Борис Ласкин - Избранное
Зал. Слушают песню. Не отрывая глаз смотрит на Ромашкину главбух.
Поет и кружится в вальсе Ромашкина:
Ночь, как тогда, в небе звезды развесила,Вальс тот звучит то печально, то весело.Вальс ожидания, вальс обещания,Нежный, задумчивый вальс на прощание,Дивный, как первое в жизни свидание.
Кончается выступление Ромашкиной. Благодарно аплодируют гости — участники новогоднего вечера.
Кулисы. Провожая взглядом Ромашкину, Лена говорит Усикову:
— Подумать только, как мы ее раньше не разглядели.
— Вот именно, что не разглядели! — бросает неизвестно откуда появившийся Огурцов. — Кому библиотеку доверили!..
Л е н а. Вам не понравилось выступление Аделаиды Кузьминичны?
Огурцов торопливо поднимается по лестнице.
— Что? А вам понравилось? А как я в ящике над залом летел, вам тоже понравилось?
Л е н а. Серафим Иванович…
О г у р ц о в. Никаких Серафим Иванычей! Хватит! Всех в чувство приведу!..
Огурцов уходит, и где-то в глубине кулис за ним с грохотом закрывается дверь.
Лена напугана.
— Ой, что-то он задумал… а?
У с и к о в. Не волнуйся, не волнуйся.
Подбегает Гриша.
— Леночка, твой номер. Быстрее!
Лена убегает.
За кулисами раздаются аплодисменты. Это приветствуют Ромашкину.
К ней подходит главбух.
— Поздравляю вас. Вы замечательно выступили. Так тепло и сердечно. Вы… Я вас совсем иначе себе представлял.
Р о м а ш к и н а. И вы разочарованы?
Г л а в б у х. Что вы, что вы, напротив…
В осветительской ложе появляется Гриша. Включает прожектор и усаживается поудобнее.
Открывается занавес. На сцене — городской зимний пейзаж. Луна. Мерцают звезды. Группа девушек и юношей в спортивных костюмах имитирует движения конькобежцев.
На сцену выходит Лена. В черном платье, с белой муфточкой в руках, она особенно хороша сейчас.
Лена поет:
Если вы, нахмурясь, выйдете из дома,Если вам не в радость солнечный денек,Пусть вам улыбнется, как своей знакомой,С вами вовсе не знакомый встречный паренек.
И улыбка, без сомненья,Вдруг коснется ваших глаз,И хорошее настроениеНе покинет больше вас.
Сидя в ложе, не сводя глаз со сцены, Гриша что-то шепчет, как бы мысленно ведя разговор с Леной.
А она поет:
Если вас с любимой вдруг поссорил случай,Часто тот, кто любит, ссорится зазря, —Вы в глаза друг другу поглядите лучше,Лучше всяких слов порою взгляды говорят.
И улыбка, без сомненья,Вдруг коснется ваших глаз,И хорошее настроениеНе покинет больше вас.
Слушают как завороженные парень и девушка за столиком.
Ласково улыбаются Телегин и его жена.
В декоративном небе, подчиняясь ритму мелодии, мерцают большие звезды. Качают головами забавные снежные бабы.
Танцуют спортивный танец юноши и девушки. А Лена выходит к рампе и поет заключительный куплет песенки:
Если кто-то другом был в несчастье брошенИ поступок этот в сердце вам проник,Вспомните, как много есть людей хороших —Их у нас гораздо больше, вспомните про них.
И улыбка, без сомненья,Вдруг коснется ваших глаз,И хорошее настроениеНе покинет больше вас.
Двое юношей берут Лену под руки, и, танцуя с ними, она повторяет рефрен песенки, адресуя его в зал:
И улыбка, без сомненья,Вдруг коснется ваших глаз,И хорошее настроениеНе покинет больше вас.
Аплодисменты. И сразу — всплеск оркестра. В зале танцуют вальс.
На мгновение, перекрывая мелодию вальса, звучит голос из динамика:
— Секретаря дирекции Тосю Бурыгину просят срочно явиться в штаб карнавала.
Прерывают танец Тося в маске обезьяны и парень в маске черта.
Ч е р т. Что за черт?! Только начали танцевать…
Т о с я. Интересно, кому я могла понадобиться? Извините, пожалуйста.
И она уходит.
Штаб карнавала. Распаленный Огурцов ходит по комнате. Радист Костя говорит в микрофон:
— Повторяю: секретаря дирекции Тосю Бурыгину просят срочно явиться в штаб карнавала.
Входит Тося. Она в маске обезьяны.
О г у р ц о в (радисту). Вы свободны.
