Уильям Шекспир - Король Лир

Про тайную поддержку короля

И про письмо я герцогу открою.

Вот случай выслужиться перед ним.

Старик пропал. Я выдвинусь вперед.

Он пожил — и довольно. Мой черед.

(Уходит.)

СЦЕНА 4

Край степи с шалашом.

Буря продолжается. Входят Лир, Кенти шут.

Вот он, шалаш. Войдите, государь.

Не стойте в бурю под открытым небом —

Простудитесь.

Ступай, оставь меня.

Войдите.

Ты разбить мне сердце хочешь?

Охотнее я разобью свое.

Войдите, государь.

Какой ты странный!

Ты думаешь, промокнуть до костей —

Такое горе? Но несчастье меркнет

Пред большею напастью. Например:

Ты прибежал, спасаясь от медведя,

К бушующему морю — ты свернешь

Медведю в пасть. При бодром духе тело

Чувствительно. Но у меня в груди

Все вытеснено вон душевной бурей.

Одно томит, одно я сознаю,

Одно: дочернюю неблагодарность!

Ведь это все равно, как если б рот

Кусал его питающую руку.

Но я им покажу! Довольно слез.

Прогнать меня в такую ночь наружу!

Лей, ливень! Вытерпеть достанет сил.

В такую ночь! Регана, Гонерилья!

Отца, который стар и отдал все

И вас любил!.. Слабеет мой рассудок.

От этого легко сойти с ума!

Мой государь, укроемся под крышей.

Заботься о себе. Мне ураган

Приносит облегченье. Он мешает

Мне думать о другом. Но я войду.

(Шуту.)

Иди вперед, дружок. Ты нищ, без крова.

Я помолюсь и тоже лягу спать.

Шутвходит в шалаш.

Бездомные, нагие горемыки,

Где вы сейчас? Чем отразите вы

Удары этой лютой непогоды —

В лохмотьях, с непокрытой головой

И тощим брюхом? Как я мало думал

Об этом прежде! Вот тебе урок,

Богач надменный! Стань на место бедных,

Почувствуй то, что чувствуют они,

И дай им часть от своего избытка

В знак высшей справедливости небес.

(из шалаша)

Сажень с половиной, сажень с половиной! Бедный Том!

Шутвыбегает из шалаша.

Не ходи туда, дяденька! Там нечистая сила! Ой, страсти, ой, страсти!

Дай руку мне. — Кто там?

Злой дух, злой дух! Он говорит, что его зовут бедный Том.

Кто ты, рычащий там, в соломе? Выйди!

Из шалаша выходит Эдгар, притворяющийся сумасшедшим.

Бегите! Бесы гонятся за мной!

В терновнике северный ветер свистит. 19

Ложись в холодную постель и согрейся.

Ты отдал все своим двум дочерям

И стал таким?

Подайте милостыньку бедному Тому! Черт носил его через костры огненные, броды и омуты, по трясинам и топям. Черт подкладывал Тому ножи под подушку, 20вешал петли над его сиденьем, подсыпал яду ему в похлебку. — Соблазнял его скакать верхом на гнедом через мосты-жердочки за своей тенью, чтобы поймать ее, — зачем подсматривает. Храни бог ваш ум в целости. Брр! Тому холодно! Чур вас от вихря, от порчи, от звездного сглаза. Подайте Тому на пропитание. Бес мучит его. Вот он, поганый! Ну погоди! Вот я его! Вот я его!

Буря продолжается.

Что стало с человеком из-за дочек!

Ты отдал все? Ты ничего не спас?

Только передник остался. А то нам было бы неловко смотреть на него.

Так пусть все зло, которым полон воздух,

На мерзких дочерей твоих падет!

У него нет дочерей, государь.

Сгинь, отрицатель! Кто мог надругаться

Над бедным, кроме жадных дочерей?

Как вижу я, телесное страданье —

Законный бич всех изганных отцов.

