За все в ответе - Михаил Филиппович Шатров
В т о р о й з а с е д а т е л ь. Скажите, пожалуйста: какое место занимал колхоз в районе — при Сагадееве?
Б а и м о в. Да, колхоз выглядел более выигрышно, нежели другие хозяйства. С точки зрения экономики он добился немалого… Но, не уяснив моральное, человеческое измерение этой экономики, не понять ее значимости, а также виражей в карьере Сагадеева.
Приглушенно поющий голос умолкает.
Я не берусь определить, что такое уважение. Но в понятие это несомненно входит признание той правды, что нельзя строить свое благополучие на слабостях, на нуждах других; на оголтелом предпринимательстве; на ожесточенной погоне за прибылью. Мы многое Сагадееву прощали. Замашки его слабостью считали. Однако когда колхозное строительство превращается в биржевую игру, когда общественная собственность становится групповой, когда принцип «обогащайся!» внедряется в сознание колхозников, когда колхоз, наконец, становится замкнутым кругом, строго охраняющим свои привилегии, и все это заявляет о себе… мы уже не можем мириться. Ибо такая политика не может не выработать психологию стяжателя, рвача. Гори весь свет огнем, было бы одному мне хорошо… Это маска благополучия. Без которой, кстати, Сагадеев чувствовал себя неуверенно. Да это и понятно. Тут его можно сравнить с капитаном судна, когда перед ним светит не один, а два маяка, показывающие в разные стороны. (Слегка вздохнув.) Без аварии тогда не обойтись. Что в данном случае и произошло.
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (взглянув на заседателей и Улина). Вопросы будут?
У л и н. У меня нет.
Заседатели отрицательно качают головами.
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Подсудимый, у вас будут вопросы?
С а г а д е е в. Нет.
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (Баимову). Спасибо. (Коротко пошептавшись с заседателями.) Объявляется перерыв на десять минут.
Вдалеке поезд стучит колесами. Колхозники сидят не шелохнувшись. Кадрия широко открытыми глазами смотрит перед собой, и рука ее прижата к горлу.
Затемнение.
Загорается свет над столиком с телефоном.
У л и н (набрав номер). Мам, ну что? Увезли?.. Я на суде. Нет, продолжается. Значит, это родовые схватки?.. А ты туда зачем?.. (Слушает.) Если что, позвони мне оттуда… Да.
Свет над столиком гаснет. Освещается зал заседаний. У окна вдоль стены на стульях молча сидят подавленные К у д а ш е в, С а у б а н - а п а, В ь ю г и н и Х а р и с о в а.
С а у б а н - а п а. Выходит, ты вчера еще приехал?
В ь ю г и н. Я должен иметь запас времени. (Вытянув протез.) Иначе как же мне угнаться за вами. (Понимая общее настроение.) Устроился вчера в гостинице, думаю — дай-ка на город погляжу. Иду, смотрю — мужики бегут. Один, молодой, сбил женщину, вдарился в меня, я цап его за шкирку: «Куда спешишь? На стадион?» «Какой стадион?» — спрашивает. «В библиотеку?» — «Какая библиотека?» — «Так куда же?!» — «Хоккей, — грит, — сегодня, по телевизору». — «Ах, мать-перемать, что же ты из-за этой дури людей калечишь?..» Вдруг слышу: «Вы что тут хулиганите?» Оборачиваюсь — девушка. Это она мне, оказывается. (Виновато.) «Извините, — говорю. — Больше не буду». И пошел. (Стряхнув пепел в коробку от папирос.) Иду, смотрю — ресторан. Дай, думаю, ублажу себя маленько.
Кудашев хмыкнул.
Сижу один, закладываю, размышляю… Тут музыка заиграла — начались танцы. Ма-аткин берег, что тут поднялось — не разберешь, где мужик, где баба, все задом подрыгивают, хапают друг друга, шум, гам, свист… (Наклонив голову в сторону Харисовой.) Веришь, вышел оттуда: что в голове, что в кармане — хоть шаром покати.
Кудашев и Харисова тихо смеются. Саубан-апа сидит, опустив меж колен руки, и словно пытается решить трудную для себя задачу.
У меня такое впечатление: люди из кожи вон лезут, чтобы развлечь себя…
Отдаленно грохочет гром.
С а у б а н - а п а (вполголоса). Детки мои, туго дела-то идут… Так ли?.. С чем вернемся?
К у д а ш е в. Похоже, нам не вывернуться…
В ь ю г и н. Эх, сейчас бы мне грамм сто…
Появляется С а г а д е е в вместе с к о н в о й н ы м и. Он еле заметно прихрамывает. Колхозники встают, Сагадеев приостанавливается, будто что-то припомнив.
К у д а ш е в (неожиданно для себя). Дядя Мурат, наших спортивных лошадей продали. И ипподром закрыли.
Сагадеев смотрит на Вьюгина.
В ь ю г и н. Чехи у нас скакунов искали. Вот им и продали. Сказали — накладно, блажь.
Ни словом не отозвавшись, Сагадеев идет на свое место и садится.
Мда. (От обжегшей вдруг мысли.) Короче, нервов не ослаблять. Еще такое может взыгра-ать — зад вспотеет. (Посмотрев на часы.) Пора.
Все идут по своим местам. Появляется З а к и р о в, за ним — К а д р и я, Х а л и д а. Входят Б а и м о в, Я к у б о в. Из двери в глубине показываются с у д ь и. У л и н вместе с Якубовым проходит за свой стол. Рассаживаются. Садятся и все остальные.
З а н а в е с.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Действие не прерывалось[6].
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Все присутствующие свидетели опрошены. Судебная коллегия переходит к допросу подсудимого.
К а д р и я (сразу же поднимаясь). Товарищ председатель… мы еще не все сказали.
Улин вскидывает на нее глаза.
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Простите, вам дали возможность высказаться по обстоятельствам дела.
Х а р и с о в а. Вы услышали только то, что хотели услышать.
В ь ю г и н. Все в полном порядке, больше мы не нужны. Напрасно триста верст махали…
К у д а ш е в. Нам и на районном суде не давали говорить. Только отвечай на вопросы…
К а д р и я (невинным тоном). А разве Верховный суд республики не указал… при новом рассмотрении дела — более тщательно исследовать все показания?.. Я прошу суд выслушать меня еще раз.
Улин ждет, что ответит председательствующий.
П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (коротко посовещавшись с заседателями). Что вы хотите сообщить?
К а д р и я. Я бы хотела рассказать всю жизнь Сагадеева в колхозе. Но я не могу, не имею такой возможности… Да, он был скор на решения, человек внезапных действий. И многие из тех, кто осуждал его за это, мало что знали о людях, с которыми вместе работали или которыми руководили. (Загораясь.) А он знал каждого из нас, знал, кто чем болен, кто кого обманул, кто добр, а кто злобен, у кого нужда, а у кого прихоть, блажь. (Бросив на Баимова короткий взгляд.) «Мог запросто корову подарить»… Это он (показав на Халиду) ей выделил: она отдала колхозу все — молодость, красоту, жизнь под коровами просидела, да еще четырех детей растит, без мужа, одна. Чего она видела? Уж такая выпала ей судьба. И проси она две коровы, он не посмел бы отказать.
Х а р и с о в а (тихо). Да.
К а д р и я. «Стал неуправляем»… А что же им управляло — все эти семнадцать лет, до последнего дня,
