечно. Я же говорю, что я к вам очень хорошо отношусь. Он ещё молод. Волосы с проседью. Домик за городом. Аквариум с золотыми рыбками. У него хорошенький адъютант! Весёлый такой. Однажды напился и съел всех рыбок. Сказать ему, чтобы он вам позвонил?
Елена Владимировна. Адъютант?
Оксана. Нет, генерал.
Елена Владимировна. Нет. Военные меня не интересуют. У меня отец был военный. Я знаю, что это такое. Гарнизоны, проходные.
Оксана (открывает свою записную книжку). Хорошо. Давайте посмотрим кого-нибудь другого. Вот, например, есть стоматолог. Высочайшего класса. Когда он входит в Дом кино, все артисты встают и улыбаются ему его же зубами.
Елена Владимировна (заглядывает в записную книжку). Что это у вас?
Оксана. Записная книжка. Я же не знаю вашего вкуса. Поэтому выписала все возможные для вас варианты. Думаю, а вдруг вас кто-нибудь заинтересует. Видите, есть ещё профсоюзный работник. Он увлекается альпинизмом. Отпуск в горах проводит.
Елена Владимировна. В горах – это здорово. Но профсоюзный работник…
Оксана. Хорошо. Есть комсомольский!
Елена Владимировна. Комсомольский?! Сколько же ему лет?
Оксана. Пятьдесят два. Участник девяти съездов комсомола! А главное – ни разу не был женат!
Елена Владимировна. Пятьдесят два года и ни разу не был женат? У него что-нибудь не в порядке?
Оксана. Да. С головой. Он не хочет жениться, пока его не охватит большое настоящее чувство.
Елена Владимировна. Вы думаете, его ко мне может охватить большое настоящее чувство?
Оксана. Елена Владимировна! Вы посмотрите на себя. Такая женщина! С имиджем, квартирой и двадцатью тысячами на книжке! Да тут любого мужчину охватит большое настоящее чувство!
