Гусиное перо - Семён Львович Лунгин
К у р и л е н к о. А главное, времени для выбора нет.
И р а. Значит, надо взять ответственность на себя. А дальше — увидим, что будет.
П о п о в. Он, что будет! Даже страшно подумать!
К у з ь м и н. Все. Решено. Я за.
К у р и л е н к о. Один — ноль.
М о р к о в н и к о в. Два — ноль.
П о п о в. Считайте, три — ноль.
А д м и н и с т р а т о р (вбегает). Как, вы уже знаете?
П о п о в. Что?
А д м и н и с т р а т о р. Три — ноль. «Буревестник» вылетел из кубка. Можете занимать номер.
М о р к о в н и к о в. Не нужно. Закрепите за нами эту комнату.
А д м и н и с т р а т о р. Надолго?
К у з ь м и н. Навечно! В Москву нам теперь дорога заказана. Давайте чертежи, ребята!
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Вестибюль гостиницы. У конторки администратора Р а я с чемоданчиком и ручной кинокамерой в футляре.
Р а я. Значит, вы мне не хотите помочь?
А д м и н и с т р а т о р. Не могу, гражданка, не могу. Номеров нет. Пустят завод — пожалуйста. А сейчас столько народу понаехало. Верьте честному, благородному слову — невиданно.
Р а я. Товарищ администратор, я же со студии кинохроники.
А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, слышал.
Р а я. Я же на съемку приехала.
А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, слышал.
Р а я. Товарищ администратор, я вас крупным планом сниму. Ваше лицо на весь экран.
А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, вырежут.
Р а я. Вы исходите из узких масштабов вашей гостиницы, а интересуется пуском завода вся страна. Я же приехала снимать сюжет: «Новинский завод-автомат пущен».
А д м и н и с т р а т о р. Он еще не пущен. Вот пустят, гости схлынут, тогда пожалуйста. Лучший номер и снимайте себе на здоровье.
Р а я. Но тогда будет поздно снимать.
А д м и н и с т р а т о р. Снимать никогда не поздно.
Р а я. Вот что, товарищ администратор, здесь у вас Бородина должна жить, Ирина.
А д м и н и с т р а т о р. В двенадцатом номере.
Р а я. Туда можно пройти?
А д м и н и с т р а т о р (испуганно). Ни в коем случае.
Р а я. Почему?
А д м и н и с т р а т о р. Это общий мужской номер.
Р а я. Нет, вы меня не поняли. Это женщина. Бородина Ирина.
А д м и н и с т р а т о р. Вас я понял. Я ее не понимаю. Короче говоря, туда вам нельзя. Достаточно с меня и того, что там уже находятся пять мужчин и одна девушка. Если вам так необходимо, позвоните по телефону.
Р а я (сняла трубку). Двенадцатый. Ира? Это я, Рая. Только что прилетела. Внизу, в вестибюле. Меня к вам не пускают. У вас, оказывается, общий мужской номер. Хорошо, иду. (Повесила трубку, но телефон тут же зазвонил.)
А д м и н и с т р а т о р (снимает трубку). Дежурный администратор. Согласно правилам внутреннего распорядка после двенадцати хохотать не разрешается. Плескаться тоже. В моем кабинете плеск и хохот? Проверю и приму меры. (Вешает трубку. На ходу Рае.) И не надейтесь! (Уходит.)
Р а я. Все равно я никуда отсюда не уйду. Здесь буду спать.
Через вестибюль с чайником проходит К у р и л е н к о. Увидел Раю, остановился, уронил чайник.
Ой!
Куриленко молчит.
Здравствуйте, Сергей Петрович. Вот я и приехала.
К у р и л е н к о. Здравствуйте. Зачем?
Р а я. Пуск завода снимать. Ну, что вы за человек: за месяц строчки черкнуть не могли.
К у р и л е н к о. Я написал.
Р а я. Я ничего не получила.
К у р и л е н к о. А я не отправил.
Р а я. Почему?
К у р и л е н к о. Дела, знаете ли. Занят был.
Р а я. Как-то вы странно разговариваете, Сергей Петрович.
К у р и л е н к о. А вы странно поступаете. Ну, ладно, это все лирика. Я действительно был занят. У нас тут с регулятором не ладилось. Сейчас, кажется, обошлось. Нашли выход.
Р а я (безучастно). Какой?