Радист уходит.
О г у р ц о в (не глядя на Тосю). Садитесь за машинку. Пишите…
Тося начинает печатать.
О г у р ц о в (диктует). «В ВЦСПС! От исполняющего обязанности…»
Увидев на лице Тоси маску, он вздрагивает. Тося снимает маску.
О г у р ц о в (диктует). «…директора Дома культуры Огурцова С. И. Заявление. В то время как нашей задачей является охват трудящихся культурными мероприятиями, отдельные работники Дома превращают его в балаган. Точка».
Зал. Прерван вальс. Все слушают голос Огурцова, который разносится из динамиков.
— «…Опираясь на отдельных участников самодеятельности…»
За столиком — Гриша, Лена, Усиков, дирижер. Они слушают, еще не понимая, в чем дело.
— «…товарищи Крылова, Кольцов, Усиков и другие несознательные товарищи сделали из новогоднего вечера неизвестно что. Точка. Зная мое желание придать вечеру сурьезный характер…»
Смеются главбух и Ромашкина.
Вытирая слезы, смеются Телегин и его жена.
А в штабе Огурцов продолжает диктовать Тосе.
— «Вышеуказанные товарищи позволили себе подорвать мой авторитет, для чего сунули мне в карман птицу и прочее. Точка. Но этого им показалось мало, и они, используя мое прямое попадание в ящик, под видом иллюзии провезли меня в этом ящике по воздуху, подвергая личной опасности как меня, так и многих передовиков производства, находящихся в зале, что вызвало нездоровый смех всего зала со стороны отдельных товарищей».
Хохочут в зале.
К столику, за которым сидят Лена, Гриша, Усиков и дирижер, подбегает радист. Указав на динамик, он с гордостью сообщает:
— Братцы, это я забыл микрофон выключить!
Штаб. Диктуя, Огурцов машинально смотрит в зеркало.
— «Прошу принять соответствующие меры против вышеуказанных товарищей, которые очень наивно думают, что они нашли в моем лице дурака».
Смеются люди в зале.
— На чем я остановился? — спрашивает Огурцов у Тоси.
Тося заглядывает в текст.
— На том, что они нашли в вашем лице дурака.
О г у р ц о в. Вот именно. Точка.
И он размашисто подписывает письмо.
Снова кружатся пары. А мы задержимся у столика, за которым с бокалами в руках стоят Лена, Гриша, Усиков, дирижер, радист.
У с и к о в (взглянув на Лену с Гришей). Горько!
Д и р и ж е р. Горько!
Г р и ш а. Что?
У с и к о в. Горько, товарищи, чувствовать, что мы стали на год старше. Но поскольку мы молоды, не будем терять времени.
Все чокаются. Пьют.
Усиков увлекает за собой радиста и дирижера.
— Потанцуем?
Д и р и ж е р. Обязательно потанцуем!
Лена и Гриша остаются за столиком одни.
Подходит «черт».
Ч е р т (Лене). Разрешите?
Л е н а. Я не танцую.
Вздохнув, «черт» уходит.
— Гриша… — неуверенно говорит Лена. — Может быть, мы тоже потанцуем?
Г р и ш а. Почему «может быть»?
Л е н а. А что?
Г р и ш а. Откуда эта робость и нерешительность? Обязательно потанцуем. И сейчас же.
И вот они вальсируют.
Г р и ш а. …Вот… Мы уже танцуем. С Новым годом! (Целует ее.)
Л е н а. Ну что ты, кругом все смотрят. Как тебе не стыдно!
Г р и ш а. С новым счастьем!
Окончательно осмелев, он хочет опять ее поцеловать.
Л е н а (с укоризной). Ну, Гриша…
По тому, как Гриша смотрит на нее, Лена понимает, что вынуждена уступить.
— Ну, хорошо, — тихо говорит она, — закрой глаза…
Г р и ш а. Опять обманешь?
Лена отрицательно качает головой.
— Ну, закрой. Не будешь подглядывать? Честное слово? Да?.. С новым счастьем. (Целует его.)
Г р и ш а. А будет оно?
Они танцуют, и Лена отвечает ему улыбкой, которая заменяет слова.
Аппарат отъезжает, и весь кадр заполняется веселым круговоротом вальса.
Возникает надпись:
КОНЕЦНеожиданно раздается голос Огурцова:
— Товарищи!
И вот мы видим испуганное лицо Огурцова. Он обращается прямо в зрительный зал:
— Одну минуточку! Минуточку, товарищи! Официально заявляю, что за все, что здесь сегодня было, я лично никакой ответственности не несу.