И поделом! Их тело виновато

В рожденьи кровожадных дочерей.

Сидел на кочке Пилликок,

Сидел на бугорке.

Эта холодная ночь превратит нас всех в шутов и сумасшедших.

Берегись злого духа, почитай родителей, будь верен слову, не божись, не заглядывайся на чужую жену, не приучай своей милой к роскоши. Тому холодно.

Кем был ты раньше?

Гордецом и ветреником. Завивался. Носил перчатки на шляпе. Угождал своей даме сердца. Повесничал с ней. Что ни слово, давал клятвы. Нарушал их средь бела дня. Засыпал с мыслями об удовольствиях и просыпался, чтобы их себе доставить. Пил и играл в кости. По части женского пола был хуже турецкого султана. Сердцем был лжив, легок на слово, жесток на руку, ленив, как свинья, хитер, как лисица, ненасытен, как волк, бешен, как пес, жаден, как лев. Не давай скрипу туфелек и шелесту шелка соблазнять тебя, не бегай за юбками, сторонись ростовщиков, не слушай наущений дьявола.

В терновнике северный ветер свистит,

Да ну его, пусть себе свищет, зуда!

Дофин, мой наследник, не бегай туда.

Буря продолжается.

Лучше было бы тебе лежать в могиле, чем подставлять свое голое тело под удары непогоды. Неужели вот это, собственно, и есть человек? Присмотритесь к нему. На нем все свое, ничего чужого. Ни шелка от шелковичного червя, ни воловьей кожи, ни овечьей шерсти, ни душистой струи от мускусной кошки! Все мы с вами поддельные, а он — настоящий. Неприкрашенный человек — и есть именно это бедное, голое двуногое животное, и больше ничего. Долой, долой с себя все лишнее! Ну-ка, отстегни мне вот тут. (Срывает с себя одежды.)

Перестань, дяденька. Не такая ночь, чтобы купаться. Теперь мало-мальский огонек какой-нибудь в степи — все равно что искорка жизни в старческом сердце. Только одна она и теплится, а все остальное застыло. Кстати, не блуждающий ли огонек вдали? Видите? И, кажется, к нам.

Это бес Флибертиджиббет. 21Он шатается по ночам, наводит бельма, косой глаз, заячью губу, гноит пшеницу на корню и губит все живое.

Три раза Витольд 22им грозился святой,

И топал на ведьм и кикимор пятой,

И сбросил их с метел,

И их отохотил

Проказить, прикрывшись ночной темнотой.

Сгинь, ведьма! Сгинь, рассыпься!

Как вы себя чувствуете, ваше величество?

Входит Глостерс факелом.

Кто это?

Кто идет? Кого вы ищете?

Кто вы такие? Как ваши имена?

Мое имя — бедный Том! Он питается лягушками, жабами, головастиками и ящерицами. В припадке, когда одержим злым духом, не гнушается коровьим пометом, глотает крыс, гложет падаль и запивает болотной плесенью. Он переходит из села в село, от розог к розгам, из колодок в колодки, из тюрьмы в тюрьму. У него три камзола на заду, шесть рубашек на теле, лошадь в конюшне и меч на боку.

Но лишь мышей и крыс семь лет 23

Давали Тому на обед. Берегитесь моего демона, вот он рыщет. Брысь, Смолкин! Брысь, нечистый!

В каком вы низком обществе, милорд!

О нет, Модо и Мего 24— злые духи

Не из простых. Князь тьмы — недаром князь.

Так выродились люди, ваша светлость,

Что восстают на тех, кто их родил!

Бедный Том озяб.

Со мной пойдемте. Ваших дочерей

Нельзя мне слушаться из чувства долга.

Они велели бросить вас в степи,

Без крова, одного, в такую бурю.

Но я вас отыскал и отведу

В пристанище, где есть огонь и пища.

Я этого философа сперва

Хочу спросить: что есть причина грома?

Пойдемте с ним, куда он пригласил.