Кир Булычев - Ночь в награду

Отец. Все не так просто, как ты представляешь. Черное – черное, белое – белое.

Мать. А у нее серо-буро-малиновое. Ах, как это глупо! Ты раньше говорил, что у тебя ни с одной женщиной не было, как со мной. А теперь все изменилось, да?

Отец. У нас с тобой это было так давно!

Мать. Для меня – вчера. Но ты не сознался.

Отец. Мне не в чем сознаваться.

Мать. Я должна благодарить маршала авиации?

Отец. Отчасти да.

Мать. А я так за тебя боялась. (Подходит ближе, берет мужа за рукав.) Ты знаешь, я шарф с собой взяла. У тебя горло слабое, а сейчас такие прохладные ночи стоят…

Она достает из сумки шарф и начинает завязывать его на шее мужа. Тот покорно стоит.

Отец. Как дети?

Мать. Дети? Не знаю, я им не сказала, что пошла к тебе.

Отец. Мари, а ты знаешь, что я сделал? Я попросил у маршала место в авиации для Руслана.

Мать. Только не в авиации. Это слишком опасно.

Отец. И так неловко получилось. Будто я продал им Басю за место для сына. И они заметили. Этот Пец заметил. Но мне сказали, что я могу прийти в пятницу, с восьми до трех.

Мать. Ты о ней все еще помнишь?

Отец. Ты ее совсем не знаешь. Она очень порядочная и добрая девушка.

Мать. Замолчи, если ты не хочешь, чтобы я тебя убила!

Отец. Мари, как тебе не стыдно! Я тебя не обманываю, у нас с Басей не было близости…

Мать. Вы просто не успели. Я по глазам вижу, что не успели. Вас прервали. Ах ты, старый развратник, – сколько ты студенток перепортил? Дядя Сима мне обо всем рассказывал.

Отец. Неужели ты слушала этого идиота?

Мать. Да, слушала. Всегда его слушала.

Отец. Он мне всю жизнь завидовал.

Мать. Я так больше не могу! Ты мысленно с ней – я чувствую, что ты думаешь о ней.

Отец. Ей сейчас плохо.

Мать. Я пришла, чтобы сообщить тебе, что я тебе изменяла. И неоднократно. Я даже не знаю, твой ли сын Руслан. Ты меня слышишь?

Отец. Господи, помолчи, Маша, ты в истерике, ты потом будешь жалеть о том, что говорила такие ужасные вещи! Пойдем отсюда, может, поймаем такси?

Мать. Ты не веришь, что я тебе изменяла? Я тебе изменяла даже с твоим братом, потому что ты всегда был ничтожеством… Ты думаешь, я старуха? А еще двадцать лет назад за мной стаей ходили мужики!

Отец. Маша, успокойся, это не играет роли.

Мать. Не тяни меня!

Отец. Пойдем, пойдем!

Он отводит ее от дома. И вдруг наверху, за балконом гаснет свет. Становится темнее. Отец останавливается.

Тихо, это ее спальня!

Мать. Ты чего остановился? Какое тебе до них дело? Пошли, миленький, пошли, Егорушка. Сейчас домой пойдем, баиньки, там нас деточки ждут, глазки просмотрели.

Теперь мать тащит отца, а он сопротивляется.

Вдруг слышен выстрел. За ним второй. Дверь на балкон распахивается, и из комнаты выбегает Бася. Она кидает вниз пистолет, и он громко ударяется об асфальт. Затем она перепрыгивает через поручни балкона и повисает на руках. Отпускает руки и падает вниз. Поднимается. Она растрепана. Платье на ней порвано. Слышны крики, в комнате зажигается свет.

Отец. Бася, я здесь!

Бася. Папуля! Ты меня дождался! Не отдавай меня им.

Они бегут навстречу друг другу и обнимаются.

Отец. Мы убежим, мы тебя спрячем, у нас в доме тебя не найдут. Ты его убила?

Бася. Не знаю. Бежим же!

Отец. А вот Мари, Маша, она все понимает, она хорошая, ты не думай, она добрая. Ну чего же ты, Маша, скажи, что ты не сердишься.

Мать отступает от них.

Профессор и Бася, взявшись за руки, рывками двигаются прочь от дома.

Широко распахивается дверь на балкон, и в ней виден силуэт автоматчика.

Распахивается входная дверь, по лестнице сбегает Пец. В руке револьвер.

Профессор и Бася убежали уже на край сцены, но Маша стоит.

Отец. Маша, ну чего же ты!

Бася. Скорее! Ты ничего не понимаешь!

Отец. А как же Маша?!

Бася. Твою Машу никто не тронет. А меня убьют. Ты понимаешь – меня убьют!

Теперь она вырывает руку у профессора и бежит прочь. Профессор за ней. И тут оживает мать.

Мать. Они вон туда побежали! Она его уводит! Вот она!

Сверху с балкона автоматчик стреляет по беглецам. Пец бежит за беглецами. Мать за ним.

Потом, уже на краю сцены, Пец останавливается, прицеливается и стреляет.

Профессор и Бася лежат у кулис, может быть, мы их и не видим – видна только рука Баси.

Остальные медленно подходят к телам.

Автоматчик ногой пробует, жива ли Бася.

Мать. Ну как же так? Я же просила – ее. Только ее. А зачем вы его убили?

Автоматчик. А ты не бегай.