К у р и л е н к о. Объединяем наш прибор с веселаговским. Гибрид, так сказать, делаем. Понимаете? Наш «командный», их «исполнитель». Я это вам как представителю кинохроники рассказываю. Чтоб в курсе дела были.
Р а я. Спасибо.
К у р и л е н к о. А вас, значит, на съемку прислали?
Р а я. Сама напросилась. Должен был другой оператор лететь. А теперь жалею.
К у р и л е н к о. Жалеете? Думали: «Явлюсь этаким сюрпризом в Новинск, к Загорскому»?
Р а я. Думала.
К у р и л е н к о. Ошиблись.
Р а я. Вижу. Ошиблась.
Куриленко вдруг резко повернулся и побежал.
Сергей Петрович!
К у р и л е н к о (обернулся). Что?
Р а я. Вы чайник забыли.
К у р и л е н к о (взял чайник). Эх вы, Раиса… Не знаю, как вас по отчеству. (Уходит.)
Рая села на диван. Пауза. Входит И р а.
И р а. Райка! Вот сюрприз!
Р а я. Да уж, сюрприз…
И р а. Что с тобой, Раечка? Что-нибудь случилось?
Р а я. Ничего особенного. Приехала вот в Новинск. В командировку. Все в полнейшем порядке. Номера только не дают.
И р а. Райка, не ври. Скажи, что случилось?
Р а я. Ты мое письмо получила?
И р а. Получила.
Р а я. Разорви его и выбрось.
И р а. Ты виделась с Загорским?
Р а я. Да. Ой, Ирка, я оказалась такой наивной, такой дурой.
И р а. Райка, ну что тебе сказать? По-моему, все хорошо, все к лучшему. У Загорского жена, трое детей.
Р а я. Вот как? А мне он сказал, что холост.
И р а. Ну, знаешь, этого я даже от него не ожидала. В общем, ты умница, что прилетела сюда. В Москве тебе было бы тяжело.
Р а я. Да я не от него уехала, а к нему уехала.
И р а. Так его же здесь нет.
Р а я. Зачем ты так?! Я ж знаю. Я с ним говорила несколько минут назад.
И р а. Где?
Р а я. Здесь. Он шел с чайником. И так скверно со мной разговаривал.
П о п о в (входит). Привет москвичам!
Р а я. Здравствуйте, Юра.
П о п о в. Почему в таком миноре?
Р а я. Устала. Сутки в самолете. И номер не дают.
И р а. Юрка, ты знаешь, ваш Загорский приехал.
П о п о в. Ну да! Где же он?
И р а. Не знаю. Его Рая видела.
П о п о в. Когда, Раечка? Где?
Р а я. Несколько минут назад. Вот на этом самом месте.
П о п о в. Ах, вот почему вы здесь!
И р а. Юрка!
Р а я. Вовсе нет! Меня прислали снимать пуск завода.
П о п о в. Ясно. Молчу. Куда же он делся?
Р а я. Ушел по тому коридору.
П о п о в. Странно. Приехал, не позвонил.
И р а. Чего ж странного? Не будет же он звонить среди ночи?
П о п о в. Но Рая-то позвонила.
Р а я. У меня же номера нет.
П о п о в. Сам устроился, а вы в вестибюле. Хорош!
К у з ь м и н (входит). Что вы застряли? У вас что, перерыв на обед?
П о п о в. Загорский приехал.
К у з ь м и н. Бросьте.
П о п о в. Как говорит наш администратор, честное, благородное слово.
К у з ь м и н. С идеями прибыл?
Р а я. Он хочет объединить ваш прибор и веселаговский.
К у з ь м и н. Что-о?
Р а я. Он мне сообщил вполне официально, как представителю кинохроники.
К у з ь м и н. Т-с-с!.. Молчите!
И р а. Что случилось?
К у з ь м и н. Молчите!.. Вот. Теперь я, кажется, пришел в себя. Юра, вы можете повторить, что она сказала?
П о п о в. Что наш регулятор надо объединить с веселаговским.
К у з ь м и н. Это она сказала или Загорский?
П о п о в. Сейчас говорит она, а ей сказал Загорский.
И р а. Несколько минут назад…
Р а я. …на этом самом месте.
К у з ь м и н. Юрий Михайлович, почему вы стоите?
П о п о в. А что же мне делать?
К у з ь м и н. Я на вашем месте упал бы в обморок.
И р а. Чего же вы не падаете?
К у з ь м и н. Я — старший инженер. Мне авторитет не позволяет. Значит, Загорский сам пришел к